Книга Каменное братство, страница 46. Автор книги Александр Мелихов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Каменное братство»

Cтраница 46

Однако ничего выносить из одиночки пока что не требовалось, изо дня в день Леночка только читала и переводила с неподъемным словарем, неустанно шевеля губами, но случалось, за девять часов работы (обед был такой же работой среди чужих незнакомых людей) вслух она произносила лишь два слова – «здравствуйте» и «до свидания», на что Вус ей сдержанно кивал вообще без слов.

Тем не менее, однажды она решилась задать ему вопрос, почему ее работа так засекречена, если сами иностранцы свободно печатают все свои находки в своих же журналах. К ее удивлению, Вус впервые заулыбался своими щеточками с приятной хитринкой:

– Супостаты не должны знать, что мы этим интересуемся.

Слово «супостаты» было первым и последним проявлением юмора, которое он себе позволил.

Потому что когда она, расхрабрившись, спросила, как так случилось, что патефонные чемоданчики превратились в переносные сейфики с бечевочными хвостиками, Вус ответил четко, но туманно:

– У хорошего хозяина ничего не пропадает.

Леночка не замечала, что обращается к нему жалобным голоском, чтобы только он еще раз улыбнулся, однако Вус оставался неподкупным. Та к что пред стальными очками классной надзирательницы Леночка предстала с окончательно умоляющим видом: я все сделала и сделаю еще в десять раз больше, только, пожалуйста, пожалуй ста, не смотрите на меня так безжалостно!..

И, о чудо, надзирательница смягчилась. «Отнесите ваш обзор Бережкову», – почти по-доброму распорядилась она, и добавила, дрогнув чеканкой губ:

– Мы его на курсе звали Жан Марэ.

Громкое имя Бережкова до Леночки доносилось даже в ее одиночке: самый молодой доктор в отрасли, боксер, байдарочник, пловец, лыжник, представлявший институт во всех видах спорта, обставивший директорский кабинет всеми мыслимыми кубками, кроме бобслея, до которого у институтского гения как-то все еще не доходили руки (все институтские награды директор, как водится, ставил у себя).

Бережков действительно оказался немножко похож на Жана Марэ из «Графа Монте-Кристо», но был совершенно лишен его надменности, и статную его фигуру подчеркивал не фрак и не шелковый халат, а шкиперский свитер с засученными рукавами и туго подпоясанный поварский передник. Окруженный приятным дымком канифоли, он самолично сидел с паяльником за длинным верстаком, заваленным всевозможными приборами и таблицами, а лаборатория его и впрямь походила на сверкающую ресторанную кухню, только в огромные то никелированные, то матовые чаны были вделаны манометры, термометры, гигрометры…

Видно было, что он с головой погружен в свою готовку, но на робкое Леночкино обращение немедленно поднялся ей навстречу. Представившись Олегом без отчества и сразу же перейдя на ты, Бережков подвинул Леночке стул, небрежно расписался в описи ее патефончика, что тетрадка-де передана О. Бережкову, и тут же погрузился в чтение, не глядя, но и без промаха набулькав ей в граненый стакан из химической колбы черного кофе, медленно, словно магма в вулкане, всходившего на слабой газовой горелке. Кофе был такой горький, что она пить его не смогла, только из вежливости время от времени подносила к губам.

Читал Бережков стремительно, скорее проглядывал, одновременно развлекаясь тем, что довольно высоко подбрасывал и, все так же не глядя, левой рукой ловил священную печать, из-за которой Леночка чуть ли не просыпалась в холодном поту, когда ей снилось, что печать сорвалась со своего шнурка и куда-то бесследно закатилась.

С тревогой понаблюдав за этой отчаянной забавой, Леночка наконец решилась предостеречь:

– Смотрите, потеряете!

На что Бережков, по-прежнему не отрываясь от Леночкиной тетрадки, небрежно ответил:

– Потеряем – новую сделаем.

– Как, подделаете?.. – с ужасом спросила Леночка, понизив голос, чтобы не услышали коллеги (все в пиджаках, один Бережков в свитере).

– А чего? У меня это уже третья, – отвечал отраслевой гений, явно думая о другом, похоже, даже и не о том, что читает.

Долистав тетрадку, он несколько секунд отрешенно смотрел на Леночку своими рассеянно-мужественными серыми глазами и вдруг спросил:

– Пойдешь ко мне работать?

Леночка не поверила своим ушам, но что-то из нее поспешно закивало, вперившись в спасителя умоляющим взглядом: «Да не шутит ли он?.. Неужели это возможно?..» Однако для Бережкова не было невозможного. Он тут же набрал Леночкину мымру и с шуточками (в жизни не могла представить, что та способна принять такой тон) выпросил Леночку себе, пообещав, что сегодня же в дирекции все утрясет.

И тут же предложил:

– Сходим на острова? Попьем где-нибудь кофейку, обсудим наши делишки?

– Как, сейчас же еще рабочий день?..

– Выпишу тебе местную командировку. А у меня свободный выход, – он уже развязывал свой передник.

– Но у нас же секретная работа? Мы не имеем права где-то обсуждать…

– Мои секреты у всех перед носом.

Бережков пощелкал шариковой ручкой.

– Видишь: сжали пружину – собрали энергию, отпустили – использовали. Вот и я хочу создать энергетические кристаллы. Чтобы после сверхнапряжения вещество сохраняло энергию в метастабильном состоянии. Чтобы потом можно было умеренными квантами извлекать ее оттуда. А откуда взять сверхнапряжение – тоже ясно откуда: взрыв. Вот тебе и весь секрет. А второй секрет у нас под ногами: мы ходим по земле, а под ней бурлит магма. Вот и я тоже хочу сделать термоэнергетические кристаллы. Сохранить внутри кристалла силу взрыва. Или, по-простому, по-рабочему, кваркглюонную плазму.

– В общем, – весело подытожил Жан Марэ, – мы должны законсервировать взрыв. Тогда я получу Нобеля, казна получит пару миллиардов долларов, а ты получишь докторскую степень. Сначала у нас, а потом в Принстоне. Когда рассекретят.

Они уже шагали по задворкам Петроградской, и Леночка даже не подозревала, что здесь столько интересных вещей, начиная с наметившейся весны: слежавшиеся сугробы на газонах уже почернели, на асфальте появились лужи, на одну из которых Бережков метнул свой соколиный взгляд и тут же признал в ней Ладожское озеро.

– У меня на Вуоксе есть любимый островок, – с совершенно детской гордостью поделился он.

– Монте-Кристо? – вполне серьезно спросила Леночка, но Бережков немножко обиделся.

– Почему обязательно Монте-Кристо – просто островок. Там, кроме меня, никто не бывает. Хочешь, съездим, покажу.

И что-то из Леночки тут же поспешно закивало.

А Бережков уже обрадовался куску сухого асфальта:

– Смотри, какая трещина – как Миссисипи. Я хочу когда-нибудь по ней на плоту сплавиться, как Гек Финн. После Нобелевки меня начнут же выпускать. Смотри, смотри, мне всегда казалось, эти морды на меня похожи.

Вдоль закопченного фасада шли облупленные рыцарские головы с поднятыми забралами, и у Леночки невольно вырвался протест:

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация