– Сходи, Ириша, – ласково сказала она. – Вдруг тебе станет интересно. И мне будет спокойней за Аллу. Все-таки ты у меня более благоразумная.
Последняя фраза оказалась наиболее убедительной. Ира решила пойти. Назавтра в пять они с Алкой стояли возле стеклянной двери с надписью «Молодежный театр-студия «Открытие». В маленьком, но очень уютном фойе толпился народ: мальчишки, девчонки, по виду ровесники Иры и Алки или чуть помладше. Все весело переговаривались, смеялись, кто-то примерял перед зеркалом мушкетерский плащ и шляпу, кто-то увлеченно махал шпагой. Едва Ира и Алка подошли к гардеробу, как к ним навстречу выбежал Яновский. Он был не один. Рядом шел небольшого роста коренастый и широкоплечий блондин.
– Здравствуйте! – тепло поздоровался Яновский. – Рад вас видеть. Знакомьтесь, это мой друг и соратник Андрей Перепелкин.
Блондин пожал руку Ире, затем Алке, посмотрел на нее долгим и печальным взглядом и опустил глаза. «Влюбился», – тут же определила та. Ей было приятно, но не более. Ей самой нравился Яновский. Без плаща, в элегантных синих джинсах и песочном джемпере он выглядел еще симпатичнее. Черные волосы его блестели, движения были энергичными и порывистыми. «Сегодня же закадрю его», – решила Алка.
Они прошли в зал и поднялись на сцену.
– Вот. – Яновский сунул Алке в руки листок с текстом. – Можешь прочесть?
– Конечно, могу. – Алка откашлялась и скосила глаза в листок. Брови ее удивленно полезли кверху. – Что это? – пробормотала она.
– Это твоя роль, – невозмутимо ответил Яновский.
– Но это не роль Констанции Буонасье! Эти слова принадлежат миледи Винтер!
– Да. – Яновский улыбнулся как ни в чем не бывало. – Совершенно верно. Это роль Миледи, и ты отлично на нее подходишь. На сто процентов!
– Но позвольте! – возмутилась Алка. – Я вовсе не хочу играть роль злодейки. И кто… кто тогда будет Буонасье? – Она ревниво огляделась по сторонам, опасаясь увидеть поблизости достойную по красоте конкурентку, но рядом не было никого, кроме Иры, одиноко стоящей поодаль, слегка опустив плечи. «Он просто шутит, – с облегчением подумала Алка. – Проверяет меня».
– Роль Констанции Буонасье мы попробуем отдать вашей сестре, – проговорил Яновский.
– Кому? – Алка не поверила собственным ушам.
– Вашей сестре. Ее ведь Ирой зовут, я не ошибся? – С этим словами Яновский подошел к Ире и отдал ей другой листок.
– Но я… не могу… я не… – Ира беспомощно смотрела то на Яновского, то на Алку. Ей было ужасно совестно. Она знала, как сестра ждала роль Констанции. Они вчера полночи обсуждали, какое у нее будет платье и прическа. И тут вдруг такое. – Нет! Я не могу! Простите! – Ира кинула листок на пол и бросилась за кулисы.
Яновский кинулся за ней следом. Рядом с Алкой остался стоять Перепелкин.
– Вижу, вы не слишком довольны доставшейся ролью, – проговорил он, почтительно обращаясь к Алке на «вы».
– Не слишком – это мягко сказано, – зло произнесла Алка. – Какая из Ирки Констанция? Она у нас серая мышка.
– Согласен, – с готовностью подтвердил Перепелкин. – Вот вы – настоящая красавица. И роль Констанции я бы без колебаний отдал вам. Но Сергей здесь главный. Я должен его слушаться. Вы не расстраивайтесь. Попробуйтесь на роль Миледи. А когда репетиция окончится, мы можем сходить с вами в кафе, поесть мороженого. Тут рядом отличное кафе.
– А ваш друг пойдет с нами? – спросила жестокосердная Алка.
– Сергей? – Перепелкин покачал головой. – Вряд ли. Он сказал, что после репетиции к нему зайдет его невеста, и они поедут по делам.
– Невеста? – Алку кольнуло в самое сердце. – У Яновского есть невеста?
– Да, – ответил Перепелкин. – Они собираются расписаться. Очень скоро.
– Ага, – пробормотала Алка, и было непонятно, к чему она это сказала.
В это время из-за кулис вернулся Яновский. Он вел за руку упирающуюся Иру.
– Пробуем! – скомандовал Яновский. – Ирина, смелей.
Ира, не поднимая глаз на Алку, стала читать текст. Сначала она лепетала что-то невнятное, путалась в словах и запиналась. Но постепенно голос ее окреп, плечи расправились. Она смотрела прямо на Яновского, будто тот был ее любимый Д’Артаньян, и говорила, говорила. Алка стояла, потрясенная. Она никогда раньше не замечала, что у ее младшей сестренки такие глаза: огромные, полные любви и тепла. И голос – певучий, ласкающий ухо. Яновский и Перепелкин слушали молча, не шелохнувшись.
– Великолепно! – воскликнул Яновский, когда Ира закончила. – Просто в точку. Я не ошибся. Я с первого взгляда увидел в тебе Констанцию. Ты просто рождена для этой роли.
Каждое его слово болью отзывалось в Алкином сердце. Значит, Сергей подошел к ним вовсе не потому, что прельстился ее красотой! Его привлекла Ирка, будь она неладна! А ей, Алке, уготована роль преступной злодейки, и только! Ей хотелось немедленно убежать со сцены и больше никогда не появляться в этом дурацком театришке. Она уже сделала шаг по направлению к лестнице, но тот Перепелкин осторожно взял ее за руку.
– Пожалуйста. Попробуйте. Я вас очень прошу.
Алка искоса глянула на него, и тут у нее созрел моментальный план. Он еще пожалеет, этот Яновский! Обо всем пожалеет, и что не дал ей главную роль, и что посмел завести себе невесту, не дождавшись ее, Алку! Она будет играть Миледи и пойдет в кафе с Перепелкиным. А Яновский сдохнет от ревности! Алка сверкнула глазами и, расправив полусмятый листок, затарабанила текст.
– Чуть медленней, – мягко попросил Яновский. – Да, вот так. Очень, очень хорошо. Прекрасно подходишь для этой роли. Один в один…
Репетировали долго, не менее полутора часов. Алка немного успокоилась, но все равно старалась не смотреть на Иру. Она решила больше с ней не разговаривать. Ира бросала на нее жалобные взгляды и краснела, но сказать что-либо не решалась.
Наконец Яновский объявил конец репетиции. Зал стремительно опустел.
– Ты идешь? – робко проговорила Ира, обращаясь к Алке.
– Нет. И вообще, я с предателями не разговариваю.
– Ал, я не предательница! – В голосе Иры послышались близкие слезы.
Алке стало стыдно. Ну чем, в конце концов, виновата сестренка? Кто мог подумать, что у нее театральный талант? Однако она упрямо мотнула головой:
– Нет и нет. Иди одна. У меня свидание!
Ира взглянула на нее с изумлением, но ничего больше не сказала и ушла, по обыкновению ссутулив плечи. Алка зашла за кулисы, думая, где лучше ей подождать Перепелкина, который обещал быть через десять минут. Взгляду ее представилось несколько крошечных гримерок, больше похожих на кабинки для примерки одежды. Недолго думая, Алка нырнула в одну из них и задвинула шторку. Она уселась на стул и уставилась на себя в зеркало. Ну что этому Янковскому надо? Вон какая она красавица! Глаза голубые, как небо, губы розовые, как розочки на торте. А какие волосы! А фигура! Пока Алка растравливала себя, за шторкой послышались шаги и голоса. Говорили Яновский и Перепелкин.
