— А раз ветер снова задул, несложно было догадаться, зная ваши отношения с Гэллоуэем и с Мег, что вы передадите мне информацию?
Джекоб пожал плечами.
— Не проще было бы заткнуть вам рот, пока вы ко мне не пришли?
Теперь Джекоб улыбнулся:
— Я прожил долгую жизнь, и убить меня не так-то просто. Чего не скажешь о тебе. Вчерашняя затея была исполнена небрежно и без большого ума. Почему было не застрелить тебя, когда ты был один, скажем, на озере? Потом напихать тебе камней в карманы и утопить. Я бы так поступил.
— Спасибо. Но наш злоумышленник не действует напрямик. И даже с Гэллоуэем, — сказал Нейт, видя, что Джекоб заинтересовался стендом. — То убийство было совершено в минуту помешательства, из жадности или потому, что случай представился. А может быть — по всем трем причинам. Оно не было спланировано.
— Не было, — поразмыслив, согласился Джекоб. — Есть более простые способы убить человека, чем лезть с ним для этого на вершину.
— Один удар топора, — продолжал Нейт. — Один. А потом у него даже не хватает мужества выдернуть ледоруб и избавиться от тела. Это уже требовало бы от него прямых действий. То же самое с Максом. Инсценировка самоубийства. На Максе такая же вина, как и на нем — он мог и так рассуждать. Собака? Ну, это просто для отвода глаз, для прикрытия. А заодно — насолить Стивену Уайзу. Но один на один на меня он не пойдет.
Он выложил на стол серьгу.
— Знаете эту вещь?
Джекоб наморщил лоб.
— Побрякушка. Символ. Но не индейский. У нас свои.
— Думаю, шестнадцать лет назад ее обронил убийца. Он давно о ней забыл. Но если увидит — вспомнит. Где-то я такую уже видел. — Нейт взял серьгу в руки, покачал крестик. — Только вот где?
Серьгу он взял с собой. Это было не совсем по правилам, но, мотаясь по городу, Нейт держал ее в кармане.
О случившемся накануне он никому не сказал и попросил Мег и Джекоба тоже держать язык за зубами. Решил сыграть с убийцей в игру.
Весна была в разгаре, дни удлинялись, и зеленый цвет все настойчивее вытеснял белый. Нейт патрулировал улицы, говорил с горожанами, выслушивал их жалобы и проблемы.
И у всех мужчин проверял, не проколоты ли уши.
— Они могут и зарасти, — сказала как-то Мег.
— Кто?
— Дырки в ушах. Или в любом другом месте. — Она легонько потеребила пальцами его пенис.
— Перестань. — Его охватил трепет, и она засмеялась коварным смехом.
— Говорят, это усиливает… натиск.
— И думать не смей. Что ты хочешь этим сказать — «могут зарасти»?
— Дырки могут затянуться. Если долго не носить серьги, они, — она чмокнула губами, — зарастают.
— Сукин сын. Ты точно знаешь?
— У меня в этом ухе было четыре дырки. — Она подергала себя за левое ухо. — Стукнуло как-то, вот и проколола.
— Что, сама? Сама проколола?
— Ну да. Я что — маленькая? — Она легла на него, и, поскольку на ней ничего не было, тема разговора моментально улетучилась у него из головы — пришлось приложить волевое усилие.
— Какое-то время поносила четыре серьги, но потом надоело, я стала вдевать две — а остальные быстренько затянулись. — Она протянула руку и зажгла лампу, потом наклонила голову. — Видишь?
— Могла бы и раньше сказать. Что я, как дурак, мотаюсь по городу и переписываю мужиков с проколотыми ушами?
Она потеребила ему мочку уха.
— А тебе бы пошло.
— Нет.
— Могу проколоть.
— Нет, нет и нет. Ни в ухе, ни в каком другом месте.
— Ну и противный.
— Да, я такой. Теперь придется начинать сначала — мой список больше не имеет никакого смысла.
Она приподнялась и оседлала его. Приняла в себя.
— Потом займешься делами.
Он заскочил в «Приют» и застал там Хопп и Эда, которые совещались за салатом «Буффало».
— Ничего, если я вам чуточку помешаю?
— Конечно, садись. — Хопп подвинулась. — Мы тут обсуждаем вопрос финансового свойства, как ты бы выразился. Для меня это одна головная боль, а Эд, смотри, даже возбудился. Мы пытаемся выкроить из бюджета средства на строительство библиотеки. Для начала придется урезать статью на здание почты. Что скажешь?
— Прекрасная мысль.
— Вот и мы так решили. — Эд промокнул губы салфеткой. — Но для этого нужно, чтобы бюджет был чуть более резиновым. — Он подмигнул Хопп. — Знаю, знаю, ты об этом и слышать не хочешь.
— У нас задействованы люди, уже собраны средства на стройматериалы, на оплату рабочих. Книги нам или пожертвуют, или выпросим. Если людей заинтересовать проектом, они помогут.
— На меня можете смело рассчитывать, — объявил Нейт. — Если и когда до этого дойдет. А пока что у меня самого есть вопрос финансового свойства. Хотел к вам в банк заглянуть, Эд. Вопрос касается одного давнего вклада, Так что вам придется поднапрячь память.
Эд кивнул. «Ухо не проколото», — отметил про себя Нейт.
— В том, что касается банка, на память не жалуюсь.
— Это касается Гэллоуэя.
— Пэта? — Он понизил голос и огляделся. — Может, об этом лучше не здесь? Чарлин все-таки…
— Это много времени не займет. Мой источник сообщил, что в последний раз в Анкоридже Гэллоуэй выиграл кругленькую сумму в покер.
— Покер он обожал, — заметила Хопп.
— Это факт. Сам с ним не раз играл. Правда, по-крупному мы не играли, — добавил Эд. — Не верится, чтобы он мог много выиграть.
— Сведения верные. Так вот я и подумал, не посылал ли он, случаем, деньги домой, перед тем как идти в горы?
— Что-то не припомню. Даже платежки не было. У нас тогда обороты маленькие были, я вам рассказывал. — Он задумался и сощурил глаза. — Правда, к тому времени, как Пэт пропал, у нас уже было хранилище и два кассира по совместительству. Но я обо всех операциях знал досконально.
Он потер подбородок и выпрямился.
— Пэта финансы мало интересовали. Он был не из тех, кто кладет деньги в банк — или, наоборот, снимает.
— А как в тех случаях, когда он уезжал на заработки? Деньги домой не присылал?
— Нет, иногда было. Помнится, когда он уехал, Чарлин месяца два к нам регулярно ходила проверить, не пришло ли от него что. Каждую неделю, раз, а то и два. Если у него были на руках большие деньги, в чем я лично сомневаюсь, он мог положить их в банк в Анкоридже, а то и вовсе в обувную коробку спрятать.
— Тут я с Эдом соглашусь, — подтвердила Хопп. — Пэт с деньгами лихо обращался.
— Как все, кто вышел из богатой семьи. — Эд пожал плечами. — А есть такие, как мы, — он подмигнул Хопп, — готовые из кожи вон вылезти, чтобы наскрести денег на городскую библиотеку.
