Не сравнивая себя с Умберто Эко, могу лишь предположить, что думаем мы, вероятно, об одном и том же. Тоскуя о легкой тени «ши» – двойника гениальности и обновления мира.
Глава 5
Чеширский кот, или Вечное возвращение
«Смерти нет —
это всем известно».
А. Ахматова
«Системы мира —
слепки древних душ».
Максимилиан Волошин
Если когда-либо что-либо свершилось в культуре, искусстве, то уже никуда не канет, не исчезнет. Можете не сомневаться: явится и воскреснет ровно в свой день и час. Будь то наскальные росписи, тотемные идолы праматери жены-земли или неожиданно обнаруженное в китайском раскопе царской гробницы эпохи Цин целое терракотовое войско первого императора, а то и завалявшаяся на чердаке картина Рембрандта.
Ставшие от времени бесценными, художественные раритеты не всегда открывают тайну времени, их создавшего, но всегда свидетельствуют о нем. Они требуют от нас усилий по восстановлению историко-генетической памяти и толкают к действию лень-забвение. Наша история, наше прошлое вокруг и внутри нас. И если душа бессмертна, то материализуется в произведениях искусства. Вот почему просвещенные тираны подавали кисти художникам. «Помянут тебя – и меня помянут».
Свидетельства эти меж тем таинственны. Собранные единым пространством нашей памяти, музея, книги, они – лишь цитаты утраченного текста культуры, породившего их. Мы складываем из фрагментов цельную историю, но уверенности в ее точности нет никогда. И что говорить об истории древней, которую, как нам кажется, мы знаем хорошо, если приблизительно наше 80-летнее прошлое. Варианты или комментарий к истории, искусству, культуре творит каждая эпоха, потому что постоянно узнает что-то новое о прошлом или думает, что узнает. И пусть неизменны фундаментальные хронологические понятия («Такой-то царь в такой-то год») – «священный бог детали» меняет картину прошлого неузнаваемо.
Особенно это относится к античной Греции. Она всюду: вне и внутри нас. Мы – ее производное через алфавит, искусство, философию, театр. А вместе с тем – где она? Руины, фрагменты текстов, обрывки сведений. От поэта Архилоха VI века до н. э. осталось лишь несколько строк. Античность, которая «наше все», в то же самое время – «улыбка Чеширского кота». Улыбка есть, а кота нет.
«Системы мира – слепки древних душ», – писал поэт Максимилиан Волошин. С античной души кто только не делал слепков в прямом и переносном смысле. От гениев эпохи Возрождения до классицистов VIII – XIX вв. – неоклассицистов фашистской Германии и Италии – до соцампира и гениев начала ХХ века с Пикассо во главе.
I. Олимпийская демократия
Не угасает борьба мнений и понятий: что такое демократия? Мы полагаем так: участие народа в управлении и равенство всех граждан перед законом – это и есть демократия. «Все законы служат одной цели: сделать граждан равными до наиболее возможной степени… Невозможно отыскать лучшего принципа для самой замечательной формы государства», – писал в труде «Государство» философ Платон. Демократия – это равноответственность перед кодексом. Вот и все. Ничего романтического. Но когда одни равнее других – это демократией быть не может. Идеальной демократии не было никогда, но в определенные эпохи было стремление к ней. В современных спорах адепты часто ссылаются на Древнюю Грецию как пример, но имеют в виду только Афинскую демократию V века до н. э. Ну а как же остальная Древняя Греция? Сократа судили за вольнодумство и приговорили к смерти в 399 году до н. э. именно в Афинах, в эпоху яростного расцвета демократии. Тут необходимы уточнения, вернее вопросы. Древняя Греция – это что? Что мы имеем в виду?
1. Государством она не была. Единой территории, государственных границ никогда не имела. (Карта Греции: до походов и после походов) А когда в результате походов Македонского захотела стать империей, то из этого ничего не вышло. Утратив прошлую полисную дробность, она стала неузнаваемой, исчезла навсегда, рассыпалась, размылась.
2. Многополисная условная система, которую мы сегодня называем Древней Грецией, не имела ни мира, ни покоя. Бесконечные междоусобные войны. Амбиции не только малых государств, но и малых этнических групп, населявших полуостров и острова Средиземноморья, а точнее, Эгейского бассейна, приводили к постоянным вооруженным выяснениям отношений – торговых, политических, территориальных и прочих.
3. Недружные эти полисы не имели единообразного уклада. Спарта-Лакония была военно-аристократическим союзом, жившим по жестким законам Ликурга (отнюдь не демократическим). Македония – рабовладельческая патрия с царем и царской дружиной во главе. Описывать все варианты политико-социальной жизни полисов и государств не входит в нашу задачу.
4. Единой, общей для всех и вечно спорной была лишь акватория Эгейского моря, а вокруг него лоскутное полисное одеяло. То, что мы именуем Древней Грецией. Плюс колонии. Если пристально посмотреть на карту, то кажется, что взрыв внутри расколол бывший некогда единым полуостров. И разлетелось все в клочья, лишь осколки островов остались, а пространство суши заняло нынешнее Эгейское море.
Но хочется задать вопрос: каким образом вне государства, единой территории, границ, единой армии, единых законов, при постоянных междоусобицах возможно было создание единого искусства и культуры, которые вот уже почти три тысячи лет обслуживают весь мир? Никто не ответил на этот вопрос. И мы не можем, но можем предложить еще одну версию.
Вне античной философии, театра, архитектуры, скульптуры, расписной керамики европейская цивилизация немыслима по сей день. Перефразируя афоризм «Вся европейская философия есть лишь комментарий к Платону», скажем: «Все европейское искусство есть комментарий греческой античности». Вечное возвращение к ней. Мы ныряем на эту глубину в поисках красоты, гармонии, равновесия. Скажем еще более жестко. Мы не знаем почти ничего о том, какой была Древняя Греция. До нас дошли лишь обломки, отрывки, цитаты. Даже античная мифология, складываясь постепенно, не была таким уж единым представлением о мире, подобно тому, как в более поздние времена христианство – при различии культур внутри единой веры. Но вне греческой мифологии нет ни эллинов, ни нас по сей день. Наши отношения с античностью сквозь века – никогда не проходящая погоня за дивным призраком. И знаем мы не греческую античность, но себя через нее, основу основ, фундамент европейского сознания на всех его уровнях. Каждый раз из отдельных кубиков-фрагментов складывая интеллектуально новую Аркадию. Мы даже не знаем, какого цвета было море и небо. История дошла до нас в пересказах поздних историков и в мифах. Греция не Рим, где письменная культура, история была чуть ли не основным занятием государственных деятелей, писателей, ораторов и юристов, профессиональных историков.
Вернемся, однако, к вопросу о том, как же так случилось, что, вопреки всем привычным критериям, именно средиземноморское чудо – Эллада – все-таки состоялось. Вот именно – вопреки всем привычно существующим прагматическим категориям и понятиям.
