Отдохнув минут десять, она связала концы двух простыней и испытала их на крепость. Полотно выдержало, и девушка медленно взобралась к первой скобе.
Руки у нее ломило, дыхание прерывалось, но она, вытянувшись во весь рост, ухватилась за третью скобу, пока ее ноги упирались в первую. Она переждала, чтобы перевести дух, и принялась лезть дальше. Поднявшись выше, она обмерла: на уровне последней скобы располагалась железная решетка, закрывавшая выход из пещеры. Она была такой частой, что через ее отверстия человек не просунул бы и руку. Лесли заплакала, кое-как спустилась и в полном изнеможении повалилась на кровать.
Вероятно, она спала какое-то время, но не помнила сколько. Очнувшись, она машинально подобрала с пола простыни, развязала их и положила на постель. У нее кружилась голова, болело все тело. Внимание ее привлек необычный предмет возле стола – она с трудом подползла туда и увидела винтовку «Ли-Энфилд». Почему безумный Гарри забыл ее тут, Лесли не могла сообразить, и на это не было времени. Когда-то Артур водил ее с собой в тир и вкратце объяснял, как обращаться с огнестрельным оружием на случай самозащиты. Вытащив магазин, она убедилась, что винтовка заряжена. Лесли приготовилась дорого отдать свою жизнь, но мысленно попросила Бога, чтобы ей не пришлось таким способом защищаться от сумасшедшего, находившегося наверху. «Может, достаточно просто напугать его, – подумала она, – и он уйдет отсюда, а я как-нибудь выберусь наружу».
Начинался новый день, и предстояла решительная борьба.
Не успела она спрятать винтовку под одеялом, как сверху послышался резкий голос:
– Эй, ведьма! Сиди спокойно на месте, пока я тебя не прикончил.
Она вскинула винтовку и выстрелом выбила заслонку, которая удерживала камень у лаза. Тот немедленно повернулся и закрыл отверстие – девушка оказалась отделена от своего мучителя.
Наверху Гарри топал ногами и кричал, посылая в ее адрес проклятия и угрозы. Перед глазами у Лесли поплыли цветные круги, и она упала на холодный пол своей тюрьмы.
Глава 40. Фамильная репутация
Инспектор Скотланд-Ярда прибыл в Челмсфордский замок ознакомиться с ситуацией на месте. Происходящие здесь события привлекли к себе внимание самого высокого лондонского начальства. Наводнившие поместье репортеры срочно провели пресс-конференцию.
– Во всем виноват я, – заявил на ней Ричард Алмсфорд. – Я знал, что мой брат страдает психическим заболеванием, но долгое время оно протекало в скрытой форме, и лишь год назад у него стали отчетливо проявляться признаки безумия, унаследованного от матери, графини Челмсфорд, с молодости подверженной психическим расстройствам, а в последние дни жизни и вовсе потерявшей рассудок.
– Почему ваш брат своевременно не обратился к врачам? В Лондоне работают прекрасные психиатры, – последовал вопрос журналиста.
– Я нашел ему доктора, – назвал Ричард широко известное в медицинских кругах имя, – и привез его сюда, но Гарри закатил скандал под тем предлогом, что он совершенно здоров, а я из-за своей мнительности его компрометирую и позорю. Он вообще ненавидел медиков. Тогда я стал приглашать из Лондона лучших психиатров под видом адвокатов или арендаторов земель, чтобы Гарри не догадался, что кто-то наблюдает за течением его болезни, но в их присутствии он держался так спокойно и разумно, что они не решались дать официальное медицинское заключение о его невменяемости.
– Тем не менее, мистер Алмсфорд, вы могли проявить настойчивость. Судя по вашим поступкам, вы – человек упорный и бескомпромиссный…
– Да, но есть одно «но». Я – младший сын и по закону не имею ни титула, ни другого наследства. Если бы Гарри признали недееспособным, все имущество Челмсфордов перешло бы ко мне. То же самое произошло бы, если бы мой старший брат умер; по словам одного из докторов, это неизбежно случилось бы через пару лет, а то и раньше. Тогда, безусловно, поползли бы слухи, что я сделал все возможное, чтобы оттеснить – хуже того, убить – брата-конкурента. Мне не нужно богатство, добытое такой ценой. Главное для меня – честь семьи, фамильная репутация.
– Вас ведь не устраивало, что мистер Гарри намерен жениться?
– Разумеется. Психическая болезнь одного из родителей с высокой вероятностью передается детям.
– Почему вы не поделились этим соображением с мисс Лесли Джин?
Дик помолчал несколько секунд и растерянно произнес:
– Я не мог… На это есть свои причины…
Репортер, кажется, догадался, какие именно, и задал другой вопрос:
– Это вы выдавали себя за Черного аббата?
– Отчасти, – признался Дик. – Брат до такой степени боялся Черного аббата, что не выходил из дому, как только появлялась тень этого призрака и кто-нибудь упоминал о нем. Я преследовал цель удерживать Гарри в замке, но, как видите, не преуспел в этом. Тем не менее я никому не причинял вреда. Я был очень тихим и безобидным Черным аббатом.
– А кто был, с позволения спросить, «громким» и опасным Черным аббатом?
– Сам Гарри. Его вопли во время припадков бешенства пугали всю округу. Он и сейчас «играет» в Черного аббата, и неизвестно чем это закончится.
– Вы полагаете, что к исчезновению мисс Джин причастен ваш брат?
– Я уверен в этом. Мисс Джин ночевала в отведенной ей комнате и ночью – это установленный факт – никуда не выходила. Следовательно, Гарри подозвал ее к окну и уговорил спуститься. Лестницу он взял в библиотеке. Он очень хитер, и, кроме меня, никто из окружающих не знал…
– Не знал… чего? – переспросил инспектор Скотланд-Ярда.
– Не знал того, что знал я, – уклонился Ричард от прямого ответа и добавил: – Ни титул лордов Челмсфордов, ни все их земли, ни сокровища, которые им приписывают, не заставили бы меня снова прожить последние пять лет так, как прожил их я. Я горько раскаиваюсь в этом. Порой мне хочется разрушить родовой замок до основания, не оставляя камня на камне, а землю превратить в общественный парк…
Глава 41. Борьба
Лесли надеялась, что Гарри не удастся сдвинуть поворотный камень, и, чувствуя себя в относительной безопасности, она заткнула пальцами уши, чтобы не слышать ужасных проклятий, изрыгаемых безумцем в припадке бешенства. Очевидно, в таком же состоянии, как теперь, он после убийства Томаса разгромил свою спальню, а потом в панике вылез в окно, забрал из библиотеки книги, сложил их в наволочки и унес в пещеру.
Наконец девушка отняла руки от ушей. Вопли Гарри сменились глухими стонами.
Лесли обрадовалась, что не забыла надеть наручные часы; благодаря ним она знала, что уже полдень, – значит, в поместье ее хватились, не зря Дик явился сюда. Но она тут же поймала себя на мысли: «Если Дик не нашел меня, вдруг он больше не придет, а будет искать в другом месте?» Ей стало так страшно, что она решила немедленно привлечь к себе внимание.
Она встала под железной решеткой и несколько раз подряд выстрелила в воздух. Третья пуля отскочила рикошетом от прутьев и ударила в пол. Лесли испугалась, что Гарри опять начнет голосить, но сверху не доносилось ни звука. «А если у него при себе второе ружье? У него же их несколько, он сам показывал мне свою коллекцию… Боже, он может застрелить не только меня, но и Ричарда. – Она похолодела и мысленно приказала себе: – Надо любой ценой пробиваться к выходу».
