Да и вообще, лично ко мне пока никто не обращался. Пылаев обратился к дочери, а Громов вообще непонятно к кому.
А насколько я помню кодекс дворян, не желательно вступать в общение без представления.
Да уж, до этих интриганов мне как до Китая пешком!
Так или иначе, видимо в моих глазах мелькнуло что-то эдакое, что не осталось без внимания Одаренных.
Высокий шатен со стильной рыжей бородкой — Пылаев — и широкоплечий брюнет и невыразительными водянистыми глазами — Громов — молча переглянулись и обменялись понимающими усмешками.
— Вот значит как Дубровский справился с той наемницей, — покивал Громов.
— Впечатляющая аура, — согласился Пылаев.
После чего оба, не сказав ни слова, молча повернулись и ушли, оставив меня с девушками наедине.
Ну как наедине… Если не брать в расчет зала, набитого гимназистами и их родителями.
— Михаил, — Алексия, видя, что я не горю желанием общаться, шагнула вперед, и я почти физически почувствовал, каких трудов ей стоит сдержаться, чтобы не ткнуть в меня пальцем. — Ты должен мне танец!
О Господи! Ну кто о чем, а девчонки о своих танцульках!
Пылаева недовольно посмотрела на свою подругу и та тут же добавила. — И Айне тоже!
— Дамы! — танцевать у меня не было никакого желания, и я с ходу прибег к заготовленному козырю. — Прошу прощения, но пока мой друг Роман лежит без сознания, с моей стороны будет самым настоящим предательством радоваться жизни!
— А я считаю, — нахмурилась Алексия, — что ему наоборот будет приятно, что его товарищ не унывает несмотря ни на что!
— Сударыни, — я с укоризной посмотрел на девушек, замечая, что Айна, в отличие от Алексии, смутилась. — Увы, но до тех пор, пока Роман не встанет на ноги, я отказываюсь от мирских удовольствий, куда, к моему сожалению, входят и танцы.
Интересно, а вообще можно побывать на балу, не станцевав ни одного танца?
Чувствую, благодаря Роме, у меня только что появился шанс это проверить!
— Иванов, — прошипела Алексия, удерживая на лице благожелательный оскал. — Мне дико жаль Дубровского, но если по гимназии поползут слухи, что форточник отшил двух дворянок, клянусь честью Рода, я тебя убью!
Опа, вот это поворот. Похоже, танцульки имеют для девочек несколько большее значение, чем для меня.
Я пробежался глазами по залу, замечая множество внимательных глаз, с интересом наблюдающих за нами.
А ведь ситуация и впрямь складывалась неоднозначная.
С одной стороны — высший свет с целым списком его негласных правил и укладов. С другой — обещание, данное Рив.
Пусть и негласное, но всё же…
Вот и попробуй найди выход из этой неудобной ситуации… Вот ей-Богу, лучше сразиться с целым отрядом Алых, чем разруливать недопонимания с девчонками!
Я покосился в сторону, где за нашей беседой с интересом наблюдали Мирон, Слава, Фил, Безухов, Воронцов, Толстой…
Стоп, Толстой!
Эх, хотел стребовать с него должок попозже, ну да куда деваться?
— Дамы, позвольте вам представить моего боевого товарища и одноклассника, человека высокой культуры и нравов, сильного и благородного, хоть иногда и несколько грубоватого в общении! Прошу любить и жаловать, Иван Толстой!
Я метнул в Толстого испепеляющий взгляд, и тот, едва заметно поморщившись, шагнул вперёд.
Отлично, значит, признал моё право стребовать с него должок.
— Сударыни, — Иван неожиданно ловко раскланялся с девушками и приглашающе протянул руку Алексии. — Увы, не имею возможности пригласить сразу обеих, но тешу себя надеждой, что следующий танец несравненная Айна подарит мне!
Пылаева мило засмущалась, а Алексия благосклонно приняла протянутую руку Ивана и покровительственно посмотрела на меня — мол, учись, как нужно с девушками обращаться!
— Если вы не против… — откуда-то сбоку из толпы гимназистов появился Ги’Дэрека и учтиво поклонился расстроившейся было Айне. — Я был бы безмерно счастлив разделить этот танец с вами!
Айна смущенно улыбнулась, почему-то виновато посмотрела на меня и приняла руку Антуана.
Странно, почему я ощущаю эманации злорадства, доносящиеся из разных углов зала?
Хах! А ведь со стороны это выглядело так, будто дворяне увели красивых девчонок прямо из-под носа у форточника!
Ну да мне же лучше. Танцы меня сейчас заботили меньше всего.
— Найди Адена, — шепнул мне Ги’Дэрека, проходя мимо. — Он сам не свой, ждет тебя в гимнастическом зале.
О как! У Пылаева, хе-хе, горит, раз не дождался пока я сам его найду. А ведь я прекрасно помню про полученные записки с просьбами о встречи.
Неужели что-то действительно настолько серьезное?
С Ги’Дэрека мне тоже, в принципе, нужно переговорить — глядишь, и получится заключить союз, который сейчас в наших интересах, но это пока терпит.
Так же как и ответ Оуту и встреча с Фёдором.
А вот с паладином встретиться нужно побыстрее. Мне как-то не с руки сориться с организацией, которая идет по пути Воинов-Инженеров.
К тому же, судя по сплетням, у них есть убойные аргументы при любом споре: Шестиствольные пулеметы и прочее тяжелое вооружение, по типу моего Урагана.
И это я молчу про Силовую броню. Паладины Братства — эдакие УГи на минималках!
«Ну да с Братством будем разбираться позже!», — подумал было я, пробираясь в укромный уголок, отделенный от зала двумя массивными кадками с каким-то растениями.
План сложился сам собой — на время спрятаться за развесистыми цветами, после чего, немного помаячив на виду, двинуться в сторону гимнастического зала.
Увы, но прямо сейчас идти к Адену было невместно — общество-с не поймет-с.
Гимназисты тем временем разобрали немногочисленных девушек, и неизвестный мне глашатай торжественно объявил первый танец.
— Красиво танцуют, не правда ли? — спрятавшегося за кадками мужчину я заметил в самый последний момент, когда отступать было уже поздно.
— Не разбираюсь в современных танцах, — ничуть не покривив душой ответил я, размышляя про себя, остаться здесь или поискать другое укромное местечко?
Кстати странно, что я его не почувствовал…
— Поверьте как дворянину и отцу взрослой дочери, танцуют они прекрасно, — заверил меня незнакомец. — А вы почему не танцуете, Михаил?
— Некогда танцевать, когда страна в опасности! — нервно отозвался я, испытывая практически физический дискомфорт от того, что все вокруг меня знают, а я ни сном, ни духом, кто со мной ведет разговоры.
И, как обычно в таких случаях, мой язык начал опережать мою мысль.
