Конечно, он мог ворваться в дом и сразу прикончить Такера. Но этого ему было мало. Он страстно и неотступно желал заставить его мучиться. Он больше тридцати лет ждал возможности отплатить кому-нибудь из Лонгстритов сполна. И вот наконец такая возможность представилась.
– Я отстрелю тебе яйца, Такер. Всю твою машинку отстрелю, коей ты так похваляешься. Воздам за все прелюбодею и развратнику! Отправишься в преисподнюю без своих причиндалов. И на то воля божья. Ты слышишь меня, язычник, грешник богопротивный? Ты слышишь, что я тебе говорю?
Такер даже испытал некоторое сожаление, когда приставил ствол ружья к левому уху Остина.
– Слышу, слышу, кричать нет необходимости… – Он надеялся, что Остин не заметит, как ружье дрожит в его руках. – Положи оружие, Остин, или я сейчас всажу тебе пулю в голову. Поверь, мне это будет нелегко. Ты-то умрешь, а вот мне придется выбросить свою почти новую рубашку.
– Я тебя убью! – зарычал Остин и попытался повернуть голову, но Такер ткнул ему ружьем в ухо.
– Только не сегодня. Сегодня ты этого не сумеешь. А ну-ка, отбрось ружье, затем отстегни пояс с ножом. Давай, только медленно и осторожно.
Остин все еще колебался, и Такер еще раз ткнул его в ухо.
Ему вдруг привиделось нечто странное: как он протыкает стволом всю голову насквозь, и тот выходит в другое ухо…
– Да, я не очень хороший стрелок, но с такого расстояния, пожалуй, даже я не промахнусь.
И Такер вздохнул с несказанным облегчением, потому что Остин наконец отбросил ружье в сторону.
– Кэролайн! – крикнул Такер. – Позвони-ка быстренько Берку и скажи, чтобы он немедленно приехал сюда с буксиром. А потом принеси мне веревку.
Как только пояс упал в грязь, Такер ногой отшвырнул его.
– Ну а теперь, что ты там болтал насчет моих причиндалов, Остин?
Через две минуты Кэролайн осторожно вышла из дому, неся в руках бельевую веревку.
– Он едет. А я только…
Голос ей изменил, когда Кэролайн посмотрела на человека, растянувшегося на траве. У него было грязное от пота и каких-то черных потеков лицо, мощное тело, похожее на танк, и сильные ноги, напоминающие железные рычаги. И несмотря на то, что это Такер стоял над ним, уперев ствол ружья Остину в затылок, именно Такер казался уязвимым и тонким, как зубочистка.
– Я принесла веревку, – сказала Кэролайн, хотя ее голос походил скорее на жалкий писк.
– Хорошо. Детка, ты сможешь подойти к нему со спины?
Облизнув пересохшие губы, Кэролайн с опаской, на большом расстоянии, обошла Остина.
– А как ты… Я хочу сказать, он ведь такой большой!
– И рот у него тоже большой. – Такер не смог удержаться, чтобы не дать Остину небольшого тычка в бок. – Он так громил и поносил грешников, суля огонь и пепел, что не слышал, как один из них подобрался к нему сзади. Ты умеешь стрелять?
– Да, – решительно ответила она и, поглядев на ружье, добавила:
– Немного…
– Немного – это хорошо. Правда, Остин? Она сумеет тебе отстрелить какой-нибудь жизненно важный орган, если ты чересчур активно пошевельнешься. Нет на свете никого опаснее женщины с заряженньм ружьем! Даже если эта женщина – янки. Так вот, Кэро, ты целься ему прямо в голову, пока я его буду связывать.
Такер вручил ей тяжелое ружье, и они обменялись взглядами, в которых выражалась безудержная, почти сумасшедшая радость. В это мгновение они были самыми близкими друзьями.
– Целься вот сюда, детка. Нет-нет, не в меня. И слушай: если он хоть немного пошевелится, то просто нажми на курок. А затем закрой глаза, потому что выстрелом ему оторвет голову. А я не хочу, чтобы ты видела эту отвратительную картину.
И Такер подмигнул Кэролайн, давая знать, что его предупреждение предназначается только для Остина.
– Ладно. Но у меня немного дрожат руки. Надеюсь, я не нажму курок просто так, нечаянно.
Такер ухмыльнулся и наклонился, чтобы связать Остину руки.
– Главное – постарайся быть начеку, Кэро, никто большего от тебя не ожидает. А я сейчас свяжу тебя, Остин, как борова. Веревка подходящая. – Он сделал петлю и затянул мускулистые бедра Хэттингера. – Должен сказать, мне не нравится, что ты разнес вдребезги все стекла у этой леди. И испортил ее диван фирмы «Давенпорт», А насколько мне известно, Мисс Эдит очень гордилась своим «давенпортом».
Отступив, Такер снова взял ружье у Кэролайн.
– Дорогая, ты не принесешь мне пивка? У меня в горле пересохло.
Кэролайн безумно захотелось расхохотаться.
– Я не держу в доме... пива. Но у меня есть вино, немного «Шардоннэ», – захлебываясь от волнения, сказала Кэролайн.
– Но это тоже очень заманчиво.
– Да, конечно... заманчиво!
Кэролайн стала подниматься по ступенькам, но внезапно у нее закружилась голова, она решила немного постоять, оглянулась и увидела, как Такер достает сигарету.
– Слушай, зачем ты это делаешь?
– Гмм? – он поморщился, зажигая спичку.
– Зачем ты каждый раз отрываешь кончик?
– О! – Такер глубоко затянулся с видимым удовольствием. – Хочу бросить курить. И мне кажется, я нашел подходящий способ. Недели через две я сокращу время курения и количество выкуренного вдвое! – Он улыбнулся, все еще бледный и неотразимо привлекательный. – Налей мне этого «Шардоннэ» в большой стакан, ладно?
– В самый большой!
Кэролайн прерывисто вздохнула, услышав наконец вой сирены, и побежала в дом.
Глава 7
На востоке проворчал гром. Ветер – первый с тех пор, как Кэролайн пересекла границу штата Миссисипи, – зашелестел листьями клена, под которым еще полчаса назад стоял человек с заряженным ружьем.
Уму непостижимо! Это просто невозможно было и представить себе, но сейчас она сидела на ступеньках крыльца и тоже пила из высокого стакана «Шардоннэ», а бутылка с остатками вина стояла между нею и Такером.
«Да, в моей жизни появились какие-то интересные неожиданности», – решила Кэролайн.
– Хорошее питье, – заметил Такер и повертел стакан в пальцах, опять начиная ощущать состояние размягченности, которое он предпочитал всем другим.
– Это мое любимое.
– И мое теперь тоже. – Он повернул голову и улыбнулся. – Приятный ветерок.
– Да, очень.
– Нам необходим дождь.
– Да, наверное…
Такер откинулся назад, опираясь на локти, и подставил лицо прохладе.
– Ветер с запада, по идее, не должен нагнать сырости в твою гостиную.
Кэролайн рассеянно взглянула на разбитые окна.
