— Он может обращаться в дракона? — спрашиваю я.
— Нет! Это такая магия!»
Магия! Это слово взбудоражило моё сознание. Попыталась вспомнить ещё хоть что-нибудь, но ничего не вышло, как только не силилась. И вновь меня накрыло волной чего-то знакомого, как будто это уже было. Будто я уже пыталась что-то вспомнить. Странные, волнующие кровь дежавю.
Не хочется даже себе признаваться, но я теперь точно знала, что я была уже в этом мире. И даже вот так спала в лесу, на земле.
Может мой сон тоже часть воспоминаний? Но в нём принц хотел меня убить. Даже сейчас мурашки бегут по коже, когда в памяти всплывает его хищный взгляд и улыбка, от которой кровь стынет в жилах. Это плод возбуждённой фантазии или и вправду было?
После этого непонятного сна в душу, закрались сомнения. Из-за любви ли принц утащил меня из родного мира или у него иной мотив?
Посмотрела на мерно сопевшего братца и отбросила всякие подозрения. Нет, хоть он и оболтус, а Ваньку просто так не обманешь. Не стал бы он помогать плохому человеку.
Неожиданно взгляд зацепился за небритую щеку родственничка. Не веря своим глазам, провела по скуле рукой. Щетина! Пригляделась к мальчишке пристальней и охнула. Он был другим, взрослее, чем вчера!
— Вань! — потрясла его за плечо.
— Мммм, — промычал он нечленораздельное, но просыпаться не собирался.
— Вань, проснись! — прикоснулась к его ладони. Они тоже были как у двадцати пяти-тридцатилетнего, а совсем не такими, как я их помнила.
Может и я стала здесь взрослее? Дотронулась до своего лица. На ощупь ничего не понять, даже кажется, что кожа стала более гладкой.
— Дай поспать! — выдавил из себя братец в своей капризной манере, когда я в очередной раз попыталась его разбудить.
— Ты такой взрослый! — проговорила, чуть ли не плача.
Что стало с моим родным подростком? Почему эта щетина? И где делись прыщи, пусть и противные, но до боли знакомые?
— А, — наконец он открыл глаза и сел.
Окинул меня полусонным полу хитрым взглядом.
— Нравится мне этот мир, — добавил довольно. — Здесь я старше тебя!
— Что? — немного удивилась. Кажется, меня ждёт ещё много сюрпризов.
— Из нас двоих, теперь ты малолетка, — хохотнул он.
А я вновь, уже не с опаской, прикоснулась к своему лицу, начиная привыкать к действительности.
— Сколько мне в этом мире? — спросила осторожно.
Всё это плохо укладывалось в голове. На задворках сознания промелькнуло что-то неуловимое, как будто и это уже происходило, но вспомнить опять не смогла.
— Вроде, восемнадцать! — заявил братец, с интересом меня рассматривая. — А ты хорошенькая была в молодости.
— Я и сейчас хорошенькая! — отвесила ему подзатыльник.
Как он ещё и шуточки свои умудряется отпускать в такой ситуации? Хотя, ему то что. Вон, какой довольный, словно домой вернулся.
— Так жрать охота, — выдал он следующее и полез в свой рюкзак.
Выудил оттуда упаковку печенья, и в следующее мгновение уже принялся жевать. Ну, хоть что-то остаётся неизменным — это аппетит моего братца.
— Хочешь! — протянул он и мне.
— Умыться бы, — посмотрела я на протянутое угощение и отвернулась. — Может, какой ручеёк рядом есть?
Я не могу завтракать, пока не умылась и не привела себя в порядок.
— Нельзя никуда уходить! — категорично заявил Ванька. — Сначала надо дождаться принца.
— Правильно! — неожиданно послышалось рядом, и мы дружно повернули головы. — Без моего разрешения никуда не отлучаться!
К нам направлялся недавний интурист, теперь он был облачён в свои чёрные одежды с мечом на поясе. Невольно вспомнился сон, и холодный пот побежал по спине.
Приблизившись, он присел напротив меня. Как недавно Ванька принялся меня рассматривать, глаза засветились нежностью, и на губах появилась улыбка. А у меня внутри всё перевернулось и отозвалось болью. Тот плохой сон был лишь сном?
— Ты красива в любом возрасте, — проговорил принц, не сводя с меня глаз.
Он вёл себя так, как будто ничего такого не натворил, вроде и не похищал меня вовсе, будто мы давно знакомы и просто вышли на прогулку, и это злило.
— Вы не имели права, без моего ведома, тащить меня в этот мир! — произнесла, чеканя слова.
— Да! — подтвердил он. — Но у меня не было времени, чтобы ждать, когда ты меня вспомнишь.
— А если бы я вас вспомнила, но не захотела возвращаться сюда? — такой вариант он должно быть, даже не рассматривал. До чего самоуверенный тип.
— Тогда эта ошибка мне дорого обойдётся, — ответил он, став серьёзным.
— Она мне дорого обойдётся! — исправила принца, сделав акцент на слове «мне», но он никак не отреагировал.
— Тебе нужно поесть, — перевёл тему, глядя как мой братец поглощает печенье. — Нам предстоит долгий путь.
— Я разожгу костёр, — предложил Ванька и, сунув мне в руки пакет со сладостями, подскочил. — Вскипятим воды, чаю попьём?
— Нет! — быстро остановил его Асгард. — С кострами придётся повременить. Мы сейчас на вражеской территории, надо вести себя как можно незаметней.
— На вражеской? — переспросил Иван встревоженно.
Принц кивнул и, потянув из пакета в моих руках печеньку, добавил:
— Вам нужно сменить одежду. Продвигаться будем в основном лесом, но в этом вы слишком заметны, — он жестом обозначил наши с Ванькой джинсы и курточки, и принялся с удовольствием хрустеть лакомством.
— Вы не менее нас заметны в своих доспехах, — возразила я на это.
— Точно! — подтвердил он и опять расплылся в довольной улыбке. — Потому первым делом нам необходимо переодеться.
«Не собираюсь я переодеваться, — подумала мрачно. — И задерживаться в этом мире тоже. Надо лишь разобраться каким образом открываются порталы».
— А вот этого делать не стоит! — неожиданно выдал его высочество, как будто продолжая разговор.
— Что? — переспросила я, не поняв о чём он.
— Искать портал, — проговорил принц, пристально глядя в глаза.
Сделалось неуютно. Он что, мысли мои читает?
— Да, — Дракон словно подтвердил моё предположение. — Теперь я могу читать твои мысли. Зелье знаний даёт знания того мира, в котором находишься. Выпив его в твоём мире, я стал понимать твой язык.
— Это невероятно! — возмутилась я устало. — Как такое может быть? То есть, даже в мыслях я не могу остаться одна? Это нарушение всех моральных норм!
— Не волнуйся! — он был невозмутим, словно разговор наш был об обыденных вещах. — Я не могу читать всё, что ты думаешь, но мысль о побеге была слишком очевидной.
