Обернулась и с удивлением обнаружила, что он именно меня зовёт.
— Куда идёшь? — задал он далее вопрос, подъезжая ближе. И не дождавшись ответа тут же выпалил: — Смотри, какой у меня конь!
— Красивый! — выдала я, поражаясь тому, что так запросто с детворой разговариваю.
Раньше особой любви к детям за собой не замечала, и общаться с этими странными существами совсем не тянуло. Другое дело, приструнить, чтобы не шалили — это я могу! Помниться, стоило мне раньше лишь появиться в детском отделении, тишина наступала редкая для тех мест. Всё потому, что «строгая тётенька врач» на дух не переносила шум и гам.
Непонятно, почему этот ребёнок решил со мной заговорить? Рядом столько народу: охранники, няньки, толпа слуг. Или им не позволено с принцем общаться? А малому скучно просто так ездить.
— Ты почему здесь играешь, а не в саду? — задала я мальчишке вопрос строгим тоном, как у себя в отделении. Сейчас за непослушание всех по палатам загоню.
Ну, не знаю я, как с детьми себя вести. О чем с ними говорить?
— В саду негде ездить, — ответил он, продолжая рядом гарцевать, потому как я, не сбавляя скорости, спешила по делам.
Мысленно моля: «мальчик, иди, играйся в другом месте. Тётенька и без тебя приключений на свою голову найдёт».
— Я с тобой поеду! — неожиданно заявил ребёнок, а я опешила от подобной бесцеремонности. Принц, он и мелкий — принц. Один в один, как взрослый, совсем не считается ни с чужим мнением, ни с делами.
— В библиотеку? — переспросила его, надеясь, что само слово напугает мальца, и он от меня отцепится.
— Ага, — качнул он важно головой, продолжая ехать возле меня.
Вся его свита потянулась за нами.
Не сработало. И чего он за мной увязался? Неужели мальчишку так боятся, что никто с ним даже не заговаривает? Или он меня запомнил по тому происшествию в саду, когда я их с братом растащила, как двух нашкодивших котят.
— Тебя как зовут-то? — спросила, смирившись с таким странным сопровождением. Раз уж ведём беседы, надо хоть имя знать.
У него такая рожица смешная сделалась: уголки губ опустил, глазки округлил. Не ожидал, что кто-то может не знать имени такого выдающегося человека?
— Я принц Халгер, Одинокий волк! — выдал он со всем достоинством, на какое только был способен.
— А почему одинокий? — переспросила чисто автоматически. Уж больно мне прозвище его не понравилось. Зачем дитю такое давать?
— Так звёзды сказали! — попытался он выдать с гордостью, но не получилось, и прозвучало скорей жалостливо. — Разве не видишь, все меня боятся. Я всегда один.
После того, как мальчуган изобразил всем своим видом полное равнодушие к сложившейся ситуации, и холодный взгляд ясных глаз, мне сделалось не по себе. Это что ж за люди, которые с детства внушает ребёнку, что он одинокий?
— Врут твои звёзды! — заявила, злясь, на весь мир. — Ты не будешь один!
— Что бы ты понимала, — протянул небрежно принц, но в его глазах всё-таки засветилась искорка надежды. Как он ни старался выглядеть взрослым и высокомерным.
— Не будешь ты одиноким! — теперь повторила как можно твёрже. — Я с тобой сейчас рядом — значит, ты уже не один. Верь мне! Врут звёзды!
— Да, — он даже остановился, осенённый этим открытием, глядя на меня широко распахнутыми глазами. — Ты же рядом…
— Пойдём, Халгер — сама от себя не ожидала, что позову отпрыска королевской династии с собой. — Почитаем в книжках, что там о твоей магии говорится. И прозвище мы тебе новое придумаем!
— Поехали! — радостно согласился принц, ерзая на конике от нетерпения, как обыкновенный ребёнок, но тут же добавил: — Только ты меня зови: Ваше высочество, а то тебя накажут.
— Ладно! — хихикнула в ответ.
Где-то я нечто подобное уже слышала. От одного родственничка этого шалопая, только годками постарше и росточком повыше.
Неправильно воспитывают здешних принцев, ой, неправильно.
Болтая о пустяках, мы добрались с ним до библиотеки. Говорил, правда, больше Волк, я иногда поддакивала.
У двери здания мальчишка соскочил со своего коня и побежал следом за мной. Я к тому моменту успела подняться по ступенькам.
Все его сопровождающие ринулись за нами. В небольшой проход между стеллажами библиотеки набилось с десяток человек, мешая мне зажигать свечи. Хотела вежливо попросить народ расступиться, но принц меня опередил.
— Пошли вон! — заявил он звонко и указал пальцем на дверь.
Его свита быстренько потянулась на выход.
Да. Уважения к взрослым мальчугану не привили совсем, наверное, примеров достойных перед глазами не было. Откуда же им взяться, когда подобное отношение к прислуге норма.
Эх, вас бы к нам на дневной стационар, к бабе Вере санитарочке нашей, на перевоспитание. У неё даже главврач по струночке ходит. Без бахил вообще лучше не соваться.
— Ты всегда так? — спросила мальца. — Со своими людьми разговариваешь?
Он скорчил презрительную рожицу, пожал плечами и, взяв меня за руку, повёл в противоположную от нужной мне сторону. Поняла, ответа на мой вопрос не будет. Ну, ничего, мы ещё вернёмся к этому.
Принц привёл меня к полочкам, похоже, с детской литературой. Книжки здесь были намного тоньше, зато обложки красочней.
Здесь они тоже отличались красотой отделки, как и взрослые. И книги о магии выглядели намного интересней.
— Почитай мне! — заявил приказным порядком его юное высочество и забрался на стул.
«Деточка, а ту да же, командовать! Нет, друг любезный, — улыбнулась ему ласково. — Со мной этот номер не пройдёт».
— Я сюда шла по своим делам! — решила я напомнить, кто тут старший, присев рядом. — А ты захотел со мной пойти?
Мальчишка кивнул, но нахмурился.
— Значит, сначала я читаю то, что мне нужно, — произнесла тоном строгой учительницы. — И, если останется время, почитаю что-нибудь тебе.
Выражение его лица сделалось кислым, как будто сейчас начнёт капризничать. Но в следующую минуту он вскочил, схватил какую-то книжку с полки и заявил:
— Одну почитай, и пойдём по твоим делам!
Какой упрямый, не сдаётся сразу. Хорошее качество, только меня подобным не возьмёшь.
— Нет! — ответила категорично и начала подниматься. — Сначала мои дела!
— Ладно! — быстро согласился его высочество, не ожидала от него такой покладистости.
Только, как оказалось, это был хитрый ход. После он взобрался на столик, проигнорировав стулья, и потянулся к верхней полке за какой-то книгой. Причем стал на самый краешек.
Подошла ближе, а то чего доброго свалится, я же останусь виновата.
