Со стороны кровати снова послышалось недовольное ворчание.
— Я не расслышала, что вы сказали? — переспросила хитро. — Умывайтесь, а мы сейчас принесём завтрак. Если, вернувшись, застану вас в постели, умою сама, причем прямо на кровати холодной водой из кувшина.
Довольная своей выходкой, вышла.
Когда всё так же с Соули на руках вернулась, его сиятельство уже был умыт и в момент нашего появления как раз соединял полы рубашки. Совершенно случайно бросила взгляд на его обнажённую грудь и нечаянно долго не могла отвести глаза.
Герцог стал застёгивать рубашку; и я невольно следила взглядом за каждой пуговичкой. Вернула меня к действительности хлопнувшая дверь. Это вошла экономка с нашим завтраком. Подняв глаза; с досадой увидела все понимающий взгляд и обольстительную улыбку его сиятельства. Всё это время он, гад, наблюдал за мной и был очень доволен увиденным.
Крепко зажмурившись, прогоняя наваждение, приказала Кет оставить поднос, и отпустила экономку, сообщив, что сервирую стол сама.
Как только за Кетти закрылась дверь, решительно подошла к его сиятельству и вручила ему малышку со словами:
— Будьте любезны, подержите. Мне нужно накрыть стол.
Саблер машинально взял из моих рук Соули, да так и застыл, держа девочку на вытянутых руках. Занимаясь сервировкой, наблюдала забавную картинку, как малышка и герцог друг друга разглядывали.
— Мари, у вас ничего не выйдет, — сообщил вдруг его сиятельство, и добавил, с удивлением глядя, как Соули продолжает грызть кусочек яблока, не обращая внимания на неудобство своего положения: — Такими приемами меня не проймёшь.
Я ничего не ответила, делая вид, что занята. У меня на этот счет имелось другое мнение: любое, самое черствое сердце должно дрогнуть, глядя на этого маленького, беззащитного человечка.
— Ваше сиятельство, не бойтесь, это всего лишь ребёнок. Возьмите её на ручки, прижмите к груди, — поучала ласково.
— А, давайте меняться, Мари, — начал он, хитро прищурив один глаз. — Вы возьмёте её на ручки, а я прижму вас к груди.
— Нет уж, держите, пока я налью чай, — разозлилась я.
Ну, что за несносный тип! Все вывернет наизнанку. Ничем его не проймёшь.
Герцог, наконец, взял девочку правильно, наверное, устал держать на вытянутых руках.
— Мари, я не люблю детей, мне нравится сам процесс, — прошептал, сладострастно пройдясь взглядом по моей фигуре с головы до пят, отчего кровь прилила к щекам и сердце быстрее забилось.
Что-то мне всё трудней становится с ним общаться, да что там общаться, просто находиться рядом уже тяжело.
Закончив кое-как с сервировкой, обернулась к герцогу и чуть не прыснула от смеха. Соули, всё-таки она моё тайное оружие, положила голову его сиятельству на плечо, даже глазки прикрыла, и грызть перестала.
А лицо герцога… Оно выражало такую гамму чувств! Удивление — это малое из них. Он даже замер, боясь пошевелиться, стоял, скосив глаза на девочку и, кажется, перестал дышать.
— Что это она делает? — прошептал глухо.
— Кажется, спать укладывается, — улыбнулась я. — Может, не выспалась.
В этот момент Соули открыла глазки и улыбнулась так хитренько, что у меня появилось ощущение, что ребёнок понимает намного больше, чем положено в ее возрасте.
Это заметил и герцог
— Вы её подговорили? — спросил резко, передавая мне малышку.
— Подговорить годовалого ребёнка не возможно, ваше сиятельство, — попыталась оправдаться.
И в этот момент девочка вновь несказанно меня удивила.
— Мня, — сказала она герцогу, протягивая ему недогрызенное яблоко.
— Спасибо, я этого не ем, — скривился кисло его сиятельство.
А я вдруг поняла — моя девочка заговорила!
— Ты говоришь, Соули! — закричала восторженно. — Ты говоришь!
Зашлась в счастливом смехе и закружила её по комнате.
— Кетти! — закричала на весь дом. — Наша малышка заговорила!
В ту же секунду вбежала взволнованная экономка, как будто дежурила всё это время под дверью.
— Кет! Она заговорила! — воскликнула я радостно.
Далее мы с Кет принялись на все лады уговаривать девочку повторить слово. Но она в ответ лишь удивленно переводила взгляд с меня на экономку.
— Подожди! — пришла мне в голову гениальная идея, и я обратилась к герцогу, который с мрачным видом наблюдал за нами: — Ваше сиятельство, скажите что-нибудь Соули.
Я умоляюще состроила глазки, а тот хмуро перевёл взгляд на ребёнка.
— И что я должен сказать? Вы уже полчаса не даёте мне спокойно выпить чаю, — заявил желчно.
И получилось! Соули опять сунула ему под нос яблоко и отчетливо произнесла:
— Мня!
От восторга теперь уже мы вдвоём с Кет начали обцеловывать нашу малышку и бурно выражать свой восторг по поводу произошедшего. Лишь его сиятельство мрачно на нас смотрел, нетерпеливо сложив руки на груди, должно быть, пытался мысленно воззвать к нашему здравому рассудку.
Когда эмоции немного улеглись, мы, наконец, сели пить чай. Кет убежала с радостной новостью к Роджеру. А я была так счастлива, что мне даже недовольный вид герцога не мог испортить настроение.
Всё чаепитие я нежно ворковала с Соули, не обращая внимания на злого лорда.
Когда завтрак подошёл к концу, поблагодарила его сиятельство за приятную компанию, слегка добавив иронии в голос, и пообещав, что Кет приберёт посуду, вместе с девочкой покинула такого негостеприимного вельможу. Нам пора гулять, а всякие вредные типы пусть остаются в одиночестве и поразмыслят над своим поведением.
После завтрака мы с Соули вышли в сад. Кетти постелила нам одеяло под раскидистым деревом, но мы решили сначала немного поразмять наши ножки. Погодка была чудесная. В воздухе носились свежие ароматы конца весны, а слух ласкало чудесное пение птиц. Скоро совсем жарко станет.
Какое-то время мы прогуливались, я безостановочно что-то рассказывала моей девочке, останавливаясь возле клумбы с цветами, объясняла, где какой цветок. Мы их нюхали, щупали, даже на зуб попробовали, а один лепесток даже съели, он так быстро исчез во рту у малышки, что я не успела забрать. Не знаю, много ли она понимала из моей болтовни, но чем больше она будет слышать слов, тем быстрее научится говорить.
На тропинке появилась фигура его сиятельства. Он сильно хромал, опираясь на трость (должно быть Кет выдала ему дедову). Но к нам приближался довольно быстро. — Зачем вы спустились? Вам ещё вредно, ваши раны… — начала я, но герцог меня перебил.
— Всё с моими ранами в порядке, вы очень хорошо потрудились, Мари: и я вам очень благодарен, — произнёс это так по-доброму, и так ласково, что даже не нашлась что ответить.
