— Врете! — выдал вдруг жестоко. — Нет у вас никакого ребёнка, иначе никакой священник не расторг бы вашу помолвку.
— О ней никто не знает, — сделала ещё одну попытку выкрутиться.
По спине пробежал холодок — неужели мои предчувствия начинают сбываться?
— Я так предполагаю, что и её мнимый отец о ребёнке ни слухом, ни духом…
После этих слов герцог развернулся и почти покинул гостиную, я уж было облегченно вздохнула, но он обернулся:
— Отнесите её в монастырь к святым девам! — отдал приказ.
Паника затопила всё моё сознание, я подскочила к нему, плохо соображая, что сейчас буду делать.
— Она — моя дочь! — процедила сквозь зубы. — И будет жить со мной, в этом доме!
— Тогда предъявите документы на неё, заверенные в храме — парировал герцог.
У меня внутри всё оборвалось. А ведь этот мерзавец прав — без документов кто угодно может отнять у меня девочку.
— Вы не смеете, — зашипела ему в лицо, словно змея.
— Что не смею? — герцог резко развернулся и, опёршись о косяк двери за моей спиной, заключил меня в кольцо своих рук.
Мой нос воткнулся ему в грудь, и чтобы увидеть его лицо пришлось запрокинуть голову.
— Вы не смеете мне указывать! — заявила нагло, задрав подбородок вверх, пытаясь быть гордой.
Однако наши тела были настолько близко, что его тепло и запах обволакивали меня, затуманивая сознание, не давая трезво мыслить.
— Смею! — он улыбнулся так предвкушающе, что весь мой боевой пыл вмиг куда-то улетучился, а ноги стали ватными.
Этот гад прижался ко мне ещё сильнее и жадно уставился на мои губы, медленно наклоняясь ко мне для поцелуя. Зажмурилась в ожидании неизбежного. Но ничего не произошло. Открыв глаза, обнаружила, что герцог уже в нескольких шагах от меня и направляется в гостевую комнату.
Когда я уже почти расслабилась и решила, что этот поединок выиграла, он, не оборачиваясь, резко отдал распоряжение:
— Отдайте ребёнка в детский приют!
— Что? — весь романтический туман из моей головы тут же вылетел. — Гад! Да лучше бы ты умер!
Последние слова прошептала ему вдогонку. Не знаю, услышал ли он, но у меня сейчас появилось огромное желание его убить.
«И зачем я подобрала этого паразита? Лучше бы он загнулся там на улице, всем бы только легче стало. Ну, нет! Я так просто не сдамся!»
— Кетти, — крикнула экономке. — Присмотри за Соули!
Когда та появилась из кухни, я прожогом понеслась вслед за герцогом.
С разгону растворив дверь с громким стуком, влетела в комнату, словно разгневанная фурия:
— Вы не смеете! Слышите, вы!
Но он даже не обернулся.
— В конце концов, я спасла вам жизнь! — выкрикнула, подскочив к нему.
Он так резко развернулся, что мне пришлось сделать шаг назад.
— Вы хотите сказать, что я теперь у вас в долгу?! — процедил герцог, и в его словах было столько злобы и яда. что мне стало не по себе.
— Да! — ответила гордо, стиснув зубы и не мигая глядя ему в глаза.
«Никому не позволю забрать у меня девочку — ни герцогу, ни даже самому королю!»
— И во сколько же вы оцениваете мою жизнь? — он вновь подошёл так близко, что у меня опять все поплыло, но я не отступила и взяла себя в руки.
— Не бойтесь, для вас не слишком дорого, — ответила зло. — Всего лишь документы для моей дочери, заверенные в храме!
— Почему бы вам не попросить чего-то большего? Моя жизнь дорого стоит, — Змей приблизился ко мне вплотную и навис надо мной.
— Ну, у каждого свои ценности, — прошептала на выдохе, и добавила: — А, насчет цены своей жизни не слишком уж обольщайтесь…
— Собираетесь вести войну? — спросил с угрозой.
— Да! — отрезала.
— Со мной? — протянул, добавив металла в голос.
— Да! — отрезала.
— Со мной? — протянул, добавив металла в голос.
— Да! — ответила твердо, не сводя с него глаз.
— Не советую, проиграете, — шепнул мне на ушко, наклонившись совсем близко, при этом его дыхание обожгло горячей волной шею.
— Это мы ещё посмотрим! — отшатнулась от него, но этот гад обнял меня за талию и притянул к себе.
— Мари, вам никто не говорил, что вы прекрасны в гневе?! — продолжил неожиданно обольстительно нежно.
Далее наклонился ко мне так близко, что я. кажется, забыла, как дышать, судорожно хватаясь за рукава его рубашки, дабы не упасть совсем, потому как собственные ноги перестали меня держать и норовили подкоситься.
— До вас меня никто так не злил, — выдохнула ему в лицо еле слышно.
— Мне очень льстит, что я вызываю у вас такие сильные чувства, — промурлыкал этот мартовский кот, и я неожиданно вынырнула из дурманящего тумана.
— Пустите, — упёрлась кулачками ему в грудь. — Иначе нажму сильнее, и откроется ваша рана…
Моя угроза не была пустой, в тот момент я была готова на многое.
— Хотите, чтобы я как можно дольше пробыл в вашем доме? Честно признаться, я и сам не тороплюсь уходить.
— Что? Вы слишком самонадеянный! Моё единственное желание — чтобы вы побыстрее убрались отсюда! — я уже с трудом соображала, что говорю, ярость затмила разум, а сердце отбивало сумасшедший ритм.
— Милая леди, вы противоречите сами себе. Если мои раны откроются, вам придётся меня лечить. Но я согласен пострадать ради того, чтобы подольше оставаться в вашем обществе, — и наклоняется опять, собираясь целовать.
— Вы мне отвратительны, — шепчу ему почти в самые губы.
— А, ваше тело говорит о другом. — заявляет этот мерзавец, почти прикасаясь к моим губам.
С удивлением понимаю, что он прав. Мои руки уже не отталкивают его, а обвивают шею. сама же прижимаюсь к нему самым неприличным образом.
— Вы! — задыхаюсь от возмущения и злости.
Только теперь моя злость скорее направлена на себя и моё предательское тело. Бежать от него скорее! Мой разум в таких неладах с остальным организмом, что долго я так не продержусь.
— Отпустите меня немедленно! — прозвучало это не очень твёрдо, из-за вдруг отяжелевшего дыхания и осипшего голоса.
Пытаюсь его оттолкнуть, но не получается сдвинуть даже немного. А его взгляд уже скользит от губ ниже и останавливается на вырезе платья, который даже мне начинает казаться слишком откровенным, хотя всю жизнь ношу довольно скромные платья.
— Не смейте смотреть на меня так!
Явственно начинаю осознавать, что если я сейчас не освобожусь от него, то страшно подумать, что может произойти дальше.
