Неужели этот закон из-за меня?! Неужели Давей пошёл на такой шаг, чтобы… Дальше я даже думать боялась. Но сердце забилось быстрее, и мир стал сказочно прекрасным.
Закрытая дверь была моментально прощена и ещё я поняла, как же я его люблю!
Но чисто из женской вредности назад в особняк не вернулась, а побежала, почти полетела на крыльях любви к своим родным. Счастьем стоит делиться, тогда оно умножается и становится ещё большим.
* * *
Проснулась я от неясного шороха. Сон, как ветром сдуло. В комнате кто-то был. Страх прокрался и заполз под кожу. Лежала, не шевелясь, пытаясь в темноте рассмотреть посетителя. Неожиданно мне рот закрыли, но не успела я как следует испугаться, как на услышала тихий шёпот у самого уха:
— Не бойся, это я.
И он убрал свою руку с моего лица. Хотя мог и не зажимать рот, у меня нет привычки визжать от страха. И вообще, в критических ситуациях я действую молча — в полной тишине могу заехать чем-нибудь тяжёлым по голове.
— Дав?! — моему удивлению не было предела. — Что ты здесь делаешь?
— Т-сс… — Приложил он палец к губам. — Пойдём!
И потянул меня за руку. Я охотно пошла за ним, лишь накинув на себя тёплую шаль. В одной ночной сорочке разгуливать я уже привычная.
Мы прокрались по ступеням, но не вниз, как я предполагала, а на крышу. Выбравшись наружу, ахнула в восхищении. Луна сегодня была невероятно красивая — оранжевая, огромная, и даже звёзды как будто стали ближе и ярче.
Герцог лишь улыбнулся и повёл меня дальше. Свернув за угол, остановилась, не веря своим глазам: небольшой закуток крыши был весь украшен цветами, кругом горели свечи. Посредине, на расстеленном одеяле возвышался поднос с вином и фруктами.
От цветов исходил упоительный аромат, перемешиваясь с ночной прохладой. Я как будто попала в сказку, в свои мечты и фантазии. А рядом был он.
— Мари! — герцог стал на одно колено.
У меня дыхание перехватило: «Что это он делает? Неужели это то?»
— Марион-Джемма Голдман, — начал он официально, — ты станешь моей женой?
И протянул бархатную черную коробочку.
— Ты с ума сошёл! — вырвалось у меня от избытка эмоций.
Герцог хохотнул.
— Обычно отвечают: «да» или… — он сделал паузу. — Лучше — «да» и никаких «или»!
— Но как? — я хотела так много сказать, но язык перестал меня слушаться, слова не складывались в предложения, а в голове творился полный кавардак!
— Мари! — протянул его сиятельство, и в его интонации прозвучало столько всего: и надежда, и нежность, и предупреждение.
Боюсь, моему герцогу никогда не отказывали.
— Да! — прошептала еле слышно, захлёбываясь от переполнявшего счастья.
Он одел мне на палец кольцо с бриллиантом удивительной голубизны. Только сейчас я поняла, что все камни мира меркнут перед таким простым и таким сложным явлением под названием — любовь!
А дальше была ночь, полная разливавшегося по венам желания, умопомрачительного блаженства. Мы взлетали к звёздам и парили в небесах на крыльях любви!
