Погрозила закрытой двери кулаком: «У! Узурпатор!»
Обведя придирчивым взглядом убранство спальни, неожиданно остановила его на дверцах шкафа. В голову пришла самая простая идея.
Широким шагом проследовала к нужному месту и растворила настежь дверцы. Гардероб его сиятельства поражал разнообразием и богатством тканей. Чудесненько!
Девушка я скромная, потому выбрала себе рубашку белого цвета, из тончайшего шёлка, такой едва ли увидишь на рынке, потому что безумно дорогой и редкий. По длине она мне достала до колен, а рукава пришлось закатать.
Штаны его сиятельства оказались великоваты, но делать нечего, иного выбора у меня нет. Потому подвязала их на поясе шейным платком, а снизу пришлось так же подвернуть.
Теперь я чувствовала себя намного уверенней.
Герцога не стала дожидаться, приступила к трапезе в гордом одиночестве. Тем более по найденным приборам стало ясно, что ужин предназначался только одной персоне.
Здраво рассудив, что кроме меня здесь иных персон нет, налила себе вино и приступила к еде.
Надо отдать должное повару его сиятельства, мясо так и таяло на языке, а в сочетании со вкусом овощей и фруктов — наслаждение незабываемое. Вину тоже отдала должное, оно в герцогском особняке особенно удивительное, наверное, дорогое.
Насытившись, и не дождавшись никого, отправилась сама искать хозяина дома.
Но каково же было моё разочарование, когда дверь в комнату оказалась заперта. Сначала я просто не поверила и дёрнула посильнее. Когда же пришло понимание, что меня просто заперли, и, судя по всему, не собираются выпускать, впала в
отчаяние.
«Это что он себе удумал?»
— Я не игрушка для постельных утех! — закричала, что есть мочи, барабаня в дверь. — И никогда ею не буду!
Мне ответило лишь эхо пустых коридоров. Напоследок, ещё раз хорошенько саданув по деревянной двери, отправилась искать что-нибудь острое и тонкое.
Наивный, неужели думает, что я не вскрою этот замок? Да в два счета!
Но мои поиски, увы, не привели ни к каким результатам, вернее, результат был, но отрицательный. Единственное, что нашлось острое — это вилка, да ещё нож. Но ими замок не вскроешь. Какой предусмотрительный!
Только разве меня это может остановить? Есть ещё окна. Неужто он полагает, что после всего я буду послушной и не воспользуюсь ими?!
Через пару минут я была уже с другой стороны окна. Спускаться вниз по стене дома гораздо труднее, чем подниматься вверх. Потому недолго думая, полезла к ближайшему балкону на втором этаже, кажется там его рабочий кабинет или библиотека. Впрочем, мне главное, выбраться из этого дома.
Влезая на балкон, с радостью отметила приоткрытую дверь. Спрыгнув, уже хотела зайти, как до моего слуха долетели голоса. Присела, дабы не быть замеченной и став на четвереньки, подползла к двери.
Разговаривали двое. Первый голос принадлежал явно мужчине, хотя и был довольно высоким, а вот второй был мне хорошо знаком. Потому замерла, вся превратившись в слух. Сначала ничего не могла разобрать. Лорды говорили о политике, о каких-то непонятных для меня вещах, даже заскучала немного. Но тут моё ухо непроизвольно из общего диалога выловило интереснейшую для меня фразу.
— Тебе пора женится, — заявил высокий голос, и в библиотеке на время повисла тишина.
Его сиятельство не отвечал, и собеседник продолжил свою мысль:
— Неужели грозный герцог чего-то боится? — произнесена фраза была с изрядной долей издёвки, и я затаила дыхание в ожидании ответа.
— Ваше высочество, все мы чего-то боимся, — лениво растягивая слова ответил герцог.
А у меня всё внутри замерло. «Ваше высочество», — назвал он второго. Это ж получается сам наследник у Давея в гостях! Волосы у меня на голове зашевелились.
— Дав, в женитьбе нет ничего страшного, — начал нравоучительно принц.
Он, кажется, принял слова герцога за чистую монету. У меня мнение о наследнике и до этого было невысоким, а сейчас и подавно стало катиться еще ниже.
А тот меж тем продолжал:
— Чем тебе плоха Элоиза? И красавица, и умница, да и приданое не маленькое.
Принц сделал паузу в ожидании ответа, а я внутренне напряглась.
— Что вы, ваше высочество! Как я могу! Ещё ваша постель не остыла от её присутствия, и сразу в жёны… — это прозвучало настолько нагло, что зажала рот, ожидая праведного гнева.
Но последовал, к моему изумлению, лишь смех и довольно искренний вопрос:
— Откуда ты всё знаешь? — и наследник продолжил хохотать.
Даже представила себе, как он, смеясь, грозит герцогу пальчиком. Но мне это веселье показалось зловещим.
— Хотя, — протянул он успокоившись, — тебе же по должности положено всё знать.
Далее они ещё немного поговорили о вопросах женитьбы, а я переваривала новую для себя информацию. То, как Давей говорил о девушке, это было с пренебрежением.
Такое облегчение накатило. Если Элоиза любовница наследника, а принц ответственный за покушение на герцога, значит, они — враги и вся та разыгранная утром передо мной сцена была фарсом. Жаль только, что Дав не посвятил меня в ситуацию, заставив страдать и мучиться.
Почувствовала себя жутко умной и догадливой, а на сердце расплывалось такое тепло, что захотелось прямо сейчас войти и кинутся ему на шею и зацеловать.
Блаженно улыбалась я недолго. Внезапно вернулись воспоминания о запертой двери, и злость накатила с новой силой.
«Ну, знаете, ваше сиятельство, — заявила в пространство шёпотом, дабы мужчины, находящиеся внутри комнаты не услышали, — придётся вам меня поискать!»
Решительно перелезла через перила на внешнюю сторону и осторожно спустилась на землю. Короткая пробежка по саду к калитке, и вот я уже на свободе.
Вдохнула полной грудью и улыбнулась. Жизнь, кажется, налаживается. Не знаю, что ждёт нас впереди, но сегодняшние открытия вселили в меня вновь надежду на лучшее.
По дороге домой забежала к Шкету. И здесь меня ждало очередное потрясение. Невероятное и удивительное!
Мальчишка мне с упоением рассказал новость, о которой целый день гудит весь город. Его сиятельство подал на рассмотрение королю и совету, так называемый «Закон о свежей крови», согласно которому аристократы могли жениться и выходить замуж за безродных, дабы обновлялась кровь, потому что нынешнее высшее общество отличается болезненностью молодого поколения. Дети всё чаще рождались слабыми и безвольными, и этот закон должен был изменить ситуацию. Неравные браки могли обеспечить свежую сильную кровь следующим поколениям граждан нашей страны. Короче, все во благо будущего.
Это была такая сумасшедшая новость, что я даже не могла сразу её осознать. Меня накрыл с головой такой восторг, что на эмоциях сплясала прямо на рынке, вызвав недоумение торговцев и удивлённый смех Шкета.
