Такая апатия объяла, всё стало пустым и ненужным. «Зачем я сюда пришла? Жила бы и дальше в мире своих грёз. Не хочу я этой правды жизни!»
Банкир забегал, наливая лордам напитки, а я стояла, понурив голову и опустив плечи.
Слышался звон бокалов, тихие разговоры. Сколько пребывала в прострации, не знаю, очнулась от странного звука.
Подняла голову: работорговец свалился у столика с напитками, перевернув оный. Оглянулась вокруг — все спали, в разных позах, кое-кто ещё с бокалами в руках из которых бардовая жидкость выливаясь, окрашивала их белоснежные рубашки и тёмные сюртуки. Даже герцог спал, откинув голову на спинку кресла.
«Что же я стою?!» — рванула в комнату, где оставили Эли. Девочка сидела на корточках, так же, уткнувшись лицом себе в колени.
— Элеонора! — назвала её полным именем взволнованно. — Поднимайся! Бежим!
И лишь она встала, потащила её в зал с лордами. Кажется, я там видела ещё одну дверь прямо на сцене. Забежав, остановилась на мгновение и огляделась. Вроде всё так же, ничего не изменилось, высокопоставленные гады все спали. Эли, остолбенев на мгновение, обвела почивающих испуганным взглядом.
— Ты их убила? — прошептала она с таким ужасом в голосе, что и её захотелось стукнуть.
— Нет! Они спят, — рявкнула зло.
«Всем спокойной ночи!» — подумала злорадно и побежала на выход, крепко держа за руку девочку и волоча за собою. Эли, быстро оценив ситуацию, стала значительно быстрее перебирать ногами.
Открыв дверь, обнаружила коридор, в котором топтались передо мной проданные девушки. Окинула их грозным взглядом.
— Кто хочет на свободу — за мной! — предложила на ходу.
Выбежав в холл, оглянулась — те две за нами не последовали. «Ну что ж. Это их выбор!».
Быстро сориентировалась в хитросплетениях архитектуры этого дома и рванула по коридорам к черному ходу. Хорошо, что заранее изучила все ходы и выходы.
Девочка бежала, на удивление, быстро, не отставая. Должно быть, тоже Шкет натренировал. Двигались мы по совершенно пустым лестницам и коридорам. Даже странно — неужели банкир не озаботился охраной, кроме тех троих?
Вот он, последний этап, справа дверь на кухню, слева в кладовку, а нам — прямо. Там, в конце, путь к свободе. В радостном предвкушении распахнула дверь и замерла…
Перекрывая нам дальнейшую дорогу, на проходе стоял его сиятельство собственной персоной.
Сердце трепыхнулось, и зашлось сумасшедшим стуком. Страх прокрался по позвоночнику и замер в районе затылка. Эли тут же бросила мою руку и, судя по тому, как зашуршало её платье, сползла по стенке на пол.
Его сиятельство пристально смотрел мне в глаза, пронизывая насквозь, и чудилось мне в этом взгляде всё зло мира.
«Теперь он меня не отпустит, ведь, я — свидетель его преступления. И что самое горькое: он меня купил. Я — его собственность!» — от этих мыслей захотелось завыть. — «Нет! Я не продаюсь! Я — свободный человек!».
Отчаяние помутило рассудок, и я медленно вынула из-за пояса небольшой нож. Что собиралась им делать, не знаю. Герцог во много раз превосходит меня силой и ловкостью. Но мне терять уже нечего. Никогда ничьим рабом не буду!
Резко взмахнула, целясь в шею. Но он перехватил мою руку, да так быстро, что я не заметила. Вскрикнула от боли, когда сильно нажал на запястье и нож выпал из ослабевших пальцев. На глаза таки навернулись предательские слёзы.
Какое-то мгновение, показавшееся мне вечностью, мы стояли пристально глядя друг другу в глаза. Вот только руки мои он держал в железной хватке. И вырваться не было никакой возможности. Мои попытки выглядели, как трепыхание воробья в зубах змея.
— Тш-ш, — неожиданно прошептал его сиятельство. — Я не причиню вам вреда.
«Конечно, в лучшем случае сделаешь меня своей постельной игрушкой!» Вновь попыталась вырваться.
— Успокойтесь! Я вам помогу! — пообещал он, и в голосе слышна была неподдельная искренность.
Но я не желала слушать, и продолжала попытки освободиться, извиваясь в его руках.
— Да, остановитесь же вы! — встряхнул меня хорошенько, да так, что зубы клацнули. — Я помогу вам уйти отсюда!
Наконец, до меня дошли его слова, и я успокоилась. Поняв, что я больше не намерена с ним сражаться, медленно выпустил мои руки. Всё ещё не веря герцогу, отступила на шаг назад. Он следил за мной, ожидая, когда я окончательно приду в себя.
— Идемте, у входа стоит моя карета, она доставит вас домой.
«К кому домой?» — вновь вернулся страх.
— Нет, нам к черному входу, — еле выдавила из себя хрипло, голос совсем не слушался, скрипя, как несмазанная повозка.
— Хорошо, — тут же согласился он, видя моё замешательство.
Всё ещё с недоверием взглянула в глаза герцогу и обернулась к девочке.
— Эли! — позвала тихонько.
Хоть бы бедняжка не тронулась рассудком, столько потрясений в день.
— Эли; мы спасены, осталось еще немного. Поднимайся!
Она подняла на меня заплаканные глаза, потом перевела взгляд на герцога.
— Всё хорошо! Он нас выведет! — заверила её, хотя сама ещё не была уверенна в этом.
Девочка кивнула, и мы вместе поднялись. Его сиятельство стоял, не двигаясь, должно быть боялся спугнуть такое хрупкое доверие. Я взяла Эли за руку и решительно ступила в темноту ночи.
— Может всё-таки к моей карете? — ещё раз переспросил герцог.
— Нет! — ответила твёрдо. — Нас там ждут!
— Хорошо, — его сиятельство тяжело вздохнул и пошёл вперёд, мы двинулись за ним следом.
Продвинулись по саду мы совсем немного, когда герцог жестом остановил и, приложил палец к губам, призывая нас к молчанию, к чему-то прислушиваясь.
Остановившись, я тоже уловила тихие голоса. Его сиятельство приказал оставаться на месте, а сам свободно, не таясь, пошёл вперёд.
Мы с Эли застыли в ожидании, боясь даже дышать. Банкир оказался не так прост, и расставил своих людей даже в саду.
Вскорости услышали тихую речь: которая буквально через минуту сменилась лязгом оружия. В ужасе зажмурилась, вспомнив, как обнаружила раненого герцога. Тогда я так же стояла в переулке, прислушиваясь. Схватка была недолгой, ещё пара минут и в поле нашего зрения показался человек. С облегчением вздохнула, сразу же по силуэту узнав его сиятельство.
— Теперь можем идти, — сообщил он, подойдя к нам.
И мы вновь двинулись вперед в полном молчании, послушно следуя за мужчиной. С ужасом поняла, что мы с Эли сами бы не выбрались. Наткнись мы в темноте на наёмников, даже не представляю, что бы с нами случилось.
Наконец, впереди показался каменный забор, а в тени кустарника незаметная сразу глазу потайная калитка. Герцог первый выглянул, вышел сам, а потом и нас выпустил.
