Эмили вновь поднесла руку к зеркалу. Ей вдруг подумалось, что, если она к нему прикоснётся, её рука пройдёт сквозь стекло. Может быть, это уже не стекло. Сейчас оно было похоже на толщу воды. Эмили застыла, не решаясь притронуться к зеркалу, которое было уже не совсем зеркалом. А вдруг эта девочка схватит её за руку и утащит к себе в зазеркалье? Или не схватит и не утащит? Эмили даже не знала, что её больше пугает.
– Кто ты? – прошептала она, провела рукой по деревянным цветам на резной раме и тихо ойкнула, когда пальцы что-то кольнуло и вокруг девочки в зеркале вдруг расцвёл белый шиповник, увитый плющом. Зеленоватые волосы вспыхнули золотом, как колосья пшеницы, девочка улыбнулась, и вокруг неё выросли белые розы. Эмили слышала их аромат, очень слабый, но явственно сладкий, чуть пряный.
Что там за странное место, за зеркалом? Эмили знала, что за этой стеной стоит шкаф Лори. Но, может быть… может быть, это какое-то нездешнее место? Зеркало было почти как дверь, приглашающая войти. Дверь, которая лишь чуть приоткрылась. Сердце Эмили замерло от восторга. Это она приоткрыла дверь? Она заставила зеркало измениться?
Эмили сдвинула руку чуть ближе к стеклу, размышляя, каким оно будет на ощупь, а девочка в зеркале пристально наблюдала за ней и тоже подняла руку, как будто хотела притронуться к Эмили через стекло.
Она похожа на Лори, полусонно подумала Эмили, прикоснувшись к холодной поверхности зеркала. Она присмотрелась к девочке повнимательнее. Это Лори? Это какой-то розыгрыш? Если Лори разломала заднюю стенку шкафа, мама её убьёт.
Но приглядевшись, Эмили поняла, что глаза были другими. У Лори они золотисто-жёлтые, с коричневыми крапинками вокруг зрачков, а у девочки в зеркале – серебристо-зелёные. К тому же как бы Лори наполнила шкаф туманом и цветущими розами? Там, за зеркалом, вовсе не шкаф. Там что-то другое. Какое-то чудесное, волшебное место. И Эмили очень хотелось туда попасть.
Она прижала ладонь к ледяному стеклу и снова почувствовала это странное покалывание в пальцах. Девочка в зеркале улыбнулась и протянула к ней бледную руку. Стекло под пальцами Эмили сделалось мягким и как будто прогнулось. Стекло пошло рябью, стекло зажурчало. У Эмили было такое чувство, словно сквозь неё прошла невидимая волна.
А потом всё прекратилось. Стекло затвердело и стало прозрачным: из зеркала на Эмили смотрело её собственное отражение – бледное и испуганное, но и восторженное тоже. В зеркале у неё за спиной стояла Рейчел и встревоженно хмурилась. Её каштановые волосы и веснушки на носу казались невероятно нормальными после той странной девочки с зеленоватыми волосами.
Эмили вдруг поняла, что Рейчел держит её за руку. Наверное, она вернулась наверх, чтобы посмотреть, что задержало Эмили, и почему-то схватила её за руку. Как будто… Как будто что-то должно было произойти. И теперь Эмили даже не знала, благодарить ей Рейчел или нет.
– С тобой всё хорошо? У тебя такой вид, словно ты заболела. – Теперь Рейчел держала Эмили за обе руки, как будто боялась, что та сейчас упадёт. – Ты поэтому смотришься в зеркало? Слушай, ты вся зелёная. – Она чуть отстранилась, но не отпустила Эмили. – Тебя не тошнит?
– Нет… Всё нормально. – Эмили на секунду закрыла глаза. Перед закрытыми веками плясали странные искорки, похожие на белые цветы. Что сейчас произошло? Там была незнакомая девочка… Эмили почти ничего не помнила. Как будто туман, наполнявший зеркало, теперь поселился у неё в голове – всё было расплывчатым, смутным, всё казалось каким-то неправильным.
Эмили тряхнула головой и вздрогнула – это белые искры-цветы, пляшущие перед глазами, вспыхнули ещё ярче.
– Нет, – повторила она. – Со мной всё хорошо.
На ватных ногах она отступила от зеркала, и вдруг стало легче дышать. Она неуверенно оглянулась: зеркало как зеркало, всё такое же красивое, в резной раме. Ничто не говорило о том, что сейчас было.
А может быть, ничего и не было. Может быть, Рейчел права.
Что-то холодное уткнулось в ладонь Эмили, и она испуганно вскрикнула.
– Это просто Ворчун, – успокоила её Рейчел.
– Ага… – Эмили погладила пса по огромной лохматой голове. – Привет, Ворчун.
– Он вдруг здесь появился, я не слышала, как он подошёл, – пробормотала Рейчел. – А вот и папа! – добавила она, когда снизу донёсся удар дверного молотка. – Эми, с тобой точно всё хорошо? Мне надо бежать, ты же знаешь, как папа не любит, когда его заставляют ждать.
Эмили кивнула:
– Всё хорошо, правда. – Она выжала из себя улыбку. – Я сидела, а потом просто слишком резко вскочила. Думаю, пара печений меня спасёт!
Они вместе спустились вниз, и, прощаясь с Рейчел, Эмили уже выглядела почти нормально. Но как только подруга ушла и за ней закрылась дверь, ноги у Эмили подкосились и её охватила странная слабость.
Ворчун глухо зарычал и принялся легонько подталкивать Эмили к лестнице. Пёс был таким крупным, что девочка могла совершенно спокойно опираться локтем о его спину. Он подвёл её к лестнице и заставил сесть на нижнюю ступеньку. Потом с подозрением посмотрел на неё, как будто боялся, что она сейчас потеряет сознание, и растянулся у её ног, положив голову ей на колени. Он придавил её так, что она не могла сдвинуться с места. Он словно специально держал её здесь. Он её охранял.
Эмили посмотрела на Ворчуна, его блестящие глаза были чёрными, как лакричные тянучки. Он знает, что с ней произошло? Или ей всё это почудилось?
– Если бы ты умел говорить… – пробормотала она себе под нос, но Ворчун только шумно вздохнул и потёрся лохматой мордой о её ногу. Даже если он знает, что произошло на площадке у зеркала, он всё равно не расскажет.
Глава 3
Вечером Ворчун пришёл спать в комнату Эмили и улёгся у неё в ногах. Такое случалось не часто, обычно Ворчун спал внизу, но сегодня он не отходил от девочки ни на шаг. Даже сидел у её ног за ужином. К счастью, Юла и Лори громко жаловались на новую грымзу-учительницу у них в школе, за столом было шумно, так что никто толком и не заметил, какой бледной и тихой была Эмили. Только мама спросила, как она себя чувствует, но Эмили сказала, что её разморило от жары. Может быть, она даже не соврала. Может быть, ей и вправду напекло голову солнцем, и от этого стали мерещиться всякие странности. Хотя удивительные картинки появлялись за стёклами её башенки даже зимой.
Может быть, это что-то странное с ней самой? Стараясь не потревожить Ворчуна, Эмили перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку. А вдруг у неё есть чудесная способность видеть то, чего не видят другие? Девочка крепко зажмурилась. Она совсем не была уверена, что ей нужны эти видения. И особенно сейчас, в темноте.
Уже засыпая, Эмили подумала: может, я ведьма?
* * *
Эмили заворочалась, вздохнула и перевернулась на бок. Ворчун встрепенулся, поднял голову, принюхался и снова улёгся, свернувшись калачиком.
Девочке снился сон: лесная речка, плакучие ивы на берегу. Эмили сидела в тени под деревьями, не на солнце, и смотрела на воду. Посередине реки, на глубине, вода казалась практически чёрной, но у пологого берега, на мелководье, она сверкала серебряной рябью. Она похожа на зеркало, рассеянно подумала Эмили, но не смогла вспомнить, что это было за зеркало – и почему это важно.
