– Да пошел ты! – Клео побелела как мел.
Она схватила сумку, и Гедеон сделал то же самое. Несколько секунд они тянули ее – каждый к себе.
– Я имел в виду совсем не это. – Наконец Гедеон вырвал сумку и отставил ее в сторону. – За кого ты меня принимаешь?
– Не знаю, за кого я принимаю тебя, но зато знаю, за кого ты принимаешь меня. За лгунью, мошенницу и дешевку в придачу.
– Неправда! Клео, черт бы все побрал, я сержусь на тебя.
И имею на это право.
– Отлично. Можешь писать кипятком сколько влезет. Но я не хочу, чтобы ты каждый день пилил мне мозги. Да, я была виновата. Прошу прощения. Вот и все.
Она протиснулась мимо Гедеона и хотела взять сумку, но он схватил Клео за руки и крепко сжал, когда она попыталась вырваться.
– Не плачь. Я не хотел тебя обижать.
– Отпусти. – Слезы лились из глаз так, что она не успевала их смаргивать. – Я плачу вовсе не для того, чтобы настоять на своем.
– Не плачь, – повторил он и разжал пальцы. – Не уходи. – Гедеон обнял ее и стал легонько покачивать. – Я не хочу, чтобы ты уходила. Не знаю, чего я хочу, но знаю, что не хочу с тобой расставаться.
– Это все равно ничем не кончится.
– Останься. – Он потерся щекой о ее мокрую щеку. – А там посмотрим.
Клео вздохнула и положила голову на его плечо. Как она соскучилась по этому простому жесту.
– Ловкач, тебе не следует размякать от одного вида женских слез. Иначе из тебя выпьют все соки.
– Это моя забота. – Гедеон провел губами по мокрой щеке Клео, нашел ее рот и прильнул к нему.
Нежность этого поцелуя заставила Клео затрепетать. Ее затопило блаженное тепло. Поцелуй стал более страстным, но тепло не превратилось в жар, которого она ожидала. И тут до нее дошло. Впервые в жизни она была готова сдаться мужчине без всяких условий. Мужчине, полностью овладевшему ее телом, душой и разумом. Это пугало ее. Но она ничего не могла с собой поделать.
– Не нужно жалеть меня. – Она прижалась лицом к его плечу, стараясь восстановить душевное равновесие. – Иначе я этим воспользуюсь.
«Она не такая уж крутая, – подумал Гедеон. – И не слишком уверенная в себе».
– И это тоже моя забота. Сейчас от тебя требуется только одно, – добавил он и прижал Клео к себе.
–Что?
– Распаковать вещи, – улыбнулся Гедеон. Клео шмыгнула носом. Может быть, ей все-таки удастся стать прежней.
– Значит, вот как ты добиваешься своего? С помощью нежности?
– Время от времени. – Он заключил ее лицо в ладони. – Ты такая красивая. Даже слишком… Распаковывай вещи, – повторил он. – Я скажу Бардетту, что ты останешься здесь. Со мной.
Оказавшись на крыше, Джек внимательно осмотрелся по сторонам. Один вход, один выход. Это место могло быть и ловушкой, и крепостью. Пожалуй, здешние форты следует слегка усилить. Человек, который не ждет нападения, всегда проигрывает битву.
– Потрясающий вид, – заметил он.
– Согласен, – односложно ответил Малахия и предложил: – Что ж, давай перейдем к делу.
– Иными словами, к Ребекке.
– Вот именно, – кивнул Малахия. – Во-первых, здесь ей вообще не место. Но уж раз так вышло, она не может остановиться у тебя.
– Не место… Не может… – Джек повернулся спиной к панораме и оперся спиной об ограждение. – Если при беседах с ней ты часто пользуешься такими выражениями, то держу пари, что на тебе осталось множество шрамов.
– Ты прав. Характер у нашей Бекки не сахар.
– Но она умна. Мне нравятся ее мозги. Мне нравится ее лицо, – добавил Джек, глядя в глаза Малахии. – Мне нравится все целиком. С такой сестрой трудно. У меня тоже есть сестра, так что я прошел через это. Она сбежала из дома, вышла замуж и сейчас у нее двое ребятишек.
Тебе не о чем беспокоиться. Ребекка выбрала спальню для гостей. Я дал вашей матери слово, что позабочусь о ней. А моему слову можно верить. Особенно если я даю его тому, кого уважаю.
Малахия удивился, почувствовав, что эти слова его успокоили. И еще больше удивился, когда понял, что Джеку можно доверять. Похоже, они все-таки сумеют найти общий язык.
– Думаю, это избавит меня от кровавой битвы с Ребеккой. Но факт остается фактом. Девица она импульсивная, капризная и…
– Я люблю ее.
Малахия широко раскрыл глаза. Это не укладывалось у него в голове.
– Не слишком ли быстро?
– Хватило одного взгляда. Она знает об этом. Что дает ей большое преимущество. – Джек сделал паузу. – А своими преимуществами она пользуется без зазрения совести.
– О да, – не без сочувствия подтвердил Малахия. – Это уж точно.
– Но она не знает другого. Того, о чем я сам еще не успел подумать. А именно, что я собираюсь с этим делать. Я не фаталист и считаю, что поездом управляют люди.
– Я тоже так считаю, но мы не всегда выбираем колею.
– Какой бы ни была колея, руль держим мы. Если бы это было не так, я мог бы поверить, что эти статуэтки приложили руку к тому, что произошло со мной, когда я посмотрел на Ребекку. Но поскольку я в это не верю, то просто говорю, что люблю твою сестру. Так что можешь не волноваться. Я не позволю ничему и никому причинить ей вред. Включая меня самого. Это тебе ясно?
– Знаешь, я еще не готов к такому разговору. Давай продолжим эту дискуссию через несколько дней. Джек снова поднес к губам бутылку.
– Согласен.
– Слушай, ты мне нравишься. Думаю, ей повезло. А теперь давай поговорим о другом. О Судьбах.
– Ты здесь главный. Когда нужно принять решение, все остальные смотрят на тебя. В том числе Тайя. И даже Клео, хотя ее поведение непредсказуемо.
– Бедняжке пришлось нелегко, но сейчас она пришла в себя. А что, тебе не нравится сложившийся порядок?
– Ну, он не идеален, но у меня сложилось впечатление, что ты умеешь распределять задания и знаешь, что по силам каждому из нас. Салливан, я знаю, в чем моя сила, и согласен выполнять чужие приказы, если они не вызывают у меня протеста. Но не задумываясь пошлю тебя к черту, если такой протест возникнет. Кроме того, я перед тобой в долгу. Точнее, перед Феликсом Гринфилдом, – добавил он. – И хочу получить Судьбы. Я буду работать с тобой, чтобы каждый из нас в конце концов получил то, что он хочет.
Переходим к следующему вопросу, – после паузы продолжил Бардетт. – Мне не очень нравится, что статуэтка Клео лежит у Тайи в холодильнике. В моей квартире установлена лучшая охранная система, которую можно купить за деньги. Я бы хотел хранить ее в своем сейфе. Вместе со статуэткой, которая принадлежит мне.
Малахия взял свою бутылку и начал рассеянно перекладывать ее из руки в руку. «Доверие, – думал он. – Без этого мы никогда не сможем стать единым целым».
