– Ее забрали из хирургии. – Кэм держал руку Клер в своей, пока Крэмптон светил ей в глаза. – Она еще не пришла в себя, но с ней все будет в порядке. – Он не мог заставить себя сообщить ей, что той женщине понадобится по крайней мере еще одна операция, чтобы восстановить колено.
– Слава Богу. – Она почувствовала такое облегчение, что не противилась, когда Крэмптон наложил ей на руку жгут для измерения давления.
– Могу я ее увидеть?
– Не раньше, чем завтра. – Он сжал ее руку прежде, чем она успела возразить. – Это распоряжение врача, не мое, Худышка.
– Вы находитесь в сильном стрессовом состоянии молодая леди, – сказал ей доктор Крэмптон. – Слишком сильном. Позвоните ко мне в приемную и запишитесь на прием на следующей неделе. И никаких возражений.
– Никаких, сэр.
Он улыбнулся ей. – Вам придется попытаться найти выход из всего этого.
Она улыбнулась ему в ответ. – Вы правы.
– Вы всегда были одной из моих худших пациенток. – Он похлопал пальцем по кончику ее носа. – Я хочу, чтобы вы отдохнули. Я сейчас дам вам кое-что, чтобы помочь уснуть. – Он уловил ее упрямый взгляд и ответил ей таким же. – Я сделал бы то же самое для собственной дочери.
Она вздохнула. Перед ней был человек, лечивший ее в детстве от ветрянки, человек, к которому она, ужасно стесняясь, пришла на первый в своей жизни гинекологический осмотр. Его голос по-прежнему был терпелив, а руки по-прежнему мягки. Только вокруг глаз появились новые, более глубокие морщины с тех пор, как Клер в последний раз лечилась у него. Волосы его поредели, талия расширилась. Но она очень хорошо помнила, как он вытаскивал воздушные шарики из фарфорового клоуна на своем столе и давал их послушным девочкам и мальчикам.
– А я получу приз?
Он снова усмехнулся и раскрыл саквояж. Вытащил из него длинный красный воздушный шар и набор таблеток. У тебя хорошая память.
Она взяла это, символ надежды и детства, и зажала в руке. – С вашей стороны было очень любезно придти сюда, доктор. Простите, что Кэм вытащил вас из постели.
– Это не первый и не последний раз. – Он подмигнул ей. – Ты пережила ужасный шок. Клер. Но я думаю, все дальнейшее поможет тебе придти в себя. Обязательно запишись на прием, а то я заберу этот шарик. – Он взял саквояж и обратился к Кэму. – Я могу поговорить с хирургом, если хочешь, чтобы он время от времени заглядывал к пациентке.
– Эть было бы здорово.
Он отмахнулся от выражений благодарности, и они смотрели, как он уходит усталым медленным шагом.
– Он не изменился, – сказала Клер. Кэм поднес ее руку к своей щеке и прижал. – Ты меня здорово напугала, Худышка.
– Прости.
– Все еще злишься на меня?
Она беспокойно задвигалась. – Не в этом дело. Просто немного странное чувство, когда тебя допрашивает человек, с которым ты спишь.
Он отпустил ее руку и отшагнул назад. – Я могу поручить Баду провести остальные протокольные дела, если тебе так будет удобнее.
«Я все опять порчу, – подумала Клер. – Как и следовало ожидать». – Не надо, я справлюсь. – Ей даже удалось, хотя и с трудом, улыбнуться. – Итак, что дальше?
– Я могу отвезти тебя домой, чтобы ты как следует выспалась.
Именно это ему и хотелось сделать.
– Или?
– Если ты в состоянии, то поедем вместе на место происшествия, восстановим, как все это было.
«Именно это полагалось ему сделать по долгу службы», – считал он. Она почувствовала внутренний приступ паники и сумела сразу подавить его.
– О'кей, тогда пройдем в дверь номер два.
– За рулем буду я. Твою машину мы заберем позднее. – Ему хотелось ее тщательно осмотреть, не только с помощью карманного фонаря, чтобы понять, каковы были последствия столкновения.
Она сползла со стола и дотронулась до его руки.– Мне кажется, я забыла ключи в машине.
Этой ночью залечивались и другие раны. Принимались и другие решения. Двенадцать оставшихся детей Сатаны сомкнули ряды. Их страхи на время отступили. В ночь полнолуния они встретятся в честь Esbat. Для празднества. Для посвящения. Для жертвоприношения.
Жертва, ниспосланная им, ускользнула. Им предстояло лишь выбрать другую.
– Это было здесь. – Клер закрыла глаза, когда Кэм приблизился к повороту дороги. – Я ехала с другой стороны, но именно здесь…– Скрежет тормозов, ее собственный крик. – Вот здесь я ее сбила.
– Хочешь остаться в машине, пока я осмотрю место?
– Нет. – Она распахнула дверь и выскочила из машины.
Зашла луна. Гасли звезды. Это был самый темный, холодный промежуток ночи. «Существовал ли еще час, – подумала она, – когда человек оказывался бы более уязвимм, чем в этот момент, принадлежавший существам, в дневное время скрывающимся или спящим». В кустах раздался шорох – крик охотника, вопль жертвы. Она увидела тень совы, уносящей в когтях истекающую кровью добычу. Сверчки продолжали свое нескончаемое верещание.
Клер плотно обхватила себя руками. Кэм уже освещал фонарем следы шин, оставленные от торможения, начинавшиеся посередине дороги, затем резко сдвинувшиеся налево.
По длине тормозного пути он определил, что Клер ехала со скоростью не более 40 км в час. А судя по углу поворота, она, совершенно очевидно, среагировала быстро, повернув машину в сторону. Судя по обнаруженным следам и объяснениям Клер, получалось, что женщина налетела на Клер, а не наоборот. Но на данный момент он держал этот вывод при себе.
– Так она выскочила из леса? – напомнил он.
– Вот здесь. – Она показала рукой, при этом в ее воображении художника отчетливо возникла снова вся картина. – Она бежала как-то быстро и спотыкаясь. На какую-то долю секунды я подумала, что это олень – из-за того, как она выскочила из кустов и продолжала бежать. Первой моей мыслью было: о, черт, сейчас я налечу и собью Бэмби. А Бэмби искорежит мою машину. Я помню, как Блейр сшиб оленя в первый же месяц, как мы получили водительские права, и ущерб был огромен.
Она разомкнула руки и засунула и в карманы. Там лежало несколько монет, которые она начала нервно перебирать пальцами. – Я резко нажала на тормоз и рванула руль. Она так быстро оказалась на дороге. Затем я увидела ее в свете фар.
– Расскажи мне, что ты увидела?
– Женщину, очень хрупкую, с массой белокурых волос. Ее лицо, рубашка, ее брюки были в крови. Как будто я уже ее сбила. – Когда она рассказывала это, у нее пересохло горло. – У тебя есть сигарета?
Он вынул и зажег две сигареты, протянув ей одну. – А потом что?
Негодование снова охватило ее, подобно сигаретному дыму, который она вдыхала, – Кэм, я ведь тебе уже рассказывала.
– Расскажи мне это здесь.
– Я сбила ее. – Она резко выговорила эти слова и сделала несколько шагов в сторону. – Раздался ужасный стук.
