– Пусть так. Но вы гражданские лица, и я не могу посвящать вас в детали следствия.
– Вот, например, – Джудит, будто не слышала того, что сказала детектив, – я могла бы объяснить вам значение фразы «Вера, Надежда, Милосердие».
– Вы и об этом знаете?
– Я полагаю, три эти слова были выбиты на трех бронзовых медальонах, найденных на жертвах.
– Откуда вам это известно?
– Простая логика. Вы сами сообщили мне, что на теле Стефана обнаружили медальон со словом «Вера». Я увидела еще один у тела Лиз на фотографии. И если вы спрашиваете кого-то о значении фразы «Вера, Надежда, Милосердие», или Любовь, с моей стороны логично предположить, что у каждой из жертв была подвеска с одним из этих трех слов.
– Она очень умна, – сообщила Танике Сьюзи, указывая на Джудит большим пальцем.
Джудит улыбнулась, польщенная похвалой.
– Хорошо, – вздохнула Таника. – И что, по-вашему, означает эта фраза?
– Она звучит в Первом послании к Коринфянам. Но любой составитель кроссвордов скажет вам, что это еще и девиз масонов.
– Правда?
– Если точнее, это три их главные добродетели.
Таника не сразу нашлась с ответом.
– Это действительно полезная информация, – наконец сказала она. – Спасибо.
– Поэтому я предлагаю вам выяснить, есть ли среди подозреваемых хоть один масон. Возможно, он что-то знает об этих убийствах.
– Я вас поняла. Думаю, вы правы.
Джудит гордо вскинула голову и повернулась к подругам.
– А теперь идемте, – заявила она. – Пусть Таника выполнит свою работу.
Детектив наблюдала за тем, как три женщины направились к старенькому микроавтобусу, припаркованному против всяких правил на тротуаре. С левой стороны, одетая в жилет и эластичные джинсы, шла примерная домохозяйка с чуть растрепанными волосами. С правой печатала шаг женщина-гренадер, которая выглядела так, будто готовилась выйти в море вместе с Долговязым Джоном Сильвером. Между ними семенила эксцентричная аристократка невысокого роста, чьи плечи укрывала серая накидка. Таника не смогла бы представить себе более пестрое трио. Она с улыбкой проследила за тем, как женщины забрались в машину и укатили прочь.
Покачав головой, Таника нажала кнопку звонка. Из динамика на воротах послышался женский голос.
– Дом Говардов.
– Доброе утро, – сказала Таника. – Детектив Таника Малик. Вы позволите мне войти?
Глава 29
Оказавшись за воротами, Таника прошла мимо двух сверкающих БМВ и приблизилась к входной двери. Она распахнулась, и на пороге дома появилась Дейзи, жена Элиота.
– Доброе утро, – сказала она. – Я Дейзи Говард. Чем я могу вам помочь?
Таника представилась. Ей сразу показалось странным, что такой человек, как Элиот, был женат на столь милой и приветливой женщине.
– Могу я поговорить с вашим мужем?
– Конечно, проходите.
Изысканность интерьера поразила Танику. Она с восхищением рассматривала ковры кремового цвета, модернистские вазы, в которых стояли свежесрезанные цветы, старинные полотна на стенах.
– Хотите пить? – спросила Дейзи, когда они вошли в отделанную мрамором кухню с множеством хромированных поверхностей.
– Нет, благодарю.
– Вы уверены? Сегодня так жарко.
– Я бы хотела поговорить с вашим мужем.
– Зачем вам Элиот?
– У меня к нему дело, – вежливо произнесла Таника.
– Он на заднем дворе. Сжигает какие-то ненужные вещи. Мужчина, что сказать.
Раздвижные двери вели из кухни на выложенный состаренной каменной плиткой внутренний дворик.
Женщины вышли на улицу и увидели в глубине сада стоящего у костра Элиота Говарда. Некоторое время обе молчали, наблюдая за ним.
– Скажите, как вы познакомились? – спросила Таника.
– Мы встретились в Лондоне, в художественной галерее. Хотели купить одну картину. – Дейзи улыбнулась воспоминаниям. – Он вел себя как типичный англичанин – притворялся таким надменным. Но я видела, что он добрый человек. Несчастный, глубоко травмированный, но добрый.
– Травмированный?
– У Элиота тонкая душевная организация, его легко ранить. Не знаю, с чем вы пришли, но он точно ни в чем не виноват. Его могли обмануть, он не так силен, как кажется.
– Считаете, у вашего мужа могут быть неприятности?
– Ведь вы здесь не для того, чтобы спросить, который час, верно?
Дейзи по-прежнему улыбалась, но детектив заметила, что в глазах ее блеснула сталь.
Таника кивнула в знак благодарности и направилась в сторону мужчины. Приблизившись к Элиоту, она поняла, что Джудит и ее подруги были правы. В костре трещали деревянные подрамники; раскрашенные холсты быстро покрывались черными пятнами там, где их касалось пламя.
Элиот повернулся, услышав за спиной шаги. Прежде Таника не встречалась с ним лично, только разговаривала по телефону. Элиот поднял на нее усталый взгляд. Сейчас он был мало похож на человека с фотографии, размещенной на сайте аукционного дома.
– Кто вы? – спросил мужчина.
Таника представилась и посмотрела на охваченные пламенем картины. Их было не меньше дюжины, если не больше. Помявшись, она принялась вытаскивать из огня те, что еще можно было спасти. В какой-то момент детектив с удивлением осознала, что все они были похожи на картину, висевшую без рамы в доме Стефана.
Элиот не пытался ее остановить.
– Что вы делаете? – только и спросил он.
– Соседи увидели, что вы сжигаете полотна, и вызвали полицию.
– При чем здесь полиция? Разве я совершил преступление? – Элиот оглядел ближайшие дома. – Везде свой нос засунут.
– У нас есть основания полагать, что Стефан Данвуди был убит из-за картины Ротко, которую вы продали ему в 1988 году. – Таника достала из костра еще одну картину и побила ее о траву, чтобы потушить пламя. Полотно пересекали три полосы разных оттенков оранжевого.
– Это шутка? – В голосе Элиота появился намек на превосходство, но Таника быстро поняла, что самоуверенность мужчины была напускной. – Считаете, я сжигаю здесь полотна, стоимость которых составляет миллионы фунтов?
Таника осмотрела обугленную доску. Она была сделана из сосны и выглядела намного проще, чем старинные позолоченные багетные рамы, что детектив видела в доме Стефана. Достав из огня все картины, Таника затоптала костер. Она еще раз осмотрела полотна, что лежали у ее ног. Холсты были натянуты на дешевые современные подрамники с металлическими скобами.
– Они очень похожи на работы Ротко. – Таника не желала сдавать позиции.