– Вы увидите Ноя. Я боюсь говорить с ним. – Она прижала руку к груди. – Но не хочу, чтобы он знал об этом. Мне нужно быть с ним на равных. А это возможно только на моей территории. Завтра я возвращаюсь домой, так что ему придется снова приехать в Вашингтон. – Она снова улыбнулась, на сей раз более уверенно. – И еще одно, о чем я хотела вас попросить… Может быть, вы с миссис Брэди приедете к нам этим летом отдохнуть на пару недель? Мы многое перестроили. Я бы с удовольствием показала вам свой центр, и…
Она вдруг замолчала и прикрыла рот обеими руками, ошеломленная тем, что слова полились рекой, набегая одно на другое в стремлении скрыть правду.
– Ливи…
– Нет, все в порядке. Подождите минутку… – Она подошла к окну и сквозь штору посмотрела на улицу. – Он должен выйти на свободу через несколько недель. Вот я и подумала, что если вы будете там, хотя бы несколько дней после его… то все будет хорошо. Я не позволяла себе думать об этом, но срок приближается. Осталось всего несколько недель.
Оливия повернулась к Фрэнку, собираясь продолжить свою покаянную речь, но выражение его лица, плотно сжатые губы и хмуро сдвинутые брови заставили ее забыть обо всем.
– Что такое, Фрэнк?
– Насчет его освобождения. Мне сообщили об этом только сегодня утром. У меня остались кое-какие связи, и, когда появляются новости, касающиеся Тэннера, мне звонят. Так вот… Учитывая его состояние здоровья, хорошее поведение, переполненность тюрьмы, близость окончания срока и прочее… – Фрэнк поднял руку и бессильно уронил ее.
– Они выпускают его раньше, да? Когда?
Оливия не сводила с него огромных испуганных глаз. Именно так смотрел на Брэди ребенок, спрятавшийся в шкафу. Но на этот раз Фрэнку было нечем смягчить удар.
– Две недели назад, – сказал он ей.
* * *
Зазвонил телефон, и Ной, с головой ушедший в работу, зло чертыхнулся. Не обращая внимания на второй звонок, он посмотрел на последнюю написанную им строчку и попытался восстановить потерянный ритм.
После третьего звонка он обеими руками схватил трубку телефона, сдуру принесенного в кабинет, сжал ее так, словно хотел задушить звонившего, и рявкнул:
– Что надо?
– Только попрощаться. «Попрощаться…»
– Лив… Подожди, не вешай трубку, черт побери! Ты два дня не отвечала на мои звонки, а теперь застала меня в неподходящий момент.
– Я была занята. Вижу, что и ты тоже. Поэтому…
– О'кей, о'кей, извини. Это было грубо. Я подонок. Сию минуту надеваю на себя власяницу. Ты получила мои сообщения? – «Которых было, наверное, десять тысяч», – подумал он.
– Да. Но до сих пор у меня не было времени ответить. Да и сейчас у меня всего минута. Уже объявили посадку.
– Посадку? Что? Ты в аэропорту? Уже улетаешь?
– Да. Мои планы изменились. – Отец вышел из тюрьмы. А вдруг он уже в Лос-Анджелесе? Вдруг он первым делом отправился сюда? Она потерла губы и постаралась, чтобы голос звучал непринужденно. – Мне нужно вернуться, и я подумала, что должна сообщить тебе об этом. Если ты все еще хочешь взять у меня интервью для своей книги, позвони на базу. А лучше прямо в центр.
– Поменяй билет на утро. Оливия, одна ночь ничего не изменит. Я должен увидеть тебя.
– Ты знаешь, где меня найти. Мы договоримся о времени, наиболее удобном для нас обоих.
– Я хочу… – «Тебя, – подумал он. – Все полетело к чертовой матери. Уже во второй раз». – Книга – не единственное, что есть у нас общего. Поменяй билет. – Он торопливо нажимал на клавиши, сохраняя данные и заканчивая работу. – Я выезжаю.
– Я не хочу оставаться здесь, – бесстрастно ответила она. – Улетаю домой. – Туда, где безопасно. Туда, где она сможет дышать. – Если хочешь получить интервью, приезжай на базу. Сегодня это последний рейс. Я улетаю.
– Плевать мне на это проклятое интервью! – крикнул он, но Оливия уже повесила трубку.
Схватив переносной телефон, Ной устремился к письменному столу и лишь на полдороге понял, что готов разбить аппарат о стену.
Эта женщина водила его за нос. То пылала, то остывала, прыгала то вперед, то назад, то в сторону. На кой черт она ему сдалась?
Улетела… Смылась, не дав себя поймать. Выходит, он должен гоняться за ней? Это что, игра такая?
Злой, как сто чертей, он плюхнулся на стул и уставился в потолок. Нет, это не ее стиль. Если продолжать сравнение, то у них с Оливией не игра, а матч. Между двумя этими понятиями огромная разница.
«Нужно уточнить некоторые детали и собрать недостающие данные. А потом посмотрим, чем закончится матч», – подумал он, с треском швырнув телефон на стол.
«Мы еще поквитаемся».
* * *
Оливия успокоилась только тогда, когда самолет поднялся в воздух. После этого она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Лос-Анджелес постепенно отдалился, а потом скрылся из виду. Там у нее ничего не осталось. Возвращаться было незачем. Дом, который когда-то был ее замком, стоял за запертыми воротами и принадлежал кому-то другому.
О том, что когда-то там произошло убийство, давно забыли.
Если Ной приедет, она поговорит с ним. В том числе и об убийстве. Докажет себе, что может справиться с воспоминаниями. Это будут всего лишь слова. Слова, которые не смогут причинить ей вреда.
«Чудовище вырвалось на свободу».
В голосе, прошептавшем ей это предупреждение, слышалось ликование.
Это неважно. Совершенно неважно. Даже если его камеру открыли, дали ему одежду и деньги, заработанные за годы пребывания в клетке, это ничего не меняет. Он для нее мертв. Мертв давным-давно.
Оливия надеялась, что она для него тоже мертва. Что он не думает о ней.
А если думает, то каждая мысль о ней причиняет ему боль. Дай-то бог…
Она отвернулась от окна и приказала себе уснуть. Сон был кошмарным. Полным кровавых образов и пугающих звуков. Чудовище вырвалось на свободу. Оно проникло в ее сон, устремилось к ее сердцу и просочилось наружу горючими слезами. Чудовище вырвалось на свободу и знало, что не вернется обратно, пока не убьет еще кого-нибудь.
Глава 23
– Вышел? Что значит «вышел»?
– Вышел на свободу две недели назад. Адвокат подал прошение, и его тут же вышибли коленом под зад. – Фрэнк опустился на стул. Ной воспользовался пасмурным днем, пустынным берегом и работал на галерее.
– Сукин сын! – Ной вскочил и начал расхаживать из угла в угол. – Сукин сын. В прошлый раз он должен был знать это, но ничего мне не сказал. Сегодня днем я наконец связался со Смитом, а его секретарь как воды в рот набрал… И куда он отправился, черт побери?
– Понятия не имею. Вообще-то я думал, что ты знаешь. Мне не пришло в голову, что за Тэннером нужно установить слежку. – Фрэнк вспомнил испуганные глаза Оливии. – Даже ради старой дружбы.
