— Расслабься, деточка. Будет не так больно, — противно шипел на ухо Валентин Николаевич.
Я стиснула зубы, чтобы не выдать крика. Было больно. Член медленно вползал в меня, с каждым сантиметром боль увеличивалась с геометрической прогрессией. Момент дефлорации не отличался от всего остального действа: было одинаково больно и противно. Тренер поелозил на мне буквально пару минут, потом мерзко заскулил, прикусывая мое плечо. Я почувствовала, что его зубы до крови ранили нежную кожу, но по сравнению с ощущением боли во влагалище, это было ерундой. Тренер сполз с меня, уселся голой задницей на бетонный пол, и начал развязывать мне руки. Я смотрела на его еще большой, толстый член, и чувствовала, как подступает тошнота. Мои руки затекли, и я стремилась для начала только к одному — растереть ватную кожу. Потом он распутал мои ноги, и вышел из тренерской со славами «Спасибо, Олюшка». Я спешно натянула спортивный костюм, схватила сумку и вылетела из комнаты. Я так торопилась, я так боялась, что он догонит меня, и это случится еще раз…. Я не могу передать даже части тех эмоций, которые бушевали в тот момент во мне. Выбежав из бассейна, я пошла медленнее, чтобы не привлекать внимание. Завернула за угол, и пробралась через потайную отодвигающуюся доску в заборе на незаметную с дороги тропинку. Курящие там проводили много времени, они говорили, что из-за стресса им необходимо курить, а потом задыхались на тренировках, снижая показатели. Я вприпрыжку заскочила в ближайшие кусты. Меня вырвало. Мне смертельно хотелось помыться. Но я решительным шагом направилась в сторону ближайшего отдела милиции. Дойдя до крыльца участка, я резко повернулась и побежала домой. Я не смогла. Я была просто маленькой испуганной девочкой, я подумала о том, как на меня будут смотреть милиционеры. Я попыталась вслух произнести фразу «Меня изнасиловали», и запнулась на слове «меня». Что бы я сделала, будь взрослым человеком? Я много раз прокручивала этот вариант в голове. Я бы накинула на тренера сразу же, как он развязал меня.
Я бы схватила первое попавшееся под руку (а на его столе стоя мой кубок, очень тяжелая вещь) и била бы его по голове. Била, била. Даже сейчас меня разъедает злость! А прошло столько лет… Потом я бы все-таки зашла в участок, написала заявление, сходила бы к гинекологу, чтобы врач зафиксировал факт насилия. Но тогда я была просто ребенком. Мне было страшно и стыдно.
На соревнования я не поехала. Я вообще больше не выступала. Никогда.
Через пару дней мама заметила, что со мной творится что-то странное. Ей потребовалось всего пару минут разговора, чтобы вынуть из меня правду. После того, как я увидела ее взгляд, я закрылась в своей комнате и наглоталась таблеток. Неделю была в коме. За это время с моего плеча сняли отпечаток зубов тренера, провели гинекологический осмотр. Тренера задержали, он признался не только в том, что изнасиловал меня, а еще в пяти случаях. Все девочки были его ученицами. Все были успешными спортсменками. И только одна после изнасилования смогла вернуться в профессиональный спорт. Но ни одна не смогла рассказать о случившемся близким.
Через месяц после начала расследования тренер повесился на собственных штанах, привязанных в стояку отопления в камере СИЗО.
Глава 7
Я так и не смогла уснуть. Мои мысли метались от событий 10-летней давности к сегодняшней попытки заняться сексом. Хлопнула входная дверь. Я слышала, как Лариса мечется по квартире. Наконец, дверь спальни открылась, осветив часть комнаты светом коридорной лампы.
— Оля, — позвала подруга.
Я молча стиснула зубы: если я сейчас раскрою рот, то выплесну все накопившееся. Лариса сняла шубу, и легла рядом со мной.
— Оленька.
— Все плохо, — прошептала я, давясь слезами.
— Что случилось?
— Я устала, я очень устала. Можно я посплю?
— Спи. Моя девочка, моя хорошая. Спи.
Ларисины руки, как мамины, мягко гладили мою спину. Я задремала. Проснулась от звуков голосов. Мужских. Узнала голос Артема. И тревожно заметалась по комнате. Спрятаться? Тут некуда. Окно? Так не первый этаж. Я вжалась в стену: казалось, что сердце сейчас остановится. Я прислушалась.
— Она спит, не буди ее, — крикнула Лариса.
Дверь распахнулась, и я увидела Артема, который после яркого света коридора, не мог разглядеть меня в темной спальне.
— Оля, — осторожно позвал мужчина.
Не знаю, что было у меня в этот момент в голове… Просто раньше, после неудачных попыток познать близость, я больше никогда не видела тех мужчин. И мне не нужно было объясняться, оправдываться. Да и Артем мне нравился больше, чем все мои предыдущие партнеры вместе взятые. Я попыталась пробежать мимо мужчины, надеясь скрыться. Но естественно мне это не удалось, Артем схватил меня, прижимая к себе. Я закричала, вырываясь. На мой крик прибежала Лариса.
— Артем, что ты себе позволяешь!?
— Можно мы поговорим наедине? — спокойно ответил Ларисе Артем.
— Герман! Будь мужиком! Спаси девушку.
«Отлично, тут еще и Герман», — устало подумала я. Артем плотно прижимал меня к себе, и я вдыхала знакомый запах парфюма, который, к удивлению, чуть-чуть успокоил меня.
— Ей совершенно ничего не угрожает. Им просто нужно поговорить. И ей так будет лучше, — услышала я ответ Германа.
После этого сразу стало темно. Я испугано отшатнулась от Артема, посмотрев на закрытую дверь.
— Может, расскажешь, что не так? — беззлобно спросил мужчина.
— Нам не нужно встречаться. Это было ошибкой, — дрожащим голосом ответила я.
— В чем проблема? — устало спросил Артем.
— Во мне. Только во мне. Ты — самый лучший мужчина, которого я встречала, но вместе мы не будем.
— Ты вообще себя слышишь?! — громко крикнул мужчина. — Где логика?
— Просто поверь мне, у нас ничего не получится.
Артем подошел ко мне, и легонько потряс на плечи.
— Оленька. Оленька моя. Расскажи мне, в чем дело. Я обещаю тебе, я абсолютно всё пойму. Если тебе что-то не нравится во мне, или если есть кто-то третий, или ты поняла, что тебе сейчас не нужны отношения. Я просто хочу знать, — ласково проговорил мужчина.
— Да нечего тут обсуждать. Просто не получится. Давай забудем? — я похлопала его по плечу.
— У тебя проблемы с сексом? — осторожно спросил мужчина.
— Ой, да нет у меня никаких проблем, — равнодушно отмахнулась я.
— Хорошо, — сквозь зубы ответил мужчина.
И в следующую секунду прижал меня к стене, подхватил меня под ягодицы, и вжался пахом в мои раздвинутые бедра. Я инстинктивно задергалась, пытаясь выскользнуть из рук мужчины. Накатил страх, казалось, что он сейчас изнасилует меня. Я завизжала, и из глаз полились слезы. Артем спокойно опустил меня, прижимая к себе.
— Извини, но шоковая терапия очень эффективный метод. Еще в первый вечер, когда ты прикинулась, что тебе щекотно…. Я подозревал, что есть какие-то проблемы, но, к сожалению, поздно понял, какие именно…. Сейчас я понял, что ты боишься близости. Я очень хочу тебе помочь. Но для этого ты должна мне сказать, в чем проблема. Оля, — мужчина поднял за подбородок мое заплаканное лицо, ласково чмокнул в губы. — Расскажи мне. Я обещаю тебе, что я всё пойму.
