— Скажем так, я не думаю, что с этим мы можем садиться за стол переговоров.
— Дэвид, вы не дали мне подумать даже пяти минут.
— Он повернулся к ней, и огонь в его глазах заставил ее напрячься.
— Если вам нужно думать над этим, — с великолепным спокойствием произнес он, — так может, нам лучше вовсе все бросить?
— Это нечестно!
— Нет, честно! — Дэвид поднялся, зная, что сейчас уйдет. Уйдет, потому что сказал слишком много. — Возможно, только с вами я всегда старался быть честным.
— Черт возьми, Дэвид! — Эй Джи, полуодетая, вдруг повернула к нему лицо. — Вы сначала предлагаете изменить условия нашего договора, а потом взрываетесь, потому что мне требуется несколько минут на обдумывание. Это же смешно!
— У меня уже в привычку вошло набирать обороты, как только я вижу вас. — Ему давно уже пора было бы стоять в дверях, но вместо этого он вдруг схватил ее за руки и рывком притянул к себе. — Я хочу большего, чем секс и завтрак! Я хочу большего, чем кувыркание на простынях, когда позволяют ваш и мой график!
Она гневно отшатнулась.
— Вы заставляете мои слова звучать, как…
— Нет, я заставляю и ваши, и свои слова просто звучать. — Дэвид больше не потянулся к ней. Хватит унижаться! — Я заставляю наши слова звучать именно так, как есть на самом деле. И мне на это наплевать.
Эй Джи поняла, что это конец. Она знала, что он когда-нибудь наступит. Но ей все равно захотелось закричать, даже завопить.
Призвав на помощь всю оставшуюся гордость, она выпрямилась:
— Не понимаю, чего вы хотите?
Он пристально смотрел на нее, пока она, почти безуспешно, боролась с подступавшими слезами.
— Нет, не понимаете, — тихо произнес Дэвид. — И в этом самая большая проблема, правда?
Он ушел, потому что уже был готов умолять. Эй Джи отпустила его, потому что была готова к тому же.
Глава 12
Взволнованная Эй Джи проверяла, ровными ли рядами расставлены стулья в саду матери. Она в который раз пересчитала их и направилась к столам под зонтами, поставленными вдоль изгороди сада. Поставщики провизии были заняты на кухне. Торговец цветами с двумя помощниками делал последние штрихи в созданных композициях. Вокруг террасы разместились горшки с лилиями и кадки с розами. Их запах смешивался с ароматами сада Клариссы.
Все было почти готово. Сунув руки в карманы, Эй Джи наблюдала за работами.
Мама вот-вот выйдет замуж за человека, которого любит. Погода великолепная. И все, что планировала Эй Джи, благополучно выполнено. А ей было грустно как никогда. Ей хотелось домой, в свою квартиру, чтобы закрыться, опустить шторы и с головой залезть под одеяло. Не Дэвид ли однажды сказал, что жалость к себе непривлекательна?
Что ж, Дэвида в ее жизни больше нет. Вот уже около двух недель. Да это и к лучшему. Ей же спокойнее, когда его нет рядом. И бизнес продвигается лучше. Ее агенты были так загружены, что она уже всерьез подумывала об увеличении штата. Из-за возросшей нагрузки Эй Джи готова была отменить двухнедельный отпуск, который хотела провести на одном из курортов заповедника реки Сент-Крой. Она лично вела переговоры по двум миллионным контрактам, и из-за одного неверного движения могло рухнуть все.
Интересно, он приедет?
Она тотчас же обругала себя. Он ушел! И из ее квартиры, и из ее жизни. Он ушел, когда она была в смятении, хотя очень старалась держаться в рамках их уговора. Он рассердился совершенно необоснованно и даже не потрудился позвонить! Разумеется, она тоже звонить не собирается!
Правда, она один раз позвонила, но его не оказалось дома. Эй Джи вздохнула. Не похоже, чтобы Дэвид Брейди страдал или хотя бы хандрил. Она, Эй Джи Филдс, тоже человек независимый и слишком занятой, ей не до страданий!
И все-таки она постоянно думала о нем. Иногда ночью она вдруг просыпалась, и ей казалось, что он рядом. Но никого не было, и ей становилось очень грустно.
Она убеждала себя, что этот эпизод ее жизни закончился. А эпизоды не всегда заканчиваются цветами, солнцем и нежными словами. Она оглянулась и увидела, что один из взятых напрокат стульев выбился из ряда. Отвлекшись от размышлений, Эй Джи бросилась устранять непорядок.
Когда она вернулась в дом, поставщики продуктов нервно суетились над пирогами, а рядом сидела Кларисса в халате и записывала рецепты.
— Мама, ты еще не готова?! Мать подняла взгляд, отрешенно улыбнулась и погладила сидевшую на коленях кошку.
— Да еще полно времени!
— Женщине всегда не хватает времени как следует подготовиться к собственной свадьбе.
— Прекрасный день, правда? Глупо считать это знаком, но все же это добрый знак!
— Ты можешь считать знаками все, что захочешь.
Эй Джи направилась к плите, чтобы налить кофе, но передумала. Машинально она открыла холодильник и достала бутылку шампанского. Поставщики заворчали, но она не обратила на них внимания. Не каждый день у ее матери свадьба!
— Мама, пойдем, я тебе помогу.
По пути Эй Джи прихватила два бокала.
— Боюсь, если я раньше времени хоть немного выпью, то не сохраню ясную голову.
— У тебя всегда абсолютно ясная голова, — возразила Эй Джи. Войдя в комнату матери, она плюхнулась на кровать, как делала это еще ребенком. — Нам обеим не мешает немного затуманить мозги. Все лучше, чем нервничать!
Кларисса ослепительно улыбнулась:
— Я не нервничаю!
Эй Джи выстрелила пробкой в потолок.
— Невесте полагается нервничать. Даже я нервничаю, хотя всего лишь слежу за порядком!
Кларисса взяла предложенный бокал и села на кровать рядом с дочерью:
— Аврора, перестань за меня волноваться!
— Не могу. — Эй Джи наклонилась и поцеловала ее в щеку. — Я люблю тебя.
Кларисса взяла ее руку и крепко пожала:
— Ты всегда меня радовала. Ты всю жизнь приносила мне только счастье.
— Именно этого я тебе и желаю.
— Знаю. И я тебе желаю того же. — Кларисса, не выпуская руки дочери, предложила: — Расскажи мне!
Эй Джи сразу поняла, что мать говорит о Дэвиде. Она отставила нетронутое шампанское и поднялась:
— Времени нет. Нам нужно…
— Тебе больно. И не спорь!
Безнадежно вздохнув, Эй Джи опять села.
— Я с самого начала все знала! У меня есть глаза.
— Вот как? — Покачав головой, Кларисса тоже поставила свой бокал. — Почему же в такой трудный для себя момент ты готова принять любовь любого, только не мою? Это я виновата?
— Нет. Так уж сложилось. Мы с Дэвидом… Одним словом, у нас с ним была бурная связь. Была, да вся выгорела.
