Моргнув, она очнулась, тихо выругалась и откликнулась:
— Войдите.
В дверь просунулась голова.
— Ты еще не освободилась? — поинтересовался Эйб.
Освободилась? Да она еще и не притрагивалась!
— Подчищаю концы. Эйб, срок контракта Форрестера истекает в первых числах июля. Надо бы его подтолкнуть. По сравнению с прошлым сезоном его почта болельщиков увеличилась почти вдвое, так что…
— Во вторник прямо с утра и займусь этим, а сейчас я должен подготовить маринад.
— Прошу прощения?
Эйб подмигнул:
— Большое барбекю в выходные! Это единственный случай, когда жена позволяет мне готовить. Хочешь, сделаю на один стейк больше? Для тебя?
Она улыбнулась. Как хорошо, что он напомнил ей о таких простых вещах, как дым орешника, только что срезанная зелень, жареное мясо…
— Спасибо, нет. Я еще не забыла прошлого барбекю!
— Тогда мясник дал мне плохое мясо. — Он подтянул ремень и задумался, не провести ли все выходные в плавках.
— Все так оправдываются. Счастливых праздников, Эйб! Только будь готов во вторник как следует поработать.
— Нет проблем. Хочешь, я закрою?
— Не надо, я задержусь всего на несколько минут.
— Если передумаешь насчет стейка, приходи!
— Спасибо.
Оставшись одна, Эй Джи снова вернулась к работе. Она слышала, как расходится персонал, закрываются двери, стихает смех.
Дэвид стоял в дверях и наблюдал за ней. Запоздавшие сотрудники быстро скрывались за дверью, а она, спокойная и деловитая, сидела за рабочим столом. Усталость, одолевшая его в самолете, куда-то улетучилась. Тщательно уложенные волосы, на плечи аккуратно и ловко наброшен пиджачок. Длинными пальцами без колец она взяла карандаш и начала писать быстрыми, энергичными рывками. Посланные им маргаритки стояли в невысокой вазочке на столе. Во всем ее офисе это был первый и единственный предмет, не относящийся к работе. Дэвид улыбнулся. Он снова хотел ее.
Он даже представил, как овладеет ею прямо здесь, в этом строгом, хорошо организованном офисе! Сбросит с нее этот прекрасно сшитый костюм успешной леди и обнаружит под ним что-нибудь шелковое и нежное! При закрытых дверях и уличном шуме за окном он займется с ней любовью, пока не удовлетворит все желания, которые нафантазировал за дни отсутствия!
Эй Джи продолжала писать, подстегивая себя, когда внимание начинало ослабевать. Нехорошо, что ее организм дает сбои без всякой причины, думала она. Не должны сухие факты и цифры пропадать, оставляя вместо себя такие жаркие образы. Она почесала затылок. Ее беспокоило возникшее из ничего напряжение. Она поклялась бы, что чувствует его в воздухе. Но это же смешно!
И вдруг поняла. Как будто заговорил Дэвид! Как будто уже коснулся ее. У нее вспотела рука. Она медленно подняла глаза.
В них не было удивления. Дэвиду следовало бы встревожиться, что она почувствовала его присутствие, хотя он не издал ни звука, не сделал ни единого движения. Но это можно осмыслить позже. А сейчас он думал только о том, какой спокойной и пристойной выглядит она за рабочим столом и какой необузданной и распутной бывает в его объятиях.
В ней стремительно нарастала радость: она снова видит его! Ей хотелось засмеяться, выскочить из-за стола и подбежать к нему. Ей хотелось, чтобы ее крепко обняли и закружили в диком вихре. Но это, разумеется, невозможно.
Поэтому она только приподняла бровь и произнесла:
— Вернулись, значит?
— Точно. Я как чувствовал, что найду вас здесь!
Ему хотелось выдернуть ее из кресла и обнять. Просто обнять. Но он сунул руки в карманы и прислонился к косяку.
— Чувствовали? — На этот раз она улыбнулась. — Предвидение или телепатия?
— Логика, — тоже улыбнулся он и подошел к столу. — Вы хорошо выглядите, Филдс. Действительно хорошо.
Откинувшись в кресле, она с удовольствием внимательно рассмотрела его.
— А вы выглядите усталым. Тяжелая поездка?
— Долгая. — Он выдернул одну маргаритку из вазочки и начал крутить за стебелек. — Но теперь мы скроемся. — Не отводя от нее взгляда, он обошел стол, присел на него, наклонился и пристроил цветок у нее за ухом. — У вас есть планы на сегодняшний вечер?
Если бы и были, она бы немедленно забыла о них. Ее бизнес не требовал поминутной сверки с настольным календарем.
— Нет.
— А на завтра?
Она перевернула страницу:
— Похоже нет.
— Воскресенье?
— Даже агентам нужен отдых.
— Понедельник?
Она перевернула еще одну страничку и пожала плечами:
— Офисы закрыты. Скорее всего, я проведу день за чтением рецептов и приведением в порядок рук.
— Так. Между прочим, если вы не заметили, рабочее время уже кончилось.
У нее екнуло сердце. Уже! Закипела кровь.
— Я заметила.
Он молча протянул руку. После легкого колебания Эй Джи подала свою и позволила ему поднять себя.
— Поедем ко мне!
Если бы он попросил об этом раньше, она отказалась бы. Но, поглядев на него, поняла, что теперь отказы остались в далеком прошлом. Она просто забрала сумочку и кейс.
— Не сегодня. — Он отобрал у нее кейс и поставил обратно.
— Я хочу…
— Не сегодня, Аврора. — Он взял ее руку и поднес к губам. — Пожалуйста!
Кивнув, она оставила кейс и вышла из кабинета.
Взявшись за руки, они пошли по коридору. Так же, не отпуская рук, спустились по эскалатору. И Эй Джи это не только не казалось глупым, но даже было приятно. Он не целовал ее, не обнимал, но так неожиданно возникшее напряжение куда-то ушло. От простого ощущения его руки.
Она согласилась оставить свою машину на стоянке. На следующий день, когда они вернутся в город, она решит, что с ней делать. Довольная тем, что снова с ним, она стояла возле его машины, дожидаясь, пока он откроет дверцу.
— Вы еще не заезжали домой? — спросила она, заметив на заднем сиденье чемодан.
— Нет.
Она заулыбалась, обрадованная тем, что сначала он заехал к ней, села в машину и оглянулась через плечо:
— У меня совершенно такой же.
Дэвид устроился за рулем и включил зажигание:
— Так это ваш и есть.
— Мой? — Она обернулась и озадаченно присмотрелась к чемоданчику. — Но я не помню, чтобы вы брали с собой мой чемодан.
— Я и не брал. Мой в багажнике. — Он осторожно выехал с парковки и пристроился к плотному потоку машин, покидавших Лос-Анджелес на уик-энд.
