— Без понятия. Но точно не скоро.
Ясно-понятно. Я решила пожарить стейки. Нашла в шкафу банку вишневого компота. Вкус, как в детстве. Вряд ли мужчина сам «катает» компоты. Интересно, чьих это рук дело? Мамы, жены? Жены…. Хм, интересно, был ли он женат? Есть ли у него дети? В квартире ничто не говорило о личной жизни Ильи. Никаких фотографий на видных местах я не обнаружила.
После ужина я набрала номер заведующего. Он вчера звонил, но я не взяла трубку, а надо бы сообщить и о случившемся, и о медукладке.
— Егор Михайлович?
— О, привет! Объявилась? Я вчера звонил тебе.
— У меня вчера был не самый лучший день… — откровенничать не хотелось, но оказалось, что заведующий и так знает о случившемся.
— Слышал. Звонили уже. Спрашивали и о Лиханском, и о тебе. Жалко мужика…
— А меня вам не жалко? — серьезно спросила я.
— И тебя жалко. И себя жалко. Приходил следователь, зачем-то изъял карточку Лиханского. Я ему говорю: у пациента была тахикардия, ему была сделана абляция, а у нее побочного эффекта в виде огнестрела не значится. Слышала? «Побочного эффекта», — заведующий сам посмеялся над своей шуткой. — А вообще мы тут зашиваемся. Светка на смену не вышла, пришлось Егорову вызывать, а она мне с утра заявила, что беременная. Ничего себе новости, да? Я ее только пару месяцев назад взял, а она сразу в декрет. И ты послушай: она уже на 2-м месяце! Можно сказать, что в день подписания договора сразу же произошло зачатие.
Я с вами с ума сойду. Конечно, — распалялся доктор. — На такую зарплату претендентов много, но ведь мне кто угодно не нужен, мне лучшие нужны. А у вас то ЕГЭ, то декреты… Ты когда приедешь?
— Здрасти, у меня выходные! Законные! А в понедельник вы мне сами отгул обещали!
— Ну вас… Ты чемодан когда вернешь?
— Как отдадут, так и верну. А зачем вы мне вчера звонили?
Хирург тяжело вздохнул.
— Сказать, что бизнесмен отменил свой вызов.
— В смысле? Меня могло там и не быть… — шокировано протянула я.
— Трубку надо было брать.
— Бессердечный вы человек, Егор Михайлович.
— Вот станешь хирургом, потом посмотрим, какой ты будешь, — спокойно ответил мужчина, и прервал звонок.
Я уставилась в стену. Ответь я, и ничего бы этого не было! Я бы не поднялась на 3 этаж, не вошла бы в злополучную квартиру, не стала бы свидетелем ужасающей сцены, не боялась бы преследования. Не оказалась бы в этой квартире…
К 21:00 входная дверь щелкнула. Вошел Илья Леонидович, и замер на пороге гостиной, рассматривая меня. Казалось, что он уже забыл, что оставил меня в своей квартире, и теперь пытался вспомнить, кто я такая, и что здесь делаю.
— Есть будете? — тихо спросила я.
— Если через час разбудишь, то буду, — и скрылся в спальне.
Я накрыла мясо крышкой, а сверху полотенцем. Иначе полностью выстынет. Осмелилась, и заглянула в комнату хозяина: Илья спал, лежа на животе, уткнувшись лицом в подушку. Господи, какая же тяжелая работа! Мы сами делаем выбор профессии, но мне отчего-то стало жутко жалко мужчину.
Через час я вернулась, присев рядом на кровать. Легонько потрепала по плечу, затем сильнее, но реакции не последовало. Потрясающе крепкий сон! Не знаю, что на меня нашло, но я позволила себе погладить мужчину по голове, слегка перебирая волосы. Затем провела пальчиками по шее, едва касаясь кожи. Илья Леонидович смешно фыркнул, и поймал мою руку, прижимая ее в своей щеке. От неожиданности я резко отдернула ладонь, а мужчина перевернулся на другой бок. «Наверное, перепутал меня с кем-то», — тоскливо подумала я.
— Вы будете спать дальше? Мне разогревать мясо?
— Еще минуту, — ответил хриплый голос.
Я даже улыбнулась. И ему человеческое не чуждо: поспать на пару минут дольше положенного. Вернулась на кухню, поджигая газ. Ели в тишине. Но мне не терпелось задать интересующие меня вопросы.
— Говорить можно? — с иронией спросила я.
— Никогда не запрещал, — в тон мне ответил Илья.
— Почему вы меня взяли к себе?
— А надо было тебя в гаражах оставить? — ухмыльнулся мужчина.
— И все же? — я сделала серьезное выражение лица, показывая, что хочу услышать правдивый ответ.
— Ладно, слушай… Во-первых, я занимаюсь этим делом уже больше 6 месяцев, и до сих пор не было ни одного свидетеля, поэтому твои показания, а, следовательно, твое здоровье и жизнь меня интересуют. Во-вторых, ты очень сильно напоминаешь мне одного человека, перед которым я чувствую, в некоторой степени, вину, и, возможно, это мой шанс как-то ментально извиниться перед ним. Сделать что-то хорошее…
— Что за человек? — в ожидании откровения замерла я. — Женщина?
— Женщина, — спокойно ответил Илья, показывая при этом, что это единственная информация, которой он со мной поделится.
— А тут безопасно? — я перевела тему разговора, имея в виду квартиру Вараксина.
— В этом доме живут только сотрудники органов, ты окружена ментами, — по-ребячески улыбнулся Илья Леонидович. — На территорию двора попасть не так-то просто. Подъезд открывается только через код, на каждом этаже камеры. На вахте сидит охранник. Окна открываются только изнутри, снаружи их открыть невозможно. В подъезде весь день сидел прапорщик Симаненко, который головой отвечал за неприступность квартиры. Достаточно безопасно?
— Достаточно, — ошарашенно ответила я, обдумывая только что услышанное.
Мужчина очень аппетитно ел. Я даже улыбнулась, представив его в виде большой хищной кошки, которая лакомится мясом. Илья, поблагодарив за ужин, открыл шкаф и достал бутылку виски.
— Будешь?
— Нет, спасибо, я не пью.
Илья сделал глоток прямо из горла, и поставил бутылку обратно.
— Экзамен завтра?
— Да, с 9 утра. На Ломоносова. В 137 школе.
— Отвезу тебя, — бросил мужчина, и направился к двери из кухни.
— Илья Леонидович, что теперь делать? — он замер на пороге.
— О чем ты?
— Убийца на свободе, и возможно охотиться за мной.… И как мне дальше жить? В вашей квартире под замком?
— Всех убийц я посадить не обещаю, но этого точно найду.
— Я вам нравлюсь? — спонтанно выдала я, и зажмурилась.
— Что? — мужчина рассмеялся, и, повернувшись, удивленно посмотрел на меня.
— Ничего. Сама не знаю, что несу, — извиняющимся тоном ответила я, — Спокойной ночи.
Мужчина ушел в свою спальню, а я с трудом, но засела за конспекты. Зачем я это ляпнула?! Так стыдно. Но… Я хотя бы попыталась. Люблю точно знать, какие отношения меня связывают с человеком. Но зато теперь все ясно. Илья вообще не рассматривает меня, как женщину. Для него я ребенок, маленькая девочка. После его ответа на мой вопрос пора бы прекратить испытывать иллюзии. Но я, засыпая, все ровно мечтала о взаимных чувствах.
