Надо же, Эмма ожидала, что он похвалит этот дурацкий хлев, который она называет квартирой. Жить в центре. Нет, он не собирается здесь оставаться, его мечта — двигаться только вверх. Так неужели сейчас, взойдя на первую ступеньку, он удовлетворится меньшим, чем самое лучшее?
Разумеется, он вырос в худших условиях. Попивая коньяк, Дрю изучал портрет жены, написанный на штукатурке, и размышлял о том, откуда пришел и куда направляется. Конечно, он вышел не из трущоб, но его жизнь была ненамного лучше.
Меблированная квартира, грязный двор, залатанные джинсы. Он ненавидел свое рабочее происхождение, презирал отца, который навсегда остался рабочим, поскольку никогда не имел ни грамма честолюбия. Старик с поникшей спиной, ни хребта, ни мозгов. Иначе почему жена ушла от него и троих детей?
Значит, ей хотелось чего-то большего, а не только борьбы за хлеб насущный. Дрю не винил мать. Он ее ненавидел.
Теперь он идет своей дорогой, ведущей прямо наверх. Если наивная и угодливая женушка чуть подтолкнет его, то они заживут счастливо.
Но командовать будет Дрю.
Одну-две недели он позволит ей пожить здесь, а потом они переедут. В дорогую до умопомрачения квартиру за Центральным парком. Для начала сойдет. Он не возражает проводить часть года в Нью-Йорке. Более того, Нью-Йорк великолепно ему подходит. Особенно учитывая связи Эммы.
Просмотрев диски, стоящие у проигрывателя, Дрю выбрал «Полное опустошение». Надо же расшаркаться перед стариком. Ведь если бы не турне, Дрю не смог бы завлечь Эмму за сцену, охмурить ее. Просто удивительно: она оказалась настолько глупа, что поверила, будто он не знает, кто она такая и что может сделать для него.
Покачав головой, Дрю поставил диск на проигрыватель. Нет, потакать Эмме нетрудно, хотя в постели она полное ничтожество, сплошное разочарование — просто желает угодить. С их первой встречи Дрю играл на ней так же умело, как на своей шестиструнке, и рассчитывал, что это окупится. Сполна. Вскоре ей придется скрестить копья с отцом. Старик воспринял ее замужество неплохо, даже расщедрился на пятьдесят тысяч фунтов в качестве свадебного подарка. Выписанных Эмме, но уже переведенных на общий счет.
Отношения между отцом и дочерью оставались натянутыми, однако Дрю не сомневался, что это пройдет. Быть любимым зятем Брайана Макавоя — отличный шаг вперед. А пока у Дрю очень-очень богатая жена. Богатая наивная жена.
Засмеявшись, он подошел к окну. Может ли честолюбивый мужчина желать лучшей спутницы жизни? Надо только сдерживаться, терпеливо притворяться, что для него главное — сделать Эмму счастливой, и все, чего он ни пожелает, само поплывет ему в руки.
Глава 30
Они переехали в элегантную двухкомнатную квартиру в Верхнем Вест-Сайде. Эмма старалась не обращать внимания на то, что они поселились на одиннадцатом этаже. Правда, голова у нее кружилась, только когда она подходила к окну и глядела вниз. Боязнь высоты ее беспокоила. Ведь даже на самом верху Эмпайр-стейт-билдинг Эмма ощущала только восторг, а теперь стоило ей подойти к окну четвертого этажа, и у нее начинала кружиться голова, бунтовал желудок.
Дрю был прав, когда сказал, что ей нужно учиться жить с этим. Однако Эмме нравились высокие лепные потолки в спальне, затейливая балюстрада изгибающейся лестницы, ниши в стенах и выложенные в шахматном порядке белые и темно-бордовые плитки холла. Эмма пригласила Бев оформить новую квартиру, надеясь, что ее мастерство и общество сделают переезд менее болезненным. Она признавала, что квартира очень мила, из нее, словно с птичьего полета, открывается вид на Центральный парк и его широкую изогнутую лестницу. Эмма удовлетворила свою страсть к антиквариату и несуразице, обставив комнаты чопорной мебелью эпохи королевы Анны и крикливыми творениями поп-арта.
Ей нравились широкие окна и маленький застекленный балкончик, где можно выращивать цветы. И отсюда очень быстро добираться пешком до Джонно.
Они виделись почти ежедневно. Джонно сопровождал ее в походах по антикварным лавкам, что навевало тоску на Дрю. Один-два раза в неделю он заходил к ним ужинать или шел вместе с ними в город. Раз Эмма не смогла добиться одобрения своего отца, ее утешало то, что она получила его от Джонно. Ей было приятно слышать, как они с Дрю разговаривают о музыке. И Эмма очень обрадовалась, когда они начали писать вместе песню.
Сама же она занялась созданием дома: для себя, для мужа и детей, которых она почему-то никак не могла зачать.
Эмму очень удивило и обрадовало, что Дрю тоже хотел иметь ребенка. Сколь бы разными, как выяснилось, ни были их вкусы и точки зрения, в данном случае они мечтали об одном и том же.
Она старалась представить, насколько приятно будет вынашивать ребенка Дрю, а потом вместе с мужем катать по парку коляску. Будут ли у них на лицах такие же самодовольные улыбки, которые она замечала у других молодых родителей?
Эмма призывала себя к терпению: ее время придет. Дело в стрессе, слишком большом желании. Когда она научится расслабляться, занимаясь любовью, тут все и произойдет.
В начале весны Эмма наделала десятки снимков беременных женщин, грудных детей и малышей, гуляющих в парке, смотрела, как они наслаждаются прекрасными теплыми днями. И завидовала.
Планы открыть собственную студию и начать работать над книгой были отложены. Но Эмма продолжала продавать снимки, чувствуя удовлетворение от того, что, выйдя замуж, не забросила любимое дело. Она собирала кулинарные книги и смотрела телепередачи по кулинарии. Ей льстило, когда Дрю хвалил ее попытки воспроизвести какое-нибудь блюдо. Однако ему быстро надоело ее увлечение фотографией, и Эмма больше не показывала свои снимки, не обсуждала с ним работу.
Похоже, Дрю хотел видеть в жене только домохозяйку. В первый год замужества Эмма была счастлива угождать ему.
Намеренно с головой уходя работу, она пыталась скрыть разочарование, когда в очередной раз узнавала, что не беременна. Пыталась не чувствовать себя виноватой, когда Дрю в очередной раз укорял ее.
Из этой рутины Эмму вытащил Раньян.
Она ворвалась в квартиру с бутылкой шампанского в одной руке и охапкой тюльпанов в другой.
— Дрю! Дрю, ты дома? — Поставив бутылку, Эмма включила радио.
— Господи, да выключи ты его. На лестнице в одних трусах появился Дрю. По утрам он выглядел не лучшим образом: всклокоченный, с заплывшими глазами, с отросшей за ночь щетиной.
— Ты же знаешь, вчера я работал допоздна. По-моему, я прошу немного: тишины утром.
— Извини. — Несколько месяцев замужества научили Эмму, что настроение мужа до утреннего кофе напоминает зажженный фитиль. — Я понятия не имела, что ты еще в постели.
— Некоторым людям необязательно вставать с рассветом, чтобы плодотворно работать.
Эмма крепче стиснула цветы. Ей не хотелось портить сегодняшнее утро ссорой.
— Приготовить тебе кофе?
