– Тебе надо вернуться в палату и лечь обратно в кровать!
Приобнимаю Адама, веду туда. Спину покалывает, неприятно жжёт.
Бросаю мимолётный взгляд назад, вижу Вилену. Она стоит, сжав кулаки, и посылает мне потоки невидимых проклятий. Похожа сейчас на облезлую, оскалившуюся гиену. Я бы ей высказала ещё парочку “ласковых”, вот только наверно эти разговоры ни к чему! Я обо всём догадалась.
Кажется, она нарочно хотела отослать меня подальше, чтобы разлучить нас с Адамом и занять моё место. Какая же сообразительная, хитрая тварь. Подсуетилась и уже тут как тут, рядом стала ошиваться, корча из себя сестру милосердия. Фруктики ему носит, бульончики. Воркует, утешает. С ложечки ещё и наверно кормит…
Меня это так сильно задело и разозлило, что тревога сменилась яростью. Это могло значить одно – я ревную.
– Ненавижу, – зашипела она одними губами, посылая мне проклинающий взгляд исподлобья.
Развернулась и быстрым шагом направилась к выходу.
Глава 29
– Что тут Вилена делала?
Помогаю Адаму опуститься на кровать, заботливо укрываю его одеялом.
– Я так рад, что ты приехала… – за руку меня ловит, крепко её сжимая. – Думал, потерял навсегда. Особенно, когда этого… задро… картофельного… то есть Мишу увидел!
– Миша мне всё рассказал, кстати! Про то, что ты снял квартиру надо мной, предметы чинил, кофе по утрам носил. И цветок подарил…
– Понравился? – Адам одарил меня широкой, довольной улыбкой.
От сердца отлегло, видя, как он улыбается, как его дьявольски-красивые глаза блестят… а значит, ему уже и правда лучше. Жить точно будет!
– Невероятно… Мой любимый сорт и цвет. Миша притворялся, поддакивал мне, что это он, мол, всё делает.
– Вот сучара! – я услышала хищный рык.
– Адам! Не надо так про него. Да, нехорошо себе чужие труды присваивать, но именно он меня надоумил бросить всё и побежать к тебе.
– Правда? – глаза Адама загорелись.
– Да. В тот вечер фильм вообще не шёл, мои мысли были направлены в другое русло. Миша это заметил, вывел меня из зала и мы поговорили. Он убедил меня, что ты достойный мужчина, чтобы я немедленно вернулась к тебе. То, что ты сделал для меня, заслуживает уважения и прощения, – смущённо пролепетала я, опустив ресницы.
– Иди сюда, Ник, приляг рядом.
Адам тянет меня к себе, укладывая на кровать. Немного отодвигается в сторону, оставляя мне место.
– Хочу просто с тобой полежать…
Я уютно сворачиваюсь калачиком под боком Адама, блаженно прикрыв глаза, ощущая его родной запах.
– Я так соскучился…
И мне действительно легче становится.
Меня отпускает…
Мышцы окутывает приятное тепло и наступает умиротворение.
Там, где болело больше месяца…
– Прости меня Ника, я больше никогда не причиню тебе зла, обещаю, – мягкие губы касаются макушки, заставляя трепетать. – Если нарушу слово, разрешаю меня закатать в бетоне.
Адам ловит меня за подбородок и нежно целует в губы. Невинный поцелуй с мягким трением наших губ друг о друга перерастает в головокружительный французский с языком.
И моё сердце бьётся навылет.
– Я ужасно сильно изголодался! – жарко шепчет в мой рот, и снова целует.
Прижимает к себе вплотную, обвивая обеими руками. Стискивает. Лишает кислорода.
Да уж, я заметила.
Судя по тому, как выросли его пижамные штаны в районе паха.
– Боярский, ну ты как обычно в своем репертуаре!
Внезапно слышится задорный женский голос, заставляя меня отскочить подальше и раскраснеться.
В палату вошла та самая пышная медсестра.
– Не успеешь отвернуться, уже другая девчонка под боком, – хихикает она, занося в палату новую систему. – Адам, время процедур. И укола в попу!
Пациент недовольно вздыхает, закатив глаза.
– Мария Алексеевна, ну такой момент обломали…
– Штаны снимай, Казанова! – широко улыбается она, покручивая перед его лицом огроменным шприцом. – Хорош девчонок менять! Вчера одна у постели млеет, сегодня уже другая. А завтра кто? Меня утащишь? Я на твои чары не куплюсь, не мечтай! Я девушка порядочная и замужняя, имей ввиду. Кавалеров, между прочим, помясистее люблю.
Я рассмеялась, отвернувшись, когда Адам, фырча, как старый дед, перевернулся на бок, спустив штаны.
– Ау!
– Что ау!
– Ну вы и всандалили…
– Ой, не бреши! Рука у меня лёгкая, говорят, как перышко. Просто у кого-то зад чувствительный, или перед невестой своей выделываешься, чтобы поухаживала.
Я сейчас лопну от смеха.
Ну что за женщина?
Какая приятная и позитивная медсестра, все бы такими были.
– Дубинами молотили, так не пикнул, а тут укольчика испугался.
Мария Алексеевна ставит капельницу, улыбнувшись нам по очереди, словно голубкам, удаляется по своим делам. Я подсаживаюсь обратно к Адаму на край кровати.
– Почему невеста?
– Какая ты наблюдательная. А что, если это так?
– В смысле?
Адам ловит меня за талию, подтягивая к себе, мечтательным взглядом скользит по моему лицу, губам, шее… Ловит выбившийся из хвоста локон, накручивает на палец.
– Что, если я тебе собрался предложение сделать?
Я забыла как дышать, почувствовав волнительное головокружение. Но в этот же миг мой телефон ожил, затрезвонив. Посмотрела на экран – Юрий.
– Это твой отец.
Адам резко изменился в лице.
– Не отвечай.
– Почему? Он переживает. Это благодаря ему я тебя нашла. Вдруг приехать хочет?
– Тогда скажи, чтобы завтра приезжал. Я хочу провести день с тобой, чтобы нам никто не мешал.
– Ладно…
Отвечаю на звонок, заверяя Юрия, что всё у нас в порядке. Адам выглядит бодро, продолжает лечение, быстро идёт на поправку. Я так рада, что его травмы оказались не такими серьёзными.
– Крепкий орешек, – в заключении добавил Юрий. – Мы завтра будем, ближе к вечеру. Ксения хочет тебя увидеть.
– Хорошо, – со вздохом.
Может на этой ноте семья воссоединится и мы наладим наши взаимоотношения?
Было бы хорошо…
Неужели и моя жизнь начала налаживаться?
Я так этому рада.
– Нашли преступников?
– К сожалению, пока нет…
Жаль.
