— Об иностранцах. Юка утверждала, что иностранцы в постели гораздо лучше, чем русские. Я не имела возможности высказаться по этому поводу, поэтому просто верила ей на слово.
— О том, почему мужчины не любят делать оральный секс, но требуют это от нас.
— О том, какие красивые у Юки глаза, волосы, пальцы на ногах, щиколотки, брови, мочки ушей, ногти, губы, ноздри, локти, колени и прочее, в зависимости от обстоятельств.
— О том, что мне не мешало бы похудеть.
Глава 8
Я почти перестала общаться с Юкой, и сама этого не заметила. Иной раз мне казалось, что виделись мы совсем недавно, а потом, вспоминая, я понимала, что прошла уже почти неделя. А раньше ведь мы общались каждый день.
Иногда Юка мне звонила.
— Настя, приезжай ко мне! — весело говорила она. — Лови тачку и приезжай, поговорить надо.
Раньше бы я сорвалась с места и на последние деньги поймала бы такси, чтобы поскорее увидеть мою Юку.
Послушать, что она мне скажет. Но теперь у меня был Генчик, перспектива поужинать в компании которого казалась приятнее, чем болтать с Юкой.
— Извини, мы сегодня с Геной идём в пиццерию, — виновато говорила я.
— Вот как? — Юка усмехнулась. — А ты ещё 6ольше растолстеть не боишься?
— Генчик говорит, что ему нравятся женщины с мясцом.
— Нельзя же так, Настя. Нельзя же воспринимать мир через призму того, что говорит тебе Генчик. Вот бросит он тебя, и что ты будешь делать со своими лишними килограммами? Не все нравятся женщины с мясцом.
— Он меня никогда не 6росит.
Раньше я бы на неё обиделась. Но теперь мне было всё равно. Всё равно я была красавицей. Если так считает Генчик, значит, так оно и есть.
— Юка, может встретимся завтра?… Хотя нет, завтра я обещала ему кататься на теплоходике…
— Завтра я и сама не могу, — жестко оборвала меня Юка, у меня свидание. С одним известным человеком из шоу-бизнеса.
— С кем?
— Не могу пока говорить, — загадочно ответила Юка.
Раньше я бы начала её упрашивать рассказать мне подробности. Юка долго ломалась бы, но потом всё же неохотно рассекретила бы имя счастливчика. Потому что раньше, не имея своей личной жизни, я жила жизнью Юкиной. Что мне ещё оставалось, спрашивается?
А теперь я спокойно сказала.
— Ладно, расскажешь потом, если захочешь.
Попрощались мы холодно.
Я думала, что Юка с её гипертрофированным чувством собственной значимости после того разговора и близко ко мне не подойдет.
Я чувствовала себя виноватой и уже придумывала предлог, чтобы с ней помириться. Генчик Генчиком, а Юка все же оставалась моей единственной подругой. Но, к моему удивлению, она сама подошла ко мне на аэродроме.
— Настя, может быть, прыгнем вместе? — спросила она.
— Вместе? — Я растерялась.
У Юки было двести пятьдесят прыжков, и она считала себя весьма опытной парашютисткой. Никогда раньше она не предлагала мне прыгнуть вместе с ней. Она прыгала только с Кисой или Шпагиным, у которых было больше двух тысяч прыжков. Которые могли чему-то её научить.
— Ну да, вместе! — несколько раздраженно повторила она. — Или у тебя все взлеты заняты Генчиком?
— Да нет, что ты… Ты просто раньше никогда не предлагала… Я с удовольствием.
— Тогда давай запишемся в пятый взлет!
— Хорошо.
Впервые я сидела в самолете рядом с Юкой. На мне был алый комбинезон, на Юке — черный. Мы здорово смотрелись, несмотря на то что она была куда стройнее. Но, глядя на нас, Жора поднял большие пальцы вверх и сказал:
— Супер!
Пошлый комплимент, но мне понравилось. Не так-то часто мне приходится слышать, что я супер.
— Настя, выпрыгнем и сразу ложимся на живот. — Юка привычно командовала мной. — Будем держаться за руки, а потом синхронно обернемся вокруг своей оси.
Кто знает, может быть, когда-нибудь из нас получится акробатическая двойка.
Я своим ушам не верила. Юка, заносчивая Юка, мало того, что прыгает со мной вместе, так ещё и предлагает создать акробатическую двойку! Мне, которая боится высоты! Мне, у которой нет и пятидесяти прыжков! Мне, которую она, кажется, никогда не уважала.
Вместе подошли к открытой двери. Перед нами прыгал Жорка — он сделал сальто прямо с самолёта и сразу же исчез в облаках.
— Пошли! — крикнула Юка.
И я сделала шаг в сторону.
Сердце моё опять предательски подступило к горлу. Но почему я так боюсь прыгать? Почему все парашютисты рано или поздно начинают страдать от адреналинового голода, одной мне это не грозит? Потому что адреналина я получаю в избытке?
Почти смертельную дозу ареналина каждый прыжок.
Мне казалось, что я прыгаю только ради Генчика. Только чтобы он меня уважал. Чтобы быть с ним рядом.
А теперь выясняется, что я прыгаю и ради Юки тоже. И если она предложит мне прыгнуть в её компании ещё раз, то отказываться я не буду.
Юка держала меня за руки, её пальцы были холодными. Мы лежали в воздушном потоке на животе и смотрели друг на друга. Под нами были облака, облака стремительно приближались, и было немножко страшно на них смотреть, потому что они казались некими твердыми субстанциями.
Но я и не смотрела вниз. Я смотрела на Юку.
Как ей шли массивные пластиковые очки! У неё был такой загадочный вид, как у подружки Джеймса Бонда. Я не видела её глаз, а она мои — да, потому что мои очки были прозрачными.
Юка улыбнулась. Я тоже улыбнулась в ответ, и ветер безжалостно теребил мои губы. Если хочешь в свободном падении, надо напрягать мышцы лица и с силой растягивать губы в стороны. Если губы будут расслаблены, то встречные потоки воздуха будут трепать их, как простыни на ветру.
Вдруг Юка приблизилась ко мне — сначала мне показалось, что это произошло случайно, и я даже отпрянула, потому что столкнуться лбами в свободном падении, на огромной скорости, довольно опасно, тем более что на мне был мягкий кожаный шлем. Но она снова уверенно притянула меня к себе. Её лицо было совсем близко, она вытянула губы трубочкой и поцеловала меня.
Её язык ловко проник между моими напряженными губами, он был холодным, но целовалась Юка приятно, совсем не так, как мужчина.
Поцелуй длился не больше пары секунд. После чего
Юка вдруг развернулась, распрямила ноги и мгновенно оказалась в десятке метров справа от меня. Она махнула рукой, сигнализируя мне, что собирается открыть парашют. Я взглянула на высотомер — девятьсот метров.
И тоже выдернула релиз.
