— Настя, можно тебя на минутку? — вдруг сказала Юка. — Покажи мне ту свою зеленую юбку, которую я собиралась у тебя купить.
Никакой зелёной юбки у меня не было. А даже если бы и была, то в ней могли бы запросто поместиться три Юки. И ещё место осталось бы. Я поняла, что Юка хочет со мной о чём-то поговорить. О чём-то, для Петиных ушей не предназначенном.
Мы вышли в коридор.
— Ну, как он тебе? — спросила Юка.
— Кто? Этот урод? — легкомысленно поинтересовалась я.
Она разозлилась.
— Ну, извините. Ты тоже не Мэрилин Монро. Понимаю, он не слишком красив. Но это все, что мне удалось достать.
Тут только до меня начала доходить страшная правда.
— То есть ты намекаешь, что я и этот так называемый Петя должны…
— Ничего вы никому не должны! — вскипела она. — Ты хочешь научиться целоваться, так?
— Так, — пришлось сказать мне.
— И Пете тоже нужна практика. Я ему всё рассказала по-честному. Вы могли бы здорово друг другу помочь.
— Наверное, ты ни за что не стала бы целоваться с таким прыщавым! — прошипела я. — Даже если бы тебе предложили миллион баксов.
— 3а миллион баксов я поцелую даже гориллу, — усмехнулась она. — И вообще, дело не во внешности. Можно глаза закрыть, и все. Представь на его месте Рикки Мартина, и все пойдет как по маслу.
— Терпеть не могу Рикки Мартина.
— Хорошо, — раздраженно вздохнула она. — Кто тебе нравится?
— Эдвард Нортон, Боно из «Ю-ту», Марат Сафин, принц Уилльям, Кевин Костнер, ранний Майкл Джексон, Олег Меньшиков… — начала перечислять я.
— Замолчи! Тогда представь себе на его месте раннего Майкла Джексона, и все будет супер. В общем, Настя, не упрямься! Я же добра тебе желаю.
— Я думала, что ты приведешь мне как минимум мускулистого симпатичного мулата. Тогда я бы не упрямилась. А этот Петя… Такого я и без твоей помощи могла бы найти.
— Так чего же до сих пор не нашла? — резонно спросила она. — Насть, я пойду, у меня дела. А ты возвращайся на кухню. И помни, что если ты сегодня не струсишь, то скоро у тебя обязательно появится потрясающий мужик. Может быть, даже мускулистый симпатичный мулат.
Я не видела логической взаимосвязи между прыщавым Петей, поедавшим в моей кухоньке обветренную колбасу, и появлением в моей жизни рокового красавиа-мулата.
Но Юке, наверное, было виднее.
Итак, мы с Петей остались одни.
«Допьем чай, и я скажу, что у меня болит голова, — решила я. — Ему придётся уйти.
Петя грустил над полупустым стаканом. Чаинки рассматривал.
«На редкость противный тип», — приняла я окончательное решение.
— Петя, вы знаете, я вообще-то не очень хорошо себя чувствую, — бодро сказала я.
— Правда? — отчего-то обрадовался он. — Вообще-то я тоже!
— Здорово! — не подумав, воскликнула я. — То есть, извините, я имела в виду…
— То есть я допью чай и пойду, да? — решил на всякий случай уточнить прыщавый Петя.
— Ну да.
Он вздохнул, как мне показалось, облегченно.
— Знаете, Настя, спасибо вам. Я не знаю, в курсе ли вы, зачем я сюда пришёл…
— Ну, конечно, в курсе! Юка же моя лучшая подружка!.. Кстати, а откуда ты её знаешь?
— Она подошла ко мне на улице. Я с девушкой расстался, мне было так грустно. Сидел на лавочке, пиво пил.
И тут подходит Лика. Вся такая шикарная, в кожаной мини-юбке. — Его взгляд мечтательно затуманился, Петя даже покраснел.
И прыщи его тоже покраснели и стали ещё более заметными. Лучше бы ему вовсе не смущаться, подумала я.
— Честно говоря, я обрадовался. Решил, что есть на свете справедливость, раз эта красотка захотела познакомиться именно со мной.
Я улыбнулась — вот это самонадеянность! Он что, в зеркало не смотрится? С чего бы это Юка стала бы с ним знакомиться? Это всё равно как если бы Эдвард Нортон вдруг вздумал приударить именно за мной.
Да делать ему больше нечего! Как будто бы мало вокруг него худых и сексуальных!
— А она присела рядом и сказала, что у неё есть красивая подруга, которая не умеет целоваться.
Теперь уже настала моя очередь краснеть. Ну и Юка! Как она могла?!
Во-первых, притащила с улицы первого попавшегося урода! А вдруг он вообще заразный?! А во-вторых…
Зачем мне, скажите на милость, такая реклама? Не умеет целоваться… Хотя какая здесь реклама, скорее уже черный пи ар.
— И мол, если мне тоже нужна практика, не хотел бы я ей помочь? Я сказал, что мне практика не нужна, я прекрасно целуюсь. И тогда она предложила её поцеловать.
Я поперхнулась чаем.
Юка целовалась с этим уродом?!
И её даже не вырвало?
Не может быть.
А Петя продолжал рассказывать:
— Конечно, я поцеловал, что я, дурак, что ли, отказываться. Девушка-то и правда классная. И потом, я подумал, что, наверное, никакой подруги нет, что она все это специально придумала, как оригинальный способ завести знакомство. И вот мы с ней стоим, целуемся. Вдруг она отстраняется и говорит — я так и знала, целуешься ты отвратительно.
Я усмехнулась. Вот это больше похоже на Юку.
— И тут бы мне её послать к чертовой матери. Но она так убедительно говорила. И все время рассказывала о красивой подруге, у которой такая же проблема. И я, сам не знаю почему, согласился прийти с ней сюда.
— Как я тебя понимаю.
— Пришёл — а тут ты.
И он надолго замолчал.
Нехорошее предчувствие щекотно зашевелилось у меня под ложечкой.
Что прыщавый Петя хочет этим сказать? Он, значит, согласился помочь красивой Юкиной подруге научиться целоваться. Пришёл сюда — а здесь я.
Следовательно, я показалась ему настолько убогой, что ему даже целоваться сразу расхотелось?
Мамочки!!! Что происходит?
Неужели я настолько никакая, что даже прыщавый урод сказывается больным, только чтобы меня не поцеловать?!
— Ты не расстраивайся, — наверное, он заметил, как изменилось мое лицо, — ты очень симпатичная, просто… Просто не в моем вкусе. Я брюнеток люблю!
— Подумать только, Брюнеток он любит! — выпалила я. — А тебе когда-нибудь говорили, что ты сам не ахти?!
— Я? — его бас вдруг обернулся фальцетом. — Я мужчина, а мужчина должен быть чуть лучше обезьяны.
— У обезьян нет прыщей!
— Это не прыщи. Это диатез! — Ребром ладони он треснул по столу. — А ты зато толстая!
