— Я всем интересуюсь. Его зовут Максим. Он мне понравился. Почему ты говоришь, что хотела меня остановить?
— Ладно, проехали. Расскажи подробно.
— Я ему дала свой телефон. Мы собирались вместе сходить на футбол, — уклончиво объяснила я. Он сказал, что придёт с другом. Так что, если хочешь, можешь тоже к нам присоединиться.
— Вот! — Она с торжествующим видом подняла указательный палец вверх.
— Что — вот?
— С другом! Он придет на футбол с другом.
— Юк. я что-то не понимаю…
— А ты обернись и сразу все поймешь, — усмехнулась она.
Я обернулась. Максим оторвался наконец от телевизора и пересел поближе к бару. Он о чем-то приветливо болтал с барменом, похожим на грека.
Даже слишком, пожалуй, приветливо…
Если не сказать — чересчур.
В какой-то момент Максим перегнулся через стойку бара и обхватил руками мощную шею «грека». В первый момент мне показалось, что они собираются подраться, но потом до меня с ужасом дошло, что скорее наоборот. Бармен потянулся губами к губам Максима, и в следующую секунду они уже жарко целовались, совершенно не обращая внимания на любопытно-брезгливые взгляды окружающих.
— Дошло наконец? — весело спросила Юка.
— Какой кошмар… Значит, я… познакомилась с гомиком. — Я зажала ладошкой рот.
— Бывает, — повела плечами Юка. — Но ты все равно молодец. Получилось у тебя неплохо. И потом, это же была просто тренировка. Посмотрим-ка, больше здесь никого подходящего нет?
Я вспомнила о яппи. Почему — то знакомиться с ним не хотелось.
Во-первых, мне никогда не нравился такой типаж. А во-вторых мало ли кем он может оказаться? Тоже гомосексуалистом, например, или вообще импотентом, или скрягой, или любителем детских порносайтов, или болтуном, или, наоборот мрачным молчаливым типом. Мне бы не хотелось, чтобы мой потенциальный первый мужчина был кем-то из вышеперечисленных.
Так я себя внутренне уговаривала, и вдруг…
— Девушка, можно с вами познакомиться? Я смотрю на вас весь вечер.
Я недоверчиво обернулась. Над нашим столиком навис смущенно улыбающийся яппи. Очки он снял. И зря — потому что очки ему шли. А без них он чем-то смахивал на комсомольского работника.
Я уже хотела ответить — можно. И только потом поняла, что обращается он не ко мне, а к Юке.
К Юке.
Чтоб её.
— Нельзя — томно ответила Юка.
И выпустила колечко ментолового сигаретного дыма прямо ему в лицо.
В тот момент мне впервые захотелось её убить. Она сидела напротив меня, такая красивая и наглая. Изящно ела сыр серебряной вилочкой.
Такая же вилочка лежала и возле моей тарелки. Я представила, как я хватаю вилку и точным прицельным движением вонзаю её в Юкин красиво накрашенный глаз. Боже, о чем я думаю? О таком думать нельзя.
Хотя это же всего лишь мысли… Значит ли это, что я извращенка?
— Настя, Настя! Почему ты так уставилась на вилку?
Юка приподнялась с места и через стол перегнулась ко мне. Как будто бы сама напрашивалась. Ударить её было бы так удобно.
— Нипочему, — улыбнулась я, отодвигая вилку в сторону — просто так.
В тот вечер мне хотелось напиться. Честное слово — впервые в жизни напиться по-настоящему. Почему мне так не везет? Почему от природы мне не досталось длинных стройных ног? Почему я не Юка? Почему?
Почему??
Юка сказала, что расстраиваться не стоит. А уж отчаиваться и напиваться — тем более. Что она ожидала чего-то вроде этого. Не могло у меня получиться все с первого раза.
— Думаешь, лишиться девственности так уж просто? — говорила она.
— Ну, ты же умудрилась как-то это сделать, — мрачно ответила я.
— Я — это я. Мы сейчас вообще-то о тебе говорим. Не горюй, Настька, все у нас получится!
Окрыленная неудачей, Юка взялась за дело с удвоенным энтузиазмом. Чего она только не придумывала!
Она устраивала для меня свидания вслепую. Обзвонила всех своих друзей-мужчин и сказала, что у нее есть «красивая подружка, просто прелесть, манекенщица, только что вернулась из Парижа».
— Может быть, не стоит так уж беспардонно врать? — осторожно спросила я. — По мне же прекрасно видно, что никакая я не манекенщица и что я никогда не была в Париже.
— А что ты предлагаешь им сказать? Что у меня есть подруга, которая стала, более менее, привычно выглядеть после того, как сбросила пару килограмм?
— Пять! — мрачно поправила я.
— Что?
— Пять килограмм.
— Да какая разница! Или, может быть, сказать им, что ты никогда толком не целовалась? Что тебе уже девятнадцать лет, а поклонников все нету.
— Ну, зачем ты так…
— Ладно, извини. Просто ты меня разозлила. А манекенщица не манекенщица — да какая разница? Наденешь туфли на каблуках — вот тебе и манекенщица.
— С прозрачным платьем? Ни за что! — наотрез отказалась я.
— Ладно, с чем хочешь, с тем и наденешь, — неохотно сдалась она.
Конечно, идея со свиданиями вслепую ничем хорошим не кончилась. Все Юкины знакомые радостно соглашались встретиться с только что вернувшейся из Парижа манекенщицей. Но радость их испарялась, как лужа на солнце, как только они видели меня. Я приходила на свидания в знаменитых красных туфлях и скромном приталенном платье. По-моему, смотрелась я неплохо, но, конечно, до Клаудии Шиффер мне далеко.
Но Юку это не остановило, ей бы в свахи пойти, миллионами бы ворочала.
Она решила, что мне стоит попробовать знакомиться по Интернету. И заставила меня опубликовать свою анкету на знаменитом сайте знакомств.
А в рекламных, так сказать, целях, анкету с информацией обо мне украсила Юкина фотография.
Меня завалили электронными письмами. Я даже приободрилась немного — потому что все желающие со мной познакомиться мужчины писали в основном одно и то же — какая я красавица, какая умная и тонкая, какая сексапильная и идеальная. Потом я вспоминала что, в сущности, это были комплименты не мне, а Юке. И тогда мне становилось немного грустно.
Знакомиться по Интернету мне, в общем, понравилось. Как беспроигрышная лотерея. Правда, не могу сказать, чтобы мне особенно везло. Но было по крайней мере интересно.
Сначала ты узнаешь человека таким, каким он хотел бы видеть себя сам. Я договариваюсь встретиться с безупречным мачо без в/п, с ч/ю, допустим, у памятника Пушкину. Наряжаюсь, все путем, макияж, маникюр, эпиляция. После получаса бесполезных топтаний по площади вдруг замечаю подозрительно поглядывающего на меня потливого прыщеватого персонажа с сальными волосенками. А он ещё имеет наглость заявить: «девушка, а вы мне точно свою фотографию посылали?» Минут пятнадцать я бодро развлекаю убогого. А потом он ненатурально-деловым тоном говорит в мобильный телефон что-то о ваучерных фьючерсах и, скупо извинившись, убегает якобы на деловое совещание. У меня повышается настроение — если такие ещё на что-то надеются, то, может, и мне когда-нибудь повезет?
