— Не стоит, вы предельно благоразумны, ваша светлость, — с уважением произнес магнер и указал рукой на дверь палаты. — Пройдемте, мои помощники уже должны были закончить.
Когда внутри оказалось так много персонала, я почувствовала беспокойство: будто травмы Гейса гораздо серьезнее, чем мне говорят. Муж так и не пришел в сознание. Сердце снова заколотилось где-то в горле, я судорожно сглотнула слюну и не сразу поняла, что именно мне говорит магнер Эберт. Со второй попытки, но мне удалось повернуться к нему и переспросить:
— Что?..
— Прощу прощения, ваша светлость, но я обязан предложить вам воспользоваться помощью магнеры Денизе. Она успокоит вашу боль и предотвратит нервную болезнь. Иначе через несколько минут я из медицинских показаний помещу вас в соседнюю с его светлостью палату и погружу в специальный сон. Какое решение вы примете? — серьезным взглядом сверлил меня магнер Эберт. Он явно рассматривал меня уже как пациентку.
Я вздохнула и кивнула, протягивая руку молоденькой девушке — магнере Денизе.
— Благодарю вас за содействие, ваше светлость, — коротко поклонилась мне магнера и предложила. — Пожалуйста, пройдемте к окну, там больше света и так мы не будем мешать остальным.
Глава пятая
В палате окна были прикрыты прозрачными занавесями. Магнера Денизе распахнула их, впуская еще больше полуденного солнца. Я спокойно следила за ее действиями: всем известно, что все манипуляции, связанные с человеческим здоровьем — заживлением ран, исправлением травм, лечением нервов — лучше проводить при дневном свете. В крайнем случае, его можно заменить яркими светильниками.
Я покосилась на кровать мужа, вокруг которой уже расставили усиливающие заживление панели. Помощники докторов выставляли последние магбаты в специальные проемы. По всей видимости, магнер Эберт будет проводить процедуру, магнера Денизе обеспечивать спокойный сон Гейса, а их коллега — простой доктор без магии — следить за степенью восстановления тканей. Спокойные голоса и размеренные движения собравшихся в палате профессионалов помогали мне успокоиться.
— Расслабьтесь, ваша светлость, отстранитесь пока от несчастья. Магнер Эберт практикует без малого двадцать лет, его светлость в хороших руках. А вам также надо позаботиться о себе, — ласково улыбнулась мне магнера Денизе. — Уверена, его светлость не обрадуется, когда увидит, что вы страдаете…
— Да, магнера, вы правы, — согласилась я.
— Просто Денизе, — предложила она мне и в следующий миг уже более серьезным тоном произнесла: — А теперь закройте глаза, расслабьтесь и дайте потоку нести вас. Я не буду заходить глубоко, сниму только поверхностное напряжение, и уж точно не трону семейных реликвий, какое бы воздействие они ни оказывали…
Я и так это знала — кодекс у докторов-магнеров достаточно строгий, поэтому легко последовала совету Денизе.
Мгновение — и вместо переговоров докторов я слышу ласковое шуршание листьев и мягкость прогретой солнцем земли, легкий бриз овевает мое лицо, унося с собой напряжение и усталость. Где-то в глубине сознания зарождается четкое ощущение, что все будет хорошо, все наладится, проблемы разрешатся, а силы на их разрешение хватит с лихвой. Воздействие магнеры было аккуратным и ласковым.
Естественным.
Ведь магнеры это самое что ни есть естественное воплощение магии в нашем мире — сущности, которая питает наш мир и позволяет притронуться к чудесам.
Ученые разделяли природу и магию, но давно известно, что без магии и природы бы не было. Без магии вообще много бы не было. Для мира, который я видела, каждый день магия была естественным ходом вещей. Хотя так, конечно же, было не всегда.
Частичка этой необъяснимой сущности была и в живом, и неживом. Поэтому артефакты можно было делать из металлов, хотя и нужны для этого особенные таланты и немало усилий, средств и, конечно же, магических кристаллов. Они-то были самым что ни на есть явным воплощением магии, росли, накапливая ее — эту странную энергию. Их добывали из земли, находили в пещерах, в последнее время выращивали и в домашних условиях.
Чем дольше такие кристаллы накапливали энергию, тем ценнее становились и тем мощнее был эффект. Кристаллы с давних веков помогали людям — не всегда удачно, все-таки они еще и взрывались, но счастливчик мог излечиться или наоборот поджарить врага.
Магия никогда не была однородной и проявлялась по-разному — иногда завихрениями вызывала жуткий шторм или усиливала дождь, иногда густела в особых местах — и те становились лечебными купальнями, иногда скапливалась в земле и меняла драгоценные камни — делала их восхитительными и уникальными. А бывало, что меняла живое существо. Так появлялись животные с особенностями — окраской или способностями. На них охотились, убивали, запирали в клетках и дрессировали — от случая к случаю их судьба была разной.
Ничего не менялось, если этим живым существом становился человек.
— Спасибо большое за содействие, ваша светлость, сеанс окончен, — улыбнулась мне Денизе и отошла на шаг. — А сейчас нижайше прошу вас подождать вне палаты, пока закончится процедура. Чуть дальше по коридору есть уголок ожидания.
Я кивнула и медленным шагом направилась к двери. Палату покидали егеря и одна сестра-помощница. Остальные уже расположились по своим местам. Может, мне чуть задержаться… Денизе увидела мои сомнения и серьезно покачала головой:
— Все будет хорошо, ваша светлость. Я сразу приду к вам после процедуры и приглашу в палату, — и она, не притронувшись ко мне даже пальцем, легким потоком воздуха подтолкнула меня к двери.
Я удивленно покосилась на Денизе, но промолчала: воздушница и лечащая — очень интересное сочетание.
Когда магия скапливалась в человеческом дитя, рождались магнеры.
Дар мог быть любым, хотя тут, конечно, влияло, был ли кто из магнеров среди прямых родственников ребенка. И, казалось бы, такое чудо нужно холить и лелеять. Ведь сколько добра мог принести такой человек, но...
До сих пор во многих странах ребенка с таким даром иначе как чудовищем не назовут. Некоторых несчастных убивают в колыбели, как только станет заметным дар. А некоторые несчастные лучше бы умерли, но не успели и теперь над ними измываются, их ломают под чьи-то нужды. Ведь магнер должен приносить пользу и беспрекословно подчиняться, иначе зачем ему существовать. Из одаренного ребенка, хорошенько его выдрессировав, легко сделать оружие или полезную вещь.
Ведь магия — это выгода и сила, а сила — это власть и страх. И что может быть выгоднее магнера, кому по силам вылечить тяжелую рану? И что опаснее магнера, в чьей крови кипит огонь, способный сжечь любого, кто встанет на пути? Вот обычные люди и перестраховывались, пользуясь тем, что одаренные дети появляются редко, а дар становится заметен в очень раннем детстве. Тогда, когда магнер еще не способен себя защитить.
Я покосилась в сторону палаты. Как же приятно было видеть спокойную Денизе: уверенную в своих силах, добровольно помогающую пациентам, живущую без страха.
