Меня подхватили за плечи и понесли. На голове оказался глубокий капюшон, так что я даже не видела, куда меня тащат, а самой идти мне не давали. Спрашивать «что происходит» было бесполезно. Стоило мне заикнуться, подать голос, как чужая рука зажала мне рот. Ладонь имела неприятный запах табака, и я, конечно, попыталась отстраниться.
— Издашь хоть звук, запихну перчатку в пасть, — угрожающе прошипел неизвестный, сминая пальцами мои губы.
Впрочем, кричать было бессмысленно, особенно когда меня закинули в салон зелфора. Сидя в компании четырех мужчин, я точно ничего не могла сделать.
Правда, постепенно удалось устроиться чуть лучше, и даже выглянуть из-под капюшона. Куда нас везли, было сложно понять. Но транспорт явно двигался по городу. Увидеть я ничего не могла, но услышать удалось — окна в зелфоре были приоткрыты, и по салону гулял сквозняк. Это и к лучшему, когда внутрь набивается слишком много людей.
Я слышала гудок речного транспорта и характерный скрип погрузчиков. Подобные портовые сооружение на берегах Семуа в пределах столицы были только рядом с мануфактурами. В принципе отличное место, чтобы спрятаться: слишком много людей, грузов, транспорта, товаров. Одними приезжими больше, другими меньше. Никто и не заметит. Искать здесь, к сожалению, можно долго и нудно, если толком не знать, какой из складов или закоулков пристани нужен.
Капюшон слетел, стоило мне выйти из зелфора. Точнее, я удачно развернулась лицом к ветру и помогла, таким образом, ему слететь. Все выглядело достаточно естественно, что мои провожатые обратили внимание, но махнули рукой — все равно же ветром снесет. Я украдкой осмотрелась, пока мы шли к помещению.
Конечно, это были доки или нечто похожее на них. Увы, я в таких местах никогда не бывала, так что не могла сказать точно, в какой из частей мануфактурного берега нахожусь. Река была однозначно, далекий мост на другой берег мог подсказать, куда идти, но на этом все… Если я сбегу, то сначала нужно будет выбраться к мосту, а потом сориентироваться в какую сторону мне направляться. Если я сбегу… Даже мысленно я пока не могла представить ситуацию, в которой я точно, без всякий «возможно» сбегаю.
В помещении было неожиданно ярко, это был двухэтажный склад — большой зал и боковые лестницы, ведущие в надстройку на второй этаж. Меня не повели к остальным, группа собралась немаленькая, человек восемь-десять, а протащили по первому этажу между ящиков и коробок, между нескольких зелфоров и дальше — на лестницу.
Каморка, в которую меня бросили, была пыльной и небольшой, но здесь было несколько стульев, на которые я с удовольствием и легла, как только меня оставили в покое. Ключ в двери провернулся, кажется, с той стороны кто-то стал в караул, но я так устала от постоянного внимания, что позволила себе немного полежать в тишине.
Я уже давно слышала, как бьется мое сердце. Пульс грохотал в ушах, раздражал, мешал. Все оттого, что я перенапряглась. Слишком долго не использовала дар до этого, а за последние дни слишком много его использовала. И теперь просто остаться в одиночестве казалось счастьем. Но мгновение прошло, и нужно было вставать и что-то делать.
Я осмотрела все углы, но в комнате не было другого выхода, кроме двери. Было окно, но выйти из него можно было только выбив его. И толку? Пришлось бы прыгать на каменный пол с приличной высоты. Переломаю себе ноги-руки определенно!
Возможно, когда откроют дверь…
И дверь действительно открылась, но, к моему сожалению, зашел Захар. Он был одет весьма странно для наорца, и очень правильно, если собирался на прием. Например, на королевский прием. Но не может же такого быть, чтобы его допустили? Институция безопасности должна была хорошенько отсеивать всех подозрительных гостей!
И тут я вспомнила, что Захар сказал мне в прошлую нашу встречу, что Гейс выдал министра этой институции, возможно, этого человека убили, а может, тоже шантажируют. А значит, королю угрожала опасность, которую пропустят его же подчиненные во дворец!
— Собираешься на праздник? — равнодушно кивнула я на костюм Захара. Тот поправил лацканы, повернул запонки и улыбнулся:
— Нравлюсь тебе таким? Удобные вещички, дорогие, нужно привыкнуть. Скоро я буду носить подобное чаще. Как вернусь, мы с тобой еще поговорим, Даннике.
— И что будет?!
— Для тебя, может, ничего и не изменится, если будешь вести себя хорошо. Уж платья всякие я тебе обеспечу, — он потрепал меня по волосам.
— У меня муж есть, отпусти меня!
— Видишь, даже король непостоянная величина, а муж — так тем более, — рассмеялся Захар. — Отдыхай, Даннике, до скорой встречи… И, может, тебе что-то принести с приема? Сласти? Говорят, что королевские повара вне всяких похвал.
— Да пошел ты, — не удержалась я, но только рассмешила его сильнее. Захар не воспринимал меня всерьез, не тогда, когда я в его руках и совершенно ничего не могу этому противопоставить.
— Ты странная, Даннике, — отсмеявшись, покачал он головой. — Я не бью тебя, не издеваюсь и даже ухаживаю — одежда, еда, удобства. Я оберегаю тебя. Неужели жизнь тебя не научила быть благодарной своему благодетелю?
— И с чего ты взял на себя такой труд? — хмыкнула я, потому что и правда не понимала Захара. Даже читая эмоции другого человека, сложно на самом деле точно сказать, что и как он сделает в следующий миг. Я чувствовала мужское желание, оно до сих пор присутствовало, но причины его я полностью так и не узнала. Всему виной наше прошлое, то, что я когда-то сбежала и выжила, или то, что я посмела снова нарушить его план? А может, желание подогревало то, что я теперь чужая жена?
— Тебе не кажется, что это судьба? — внезапно склонился надо мной Захар и стал городить какую-то околесицу. — Мы не просто так встретились! Мы выжили тогда, встретились сейчас. Мы замешаны друг с другом. Да и как женщина ты меня всегда привлекала.
— А ты не хочешь узнать, привлекаешь ли ты меня как мужчина? — издевательски усмехнулась я, но, увы, ничего этим не добилась.
— Разве это важно? — он смотрел на меня неприятным, холодным взглядом, как будто все уже было решено. — Даннике, я уверен, что могу сделать тебе так хорошо, что ты забудешь обо всем. Расслабься, моя женушка. Женушка… Да, мне нравится…
Вердомме! Да он спятил!
Или не спятил, а просто привык иметь все, что хочет иметь, добиваться этого. Из того, что доступно, конечно, на имущество господина не засматриваются. А я была в данной ситуации очень даже доступной — беглянка, которую без разбирательств казнят и в Наоре, и в Фрейзелии, как только узнают обо мне. Вряд ли я смогла бы объяснить Гейсу или кому еще, что не принимала участия в боях. Потому что это было бы неправдой. Я так или иначе причастна к войне, пусть и работала в снабжении, а еще я сама привела отряд Биште к кортежу с той женщиной и детьми. Тогда многие умерли.
— Хорошей ночи, Даннике, — моей щеки коснулись чужие губы, но я не дрогнула, просто смотрела в другую сторону, не на Захара. Он недовольно дернулся, видимо, ждал от меня эмоций, но все-таки не стал задерживаться более и вышел.
