— Но потенциал у вас есть, — Октаф очень внимательно посмотрел на меня, напоминая себя в тот момент, как мы только встретились. Шутить он, по всей видимости, уже перестал. Что ж, маска очень сурового королевского стражника ему шла.
— Ведите, не отвлекайтесь, — усмехнулась я, оставляя последнее слово за собой. И Октаф действительно взялся за рычаги.
На самом деле в таких перепалках я давно не позволяла взять никому верх, разве что Гейсу, но с ним перекидываться дурацкими репликами и взаимными уколами было удивительно уютно. Наверное, потому что никто из нас не хотел друг друга задеть.
Королевский дворец был дворцом, и этим все было сказано. Он не был самым высоким, так же как и самым вычурным, но это был своего рода город в городе. От остальной столицы дворец отделяла кованая ограда, не непреодолимая по высоте. Вот только венчали верх ограды очень острые шипы, оставшиеся с тех времен, когда власти приходилось отстаивать свое право на существование. Восстания заканчивались первыми же жертвами, нанизавшимися на шипы. Магнера-боевика, конечно, ограда не остановила бы. Но внутри дворцового комплекса этого наглеца уже встречали бы коллеги.
Так что все покушения на королевскую семью проходили или за пределами дворца, или были очень тщательно спланированными и очень тихими. Никто с грохотом не вламывался с парадного входа.
Октаф не повез меня через центральный вход — широкая подъездная дорога через незабываемую Золотую площадь, выложенную облицовочным камнем с редким оттенком еще во времена прапрадеда нынешнего короля. Мы вильнули вокруг дворцового парка и вдоль ограды и в итоге остановились у более простых ворот. Здесь, в отличие от центральных, кипела жизнь, и если сверкало что-то, то не позолота и не камни, а солнечные лучи на рукоятках магвапенов стражи.
Я не в первый раз была во дворце, но и не посещала его так часто, как Гейс. Хотя на самом деле та часть зданий, где проводились приемы, и различные дворцовые и не только службы были порядком разнесены в пространстве. Так что на рабочем месте Гейса я была всего-то один раз и то очень быстрым пробегом и теперь боялась, что толком не вспомню, куда мне идти. Но волнение я быстро взяла под контроль: если что-то забуду, то просто нужно спросить первого попавшегося. Этот несчастный не сможет отмахнуться от просьбы герцогини, пусть я сейчас и не выглядела как эта самая герцогиня.
Октаф остановился в знакомом мне месте, совсем рядом с одной из трех стоянок дворцовых зелфоров. Сейчас здесь было слишком много военных и стражей, по всей видимости, на случай нападения на дворец. А может, следователи все еще разбирались с водителями…
— Ваша светлость, давайте я организую вам встречу с куратором водителей? И кто еще вас заинтересовал?..
— Я не против. Организовывайте, — покладисто согласилась я, поправляя юбки. Если и выходить наружу, то в приличном виде.
— А куда вы тогда собираетесь? — настороженно уточнил страж.
— Я пройдусь к офису его светлости, пока вы все подготовите. Я быстро, — ответила я и выскочила из зелфора, самостоятельно открыв дверцу. Верный признак дурного тона и неправильного воспитания, как сказали бы умудренные возрастом и внуками мефрау — завсегдатаи приемов.
Где это видано, чтобы герцогиня выпрыгивала из зелфора? А что за платье на ней? Безвкусица! Никаких оборок, да еще и без декольте. Попасть в таком во дворец — потратить впустую свой шанс привлечь внимание вдовца-короля!
Я мысленно даже пожалела короля, ему доставалось куда больше взглядов и шепота, чем мне или кому-либо еще. И да, многие мефрау уже всерьез планировали пристроить своих дочерей в качестве супруги короля. Все-таки пять лет прошло, как он овдовел, пора бы. Но хотела бы я посмотреть в глаза тому самоубийце, который скажет королю эти мысли вслух. Гейс не раз говорил мне, что его венценосный родственник искренне любил погибшую жену и до сих пор о ней не забыл.
— Ваша светлость! — за моей спиной раздался крик Октафа, но я только махнула ему рукой и не оборачиваясь вошла в первое же здание. Страж за мной не побежал: мой зелфор перекрыл дорогу остальным, и теперь Октафу нужно было сначала разобраться в ситуации, ведь просто бросить машину он не мог, а потом бежать за мной.
И если мне и нужен страж во дворце, то только тот, который способен не заблудиться здесь. А если такого не было, то я могла получить помощь, просто спросив первого попавшегося. Впрочем, помощь нашла меня сама.
— Я могу вам чем-нибудь помощь, мефрау? — глубокий мужской голос вырвал меня из задумчивости.
Я обернулась и с удивлением обнаружила за своей спиной полного, пожилого, но все еще крепкого мужчину. Скорее всего, придворный, но не обычный работник точно, слишком дорогой выглядела одежда. Вряд ли военный, формы на нем не было, так же как и отличительных наградных знаков. Военные без них не выходят: это я замечала и не раз. Все-таки раньше я слишком внимательно высматривала эти самые знаки на груди у мужчин и женщин
— Прошу прощения, но, кажется, я заблудилась. Такое приключение! — я улыбнулась ему самой наивной из своих улыбок и ресницами хлопнула, чтобы закрепить образ воздушной и легкомысленной мефрау.
— И что же вы искали, милая мефрау? — вернул мне улыбку незнакомый манеер, но в ней было столько снисходительности, что у меня челюсть свело, чтобы не начать язвить в случайном разговоре. Чего возмущаться? Сама же показала себя такой.
— Ах, министерство церемоний!
— Министерство церемоний? — удивился он. — Милочка, оно же в западном крыле, а это южное.
— Странно, я же приходила к мужу на работу… Понимаете, так ошибиться я не могла! — я сложила руки на груди, продолжая играть роль. Но честно говоря, ответ мужчины меня озадачил. Я действительно не могла перепутать здания. Проезд к южному крылу шел через мост.
— И как зовут вашего мужа, милочка? — немного устало вздохнул манеер. У него на лице было написано, что я ошиблась и не признаю этого.
— Гейс Ванделир, герцог де Ашем, — взмахнула я руками, уже ожидая, как манеер в ответ так же снисходительно кивнет и предложит проводить. Или, что и к лучшему, укажет направление. Но вместо этого он внезапно поменял отношение к разговору. Внешне это никак не проявилось — он продолжал улыбаться. Но без браслета я могла краем сознания зацепить чужие эмоции, особенно если они направлены на меня.
В случае со стражем это было легкое веселье.
А незнакомец… Я всем позвоночником ощутила его ненависть — колющее, ледяное чувство, от которого хотелось закрыться. Оно было таким сильным, что я с трудом удержала себя на месте, не сделала ни шага назад и продолжила мило улыбаться. Неужели у Гейса были враги, и целью покушений было не просто добраться до короля, но и убить моего мужа? То есть он не случайная жертва? Хотя я искренне не могла представить, за что Гейса можно ненавидеть. Запретил салфетки немодной расцветки или забраковал столовые наборы?..
Но тем не менее, вот передо мной стоял немолодой незнакомец, и он ненавидел моего мужа до помутнения сознания.
