— Доброе утро, ваша светлость, — поклонился мне уже знакомый страж. Выглядел он свежо и энергично, видимо, ночная смена была не его и была возможность выспаться. — Какие планы на день?
— Доброе, — мило улыбнулась я. — В расписании побег указывать?
— Конечно, буду рад сбежать с вами вместе, — он напустил на себя серьезный вид, но напряжения я не чувствовала. Дар подсказывал, что за сурово сдвинутыми бровями крылось что-то более легкомысленное. Например, страж очень хотел мне подмигнуть.
— Тогда следите за мной не спуская глаз, — фыркнула я и в тот же миг оказалась внутри зелфора. Страж не стал оставлять за собой последнее слово, закрыл дверцу и что-то прокричал своим коллегам. А сам, вот наглец, сел на место водителя.
— В школу, ваша светлость?
— Да, и поживее, у меня до урока не так и много времени осталось, — как бы ни был сегодня весел страж, но меня несколько удручало обилие незнакомых людей вокруг меня. Впрочем, вел зелфор он и правда аккуратно.
Когда мы остановились, не доехав до школы всего-то пару кварталов, я заволновалась. Но с водительского места раздалось сдержанное объяснение:
— Пропускаем кортеж, ваша светлость.
— Кортеж? — не поняла я, а потом вспомнила, что уже очень скоро прием. Понятное дело, что делегации должны прибыть раньше этой даты. — И кто в этом году представляет Лихтайн?
— Это наорцы, ваша светлость, — таким же невыразительным тоном ответил страж.
Что? Я сначала шарахнулась от окна, а потом медленно приблизилась к нему и выглянула. Конечно, ничего толком не увидела с первого раза. А потом…
Наорцы не особо отличались от жителей Фрейзелии, разве что светловолосых мужчин и женщин больше. В Лихтайне жители более смуглые, в Фрейзелии больше сероглазых шатенов. Но в целом при встрече определить, кто перед тобой, довольно сложно. Если не смотреть на одежду, если не учитывать нормы поведения. Наорцев лучше всего видно, когда они собираются в группы.
Кортеж не был пышным или ярким, этим грешили в Лихтайне. Не был он и излишне простым, так же как и людей наорцы привезли немало. Хотя фактически на прием приглашены только несколько гостей. Но в Наоре так принято — чем выше статус человека, тем больше у него слуг. Но не вольнонаёмных, а привязанных на всю жизнь к одному владельцу — он мог пользовать их как ему угодно, дарить или убить.
— Говорят, после войны положение у населения стало лучше, — заметил страж. Я покачала головой, а потом поняла, что он меня не видит, и сказала вслух.
— Потери легко восполнимы, если приказать населению рожать детей без остановки.
— Страшные вещи вы говорите, ваша светлость, — передёрнул он плечами. — Я читал, но не могут же они и вправду...
— Люди вообще способны на многое, особенно когда нет никаких рамок.
— Его величество задал им рамки.
— Пусть Небесная дева бережет его величество, — пробормотала я и отвернулась от окна. Кортеж наконец-то закончился.
Глава двадцать седьмая
В школе ничего не менялось: бумаги, спешащие на занятия ученицы, склонившийся с вежливым приветствием учитель истории. Я кивнула в ответ и уже собиралась удалиться в свой кабинет, но страж окликнул меня.
— Ваша светлость, ваше расписание. Мне нужно знать его, чтобы выполнить свою работу как можно качественнее, — улыбнулся мужчина. — Это задание его величества, вы же понимаете?
Я впервые пожалела, что не спросила у стража его имени, тогда бы мой ответ был забавнее. Можно было сказать «Винцент, милый» или «Кристоффел, душка» и похлопать по плечу, скорчив заботливое выражение лица. Но, увы, страж остался безымянным, так что пришлось импровизировать.
— Пытаетесь меня пугать последствиями? Да, его величество выскажет мне свое недовольство. Но вы в любом случае будете выглядеть бледно: подвели самого короля, не усмотрев за женой министра церемоний.
— Ваша светлость! — улыбка мгновенно пропала с его лица.
Впрочем, стражу повезло, я действительно не собиралась пока сбегать от присмотра. Все просто: мне было страшно. Я едва могла скрыть дрожь, с усилием раздвигала губы в улыбке и внимательно следила, чтобы мой голос не дрожал. Хотя изредка истерические интонации проскальзывали, как бы я их ни сдерживала.
— Расслабьтесь, эм-м… манеер страж, — вот тут бы его имя не помешало.
— Октаф, ваша светлость, — подсказал он. Я мысленно покачала головой: что ж, лучше, чем я ожидала. В манере фрейзельцев было давать детям длинные, витиеватые или, и того хуже, двойные имена, вот только Гейсу повезло.
— Расслабьтесь, Октаф, — страх лишал меня сил, так что поддразнивать стража было уже не так забавно. — До обеда у меня занятия, после встреча с преподавательским составом. До этого времени можете быть свободным, я никуда не денусь за пределы этого здания, даже во двор не выйду, слишком много работы…
— А после встречи?
— А после встречи мы с вами прокатимся в сторону королевского дворца. Я бы хотела побывать на месте работы Гейса.
— Это не совсем разумно, — нахмурился страж Октаф. — К тому же у меня приказ…
— А у меня водитель моего мужа, который умер, и его семья, — перебила я его. — Рисковать я не буду, всего лишь переговорю с другими сотрудниками, узнаю адрес семьи погибшего и навещу их. Мне искренне жаль, что они пострадали.
— Это опасно. И Счетная институция выпишет им пособие…
— Пусть выписывают. Но мне важно знать, что эти люди не будут проклинать меня и Гейса, не будут считать меня просто богатой знатной мерзавкой, которая даже не позаботилась о том, чтобы утешить близких погибшего, — мой голос дрогнул, не от чувств, а от паники, от которой я так и не избавилась. Но видимо, это нечаянное изменение в тоне повлияло на стража, он услышал что-то свое:
— Хорошо, ваша светлость. Дворец значит дворец.
На этой фразе я посчитала наш разговор оконченным и поспешила по коридору. Все-таки занятия почти начались. Хорошо, что в свой класс я могла прийти с задержкой: ученицы как раз переодевались в костюмы для физических занятий. А мне нужно было успокоиться, в таком состоянии идти в класс — не самое лучшее решение. Мои ученицы знали меня не первый год, а молодые мефрау порой более чувствительны к изменению настроения другого человека, чем магнер-менталист. Они сразу же поймут, что со мной что-то не так, и не дадут покоя со своими вопросами.
И хорошо, что сегодня по расписанию занятие по акробатике.
— Мефрау Ванделир, это ужас! Нет-нет, ужас-ужас! — уже через полчаса стонали ученицы. И казалось бы, ничего ужасного я им не предложила. Всего лишь растяжка, чтобы разогреть мышцы, всего лишь разминка с выпадами, всего лишь прыжки через гимнастический брус на четырех ножках.
— Мефрау Ванделир, это невозможно, — Оливия как раз неудачно подпрыгнула и уселась сверху на брус, вид у нее был до невозможного раздосадованный. Да и остальные девушки не отличались довольными лицами. Разве что Эльке — самая прыгучая из класса — перелетела через брус, даже толком не оттолкнувшись от него руками.
