— Ты почему опоздал? Твои родители давно приехали, Зак и Шелли тоже. Я уж думала, ты вообще не появишься.
— Застрял по дороге. — Он быстро поцеловал ее, пока она не успела увернуться. — Скучала по мне?
— Нет.
— Врешь.
— А если и вру…
Уилле не понравилась его самодовольная улыбка. Из ярко освещенных окон доносился смутный гул голосов.
— Ненавижу подобные мероприятия, — сказала она. — Все стоят и треплют языком. Какой во всем этом смысл?
— Обмен социальной и культурной информацией. Кроме того, отличный повод приодеться, бесплатно напиться и посплетничать. А также полапать баб. Я вот, например, непременно тебя полапаю. Только не на холоду. Можем, конечно, забраться на сено в конюшню. Там я в два счета сниму с тебя это платьице.
Вообще-то предложение показалось Уилле достаточно заманчивым, но она не подала виду.
— Другого варианта нет? — спросила она, надменно приподняв бровь.
— Почему же, есть. Можем забраться ко мне в джип. Только там тесновато.
— Почему мужчины могут думать только о сексе?
— Потому что мысль — это первый шаг к деянию. Слушай, у. тебя под этим платьем что-нибудь надето?
— Если бы. Мне пришлось чуть ли не маслом намазаться, чтобы втиснуться в это кошмарище.
Бен поморщился и застонал.
— Зачем ты мне это сказала? Ладно, пойдем-ка внутрь, будем трепать языком.
Бен выпустил ее, и Уилла тут же задрожала от холода. Но у двери она все же остановилась и спросила:
— Слушай, Бен, с чего это тебе вдруг захотелось снять с меня платье?
— И вовсе не вдруг.
Он открыл дверь, протолкнул ее внутрь. В прихожей Бен вел себя как дома — снял пальто, небрежно бросил его на спинку стула. В отличие от Уиллы, он любил всяческие празднества — шум, гам, запахи. На ступеньках лестницы сидели гости и, уплетая угощение с тарелок, вели оживленный разговор. Кто-то бродил по залу, а некоторые даже пустились в экскурсию по дому. Каждый здоровался с Беном, перекидывался с ним парой слов. Бен сиял улыбкой, но Уиллу не выпускал — держалка руку, что-бы не сбежала.
Он знал, что она при первой же возможности улизнет, но предоставлять ей такую возможность не собирался. Пускай все видят, чья она подружка. Один год закончился, другой начинается. Самое время, чтобы расставить все по своим местам.
— Отпусти-ка меня на минутку, — прошептала ему на ухо Уилла. — Я хочу…
— Я знаю, чего ты хочешь. И не отпущу. Привыкай к моему обществу.
— Это в каком еще смысле? — возмутилась она, но Бен уже затащил ее в зал, где устроили танцы.
Подхватив на ходу бутылочку пива, Бен с удовольствием наблюдал, как его родители отплясывают тустеп.
— Глядя на то, как люди танцуют, можно о них многое сказать.
— Например, что? — спросила Уилла.
— Вот посмотри на моих стариков. Они знают друг друга досконально. И любят друг друга. Или взгляни на эту парочку. — Он кивнул в сторону Нэйта и Тэсс, ритмично раскачивавшихся чуть в стороне от остальных танцующих. — Они друг друга знают пока еще не очень хорошо, но процесс взаимного узнавания доставляет обоим удовольствие.
— Да она просто использует его. Для секса.
— По-моему, он ужасно от этого страдает, нет? — Бен усмехнулся и отставил пиво в сторону. — Пойдем-ка.
Уилла в ужасе попятилась, чуть не споткнувшись на высоких каблуках.
— Я не могу. Не хочу. Не умею.
— Пора научиться.
Он уверенно взял ее за талию, другую руку положил ей на плечо.
— Я не танцую. Все знают, что я не танцую. Не слушая, он положил ее руку себе на шею.
— Главное, держись за меня, и все будет хорошо.
Он ловко развернул ее, и Уилла поневоле отступила — иначе она просто шлепнулась бы на пол. Она чувствовала себя безнадежно неуклюжей и была вся напряжена.
— Расслабься, — прошептал Бен ей на ухо. — Это совсем не трудно. Вон, посмотри на Лили. Раскраснелась, волосы растрепались, просто загляденье. Брюстер учит ее танцевать тустеп, и оба довольны.
— Да, вид у нее веселый.
— А Джим Брюстер в нее прямо влюбился. Ничего, пригласит на танец другую — тоже влюбится. Такой уж он парень. — Отвлекшись от своих страхов, Уилла стала двигаться свободней. — В том и прелесть танца. Ты наедине с женщиной, трогаешь ее, вдыхаешь ее запах.
— А потом приглашаешь другую, да?
— Иногда приглашаешь, иногда нет. Смотри-ка, что сейчас будет.
Она заинтересованно обернулась к нему и едва успела ахнуть, как в следующую секунду он крепко поцеловал ее в губы. Поцелуй был медленным и обстоятельным, что дисгармонировало с быстрым ритмом танца. Сердце чуть не выпрыгнуло у Уиллы из груди.
Задыхаясь, она спросила:
— Зачем ты это сделал?
Бен ответил с предельной честностью:
— Чтобы все, кто на тебя пялится, знали, чье на тебе тавро.
Слова произвели должный эффект: в первый момент Уилла замерла, потом порозовела от ярости. Прежде чем она успела прошептать что-нибудь яростное, Бен снова закрыл ей рот поцелуем.
— Привыкай, — прошептал он и проворно отшатнулся. — Пойду принесу тебе что-нибудь выпить.
Оставалось лишь надеяться, что к тому времени, когда он вернется, Уилла поутихнет и не выплеснет содержимое бокала ему в физиономию.
Уилла и в самом деле всерьез раздумывала, не расцарапать ли ему наглую рожу, но тут к ней подошла Шелли.
— Надо же, а я и не знала, что вы с Беном… Он такой скрытный! — Она оттащила Уиллу в угол. — Рассказывай, когда у вас это началось? И поподробнее!
— Мне нечего рассказывать! Ничего такого не началось, — закипела Уилла, чувствуя, что сейчас лопнет от злости. — Сукин сын! Тавро он на меня поставил! Это он так сказал.
— Правда? — Романтическая Шелли схватилась за сердце. — Боже, а Зак мне никогда таких вещей не говорил.
— Еще бы! Иначе ты прикончила бы его на месте.
— Шутишь? Я была бы в восторге. — Увидев на лице Уиллы изумление, Шелли расхохоталась. — Да брось ты. Мужская наглость в небольших дозах очень сексуальна. Когда Зак начинает играть мускулами, я вся просто таю.
Уилла строго посмотрела ей в глаза:
— По-моему, ты слишком много выпила.
— Я вообще не пила. И я не шучу. Иногда Зак подхватывает меня на руки и перебрасывает через плечо. Теперь, правда, у нас ребенок, и это происходит редко. Но я ужасно это люблю.
— Ты — да, но не я. Терпеть не могу самоуверенных мужиков.
— Я знаю. Я видела, как неохотно ты ответила на его поцелуй, — насмешливо пропела Шелли, окунула палец в вино и облизнула. — С первого взгляда было видно, какое отвращение у тебя вызывает этот поцелуй.
