– Я встретил девушку, – сменил я тему разговора.
Словно ей было не плевать на это. Словно ее это действительно заботило.
– Да? – ответила Нина, и в ее голосе слышалось одновременно удивление и огорчение. – Мне казалось, ты постоянно знакомишься с девушками. Твоя репутация опережает тебя.
– У нас схожая репутация, Нина. Но мне далеко до тебя в манипуляции людьми. Радует, что хоть в чем-то ты лучшая.
– Что ты так болезненно реагируешь, Дин? Я всего лишь поддержала разговор.
Она всего лишь была гребаной головной болью. Но, конечно, Нину не остановило мое молчание и нежелание потакать ей.
– Она знает, что ты не используешь женщин по несколько раз?
Нина что-то жевала, пока разговаривала со мной. Наверное, чей-то член.
– К ней это не относится, – процедил я сквозь стиснутые зубы.
– Почему?
– Потому что она полная твоя противоположность.
И я в этом не сомневался. Рози была храброй, дерзкой, преданной и остроумной. И стала бы потрясающей матерью. Она никогда не отказывалась от работы и не любила принимать одолжения от других. И, в отличие от меня, Рози не воспользовалась ни одной из предоставленных ей поблажек. А ведь из-за своей болезни она вполне могла на них рассчитывать. Но малышка ЛеБлан никогда не переступала эту черту. А танцевала по жизни, шлепая своими шлепанцами по полу.
Я поднес бутылку рома к губам и сделал глоток, а затем еще один. Я так хорошо справлялся последние три дня, ни разу не прикоснувшись к алкоголю – даже в Вегасе, – и все это полетело коту под хвост, стоило мне ответить на этот чертов звонок.
– Ты же знаешь, что все еще любишь меня, несмотря ни на что, – проворковала Нина и изобразила застенчивый смех.
И, к моему ужасу, стоило признать, что в ее словах имелась доля правды.
Я вышел на балкон и посмотрел на цветущие деревья в саду Вишеса.
– Ох, и Дин?
– Да?
– Ты не можешь отмахнуться от этого.
Но я не чувствовал и доли сомнения.
– Перестань мне звонить. Потому что я перестану тебе отвечать. Пока, Нина.
– Эй, засранец, ты где? – голос Трента эхом разносился от небольшой лестничной площадки.
Я слегка приподнялся на антикварном диване Вишеса, держась за голову, будто она вот-вот лопнет. Родители Рози жили на втором этаже, но я сомневался, что они находились дома. Ее мама вступила в Комитет по пирогам Тодос-Сантоса, а отец подрабатывал на пол-ставке ландшафтным дизайнером. Вишес как-то сказал мне, что невозможно убедить обладателей фамилии ЛеБлан притормозить и перестать работать, даже после выхода на пенсию. И меня это не удивило. Их дочери были точно такими же.
– Здесь, – простонал я, больше не собираясь двигаться ни на сантиметр.
Трент и Луна вошли в большую гостиную. Малышка могла похвастать медно-каштановыми кудрями, гладкой загорелой кожей, зелеными глазами навыкате и переваливающейся походкой, как у утки. Луна бросилась мне между ног, чтобы обнять. Я поднял ее и прижал к груди, а она обвила своими пухлыми ручками мою шею.
Трент прислонился головой к стене и засунул руки в карманы.
– Как у нее дела? – спросил я, прижимая Луну к себе и вдыхая аромат ее волос.
Глядя в окно, Трент пожал плечами.
– Она думает, что отдыхает у бабушки с дедушкой. Но время от времени прикладывает мой телефон к уху, чтобы услышать свою маму.
– Я где-то читал, что самые ранние воспоминания, которые откладываются в памяти, примерно с двухлетнего возраста. Может, она даже и не вспомнит, что эта сука куда-то уходила.
Жаль, что я мог поддержать его только какими-то дерьмовыми данными, которые вычитал в старом журнале, пока ждал приема стоматолога. Думаю, большинство людей пытались убедить его, что Вэл однажды вернется, но я не относился к их числу. Какой смысл лгать? Я знал таких, как она. Они рожали детей, бросали их и связывались с ними лишь в том случае, если видели возможность получить от них деньги.
– А я где-то читал, что в памяти могут отложиться воспоминания даже из утробы матери. Так что, может, она все запомнит, – он бросил на меня бесстрастный взгляд.
Туше.
Я опустил Луну на пол. Несколько мгновений она покачивалась на ножках, пока не обрела равновесие, а затем схватила меня за руку и улыбнулась.
– Слушай, без обид, чувак, но ты не знаешь, как все сложится, верно? Тебе раньше никогда не приходилось сталкиваться с подобным дерьмом.
Я не собирался с ним пререкаться. Ведь дело было не во мне. Поэтому я собирался поддерживать его, даже если какое-то время он будет вести себя как жалкий кусок дерьма.
– Надень свои трусики большой девочки, Трент. У тебя достаточно денег, чтобы нанять лучших нянь в мире. Луна – классный ребенок. И тебе всегда помогут родители, твои друзья, я. Ты не один.
– Знаю, знаю. – Трент потер лицо и, подойдя к бару с напитками, достал бутылку виски «Гленморанджи».
– Луна, покажи дяде Дину, как ты танцуешь, – наливая себе стакан, устало попросил он и натянул скупую улыбку.
Девчушка тут же начала трястись, как Бейонсе в Мэдисон-сквер-гарден. Мы с Трентом хлопали ей в течение нескольких минут, пока Луна не отвлеклась на дверь и не решила, что будет круто закрыть и открыть ее пятьсот раз подряд.
– Она довольно развита для своего возраста, – заметил я.
– Очень. И все время болтает. Может, я слишком субъективная задница, но, думаю, она особенная. Невероятно особенная. – Он нахмурился и покачал головой. – Слишком особенная, чтобы мать вот так бросила ее.
– Что ты собираешься делать, братан?
Он уставился на меня поверх своего стакана и сделал глоток. И по его молчанию я догадался, что у него уже есть идеи. Поставив стакан, он прищелкнул языком.
– Родители купили новый дом здесь, в Тодос-Сантосе. Чикаго большой и жестокий, а я работаю как безумный.
Он пристально посмотрел на меня. Долго, выжидающе. И я сразу догадался, о чем он попросит. Я постучал по губам переплетенными пальцами.
– Давай обсудим работу.
– Это моя так называемая жизнь. – Трент взмахнул руками и быстро проверил Луну, которая продолжала открывать и закрывать все те же двойные двери с упорством, которое стоило бы применить для поиска лекарства от рака. – Беспорядок с большой буквы «Б». И моя дочь находится в центре этого дерьмового шоу. Ее тащат через грязь и мерзость, а ее жизнь рушится из-за последствий неправильных решений ее родителей. Но с этим надо заканчивать. Ей нужна стабильность.
– И что ты предлагаешь? – Я хрустнул шеей и посмотрел ему прямо в глаза.
Я управлял штаб-квартирой «Чемпионс Бизнес Холдингс» в Нью-Йорке. Причем вполне уверенно. Я был убежденным холостяком и вполне мог тратить на работу большую часть суток. Вишес работал в Лос-Анджелесе и каждый день ездил в офис из Тодос-Сантоса. Но он ни за что на свете не согласится покинуть Калифорнию. Он здесь родился и здесь собирался умереть. Джейми обосновался в Лондоне и занимался нашими европейскими партнерами, а Трент поселился в Чикаго, в нашем новом и самом маленьком филиале. Но тот быстро расширялся. Деньги тянулись к деньгам. И это работало на нас получше любой рекламы.
