Клодар хмуро усмехнулся, подумав, что слишком остро реагирует на такую мелочь, как сырость и холод. Подобное капризное поведение больше подходило Рою, который, в плохом настроении, весь мир видел в темных тонах. Сам Клодар обычно сосредотачивался на более важных вещах — конечной цели путешествия, успешном завершении миссии и тому подобном. Но только не в этот раз…
Оборотень ловил себя на мысли, что ему не хватает напарника. Его голоса, звука шагов, не всегда уместных шуток относительно заказчиков и предстоящей работы. Рой давно стал частью его жизни, и, расставшись с ним, Маус чувствовал себя так, словно лишился руки.
К тому же, старшего охотника томило неясное предчувствие. Он твердил себе, что поступил правильно, что все равно не смог бы сопровождать Роя в Академию. А за её стенами мальчишке ничего не угрожает. И, кто знает, сколько времени потребуется напарнику, чтобы найти эликсир жизни, если он все же существует, и выполнить поручение регента?
Маус не любил ждать. Тем более, что у него появилось срочное дело, с которым лучше закончить до новой встречи с Роем. Если она произойдет, конечно…
«Что за нелепые мысли? Еще немного, и я уподоблюсь старым бабкам, верящим в предсказания и прочую муть. Или, чего доброго, решу, что в предсказаниях Оракула есть смысл… Хватит. Рой справится. Я должен в него верить. И эта девчонка, Фиона, в случае необходимости, ему поможет. Самое плохое, что может случиться, — это если Рой не найдет в Академии эликсир жизни. Тогда придется искать другие пути к спасению Данель».
Холодная капля скользнула по лбу Мауса, пробираясь под маску. Пользуясь тем, что он один, оборотень снял её и вытер лицо чистым платком. Лесная тропа, по которой Маус ехал, огибала небольшое озеро. Заметив, что его лошадь замедлила шаги, пытаясь ухватить свежие зеленые листочки с невысоких кустарников, Маус решил сделать привал. Ему тоже не помешает позавтракать, и, заодно, подумать: «Тем более, что к вечеру я буду уже на месте».
Взяв котелок, охотник направился к озеру, чтобы зачерпнуть воды. В блестящей, как зеркало, водной глади отражались деревья и хмурое небо. Но оборотень вздрогнул, когда там же появилось его лицо…
«Забыл надеть маску!»
Оборотень протянул руку за куском ткани, к которому так привык, и вдруг замер. Не так уж часто ему приходилось видеть себя, настоящего. Его уродство по-прежнему причиняло боль, а он-то думал, что давно с этим смирился…
Забыв о воде, которую хотел набрать и заранее припасенной вяленой рыбе, охотник тяжело опустился на ствол поваленной березы. Под его весом ствол скрипнул, но выдержал.
Его охватили те же мучительные мысли, что и много лет назад, когда он только выбрался на белый свет из давно разрушенной лаборатории. Почему люди, создавшие его, не позаботились дать своему творению приемлемый облик? Он не требует внешности, как у вампирского отродья Ладисласа, но, самое обычное лицо, пусть не слишком выразительное, было бы куда уместнее. По крайней мере, не пришлось бы скрывать его от окружающих…
«Жаль, что я никогда не встречусь с создателями. О чем они думали в свои последние часы? Чего хотели? На что надеялись? Я этого уже не узнаю. Но, возможно, к лучшему. Далеко не все из них такие, как Рой… Я слишком превозношу людей, Первую расу, но, встреться с ними в живую, и точно разочаровался бы. Их опыты, хоть и подарили мне жизнь, уничтожили десятки других существ. И не принесли почти никакой пользы — вампиры все также существуют… Скорее всего, люди видели в нас — мутантов, производных от полукровок и оборотней, — только оружие. Опасное, смертоносное, мощное, — но оружие, а не личность, не мыслящее существо. А зачем придавать вещи новые качества, зачем украшать её? Довольно и того, что мне даровали силу, а также способность думать и принимать решения».
Маус опустил голову. Внезапно ему стало так горько, что, если бы он не боялся причинить боль Рою, то непременно шагнул бы с берега в холодную воду, позволяя ей сомкнуться над ним. По крайней мере, никаких больше мыслей о прошлом, никаких предположений или отчаянных надежд на чудо…
Охотник глубоко вздохнул. Потом зачерпнул полную горсть воды и выпил её. Плеснул холодной водой в лицо и вздрогнул от этого ощущения. Стало немного легче.
«Ну, хватит глупостей! — оборвал он себя, — по крайней мере, ты жив, в отличие от очень многих полукровок и даже твоих создателей. Пока твари, уничтожившие их, существуют, ты не имеешь права себя жалеть. Маус Клодар — клинок, который должен защищать людей. Или, по крайней мере, полукровок… И Роя, конечно, хотя мальчишка никогда с этим не согласится».
Он поднялся и, вытащив из кармана маску, повязал её привычным движением. И, забыв о завтраке, направился к лошади, уже успевшей ощипать половину раскидистого куста.
Полукровок, которым он помогает, его внешность волнует в последнюю очередь. Роя — тоже, по крайней мере, он никогда не упоминал об этом. Вампиров — тем более. Так зачем мечтать о том, чего никогда не сможешь получить? И, если бы ему вдруг предложили, обменять силу на прекрасное свежее личико, разве он согласился бы на это? Значит, не о чем и говорить.
Глава 20
Уже начало смеркаться, когда охотник подъехал к маленькой деревушке, находящейся в низине. Остановив лошадь, Маус спрыгнул на землю, и, скрываясь за зарослями кустарника, принялся осматривать местность: благо, с того места, где он находился, все, как на ладони.
Дождь прекратился, но небо осталось таким же хмурым. И только на западе, последние лучи солнца, пробившись сквозь сизые тучи, заливали деревню красноватым сиянием. Маус не верил в предчувствия, но даже ему стало не по себе: приближающаяся ночь, давно брошенные полукровками дома, покосившиеся заборы, заросли крапивы во дворах… Идеальное место для засады.
Охотник прикрыл глаза. Во время опасных миссий его не раз и не два спасала, не ловкость, или сила, а обостренная интуиция. Своих врагов, вампиров, он чувствовал на расстоянии в несколько миль. Но сейчас вокруг царила действующая на нервы тишина, и это Клодару совсем не нравилось: «Ни одного кровопийцы? Не верю. Или слишком хорошо спрятались, или у них появились новые артефакты для того, чтобы скрывать присутствие. От Голоса Жнеца всего можно ждать».
Маус открыл глаза и снова окинул взглядом деревню. Судя по всему, жители оставили её давно, не меньше года назад. Но тут ему почудилось движение на дороге, огибавшей деревню…
Несколько мгновений спустя он облегченно выдохнул. Полукровки. Двое, мужчина и женщина, на старой разбитой телеге, в которую запряжена худая лошадь. Судя по тому, как хозяин нахлестывал кобылу, ему не терпелось, как можно быстрее покинуть это место.
Дождавшись, пока полукровки скроются из виду, Маус одним слитным движением поднялся и по едва заметной тропинке начал спускаться вниз, в лощину. Все его чувства обострились. Он внимательно прислушивался к каждому шороху, замечал любую всколыхнувшуюся ветку. Но его окружало мертвое спокойствие. Деревня и ближние луга казались пустынными.
