Вода преследует меня.
Даже мой экзамен — квалификация королевского детектива — был омрачен этой жидкостью.
Не помню, упоминала ли я это, но работа детектива в Серебряных Горах — дает несколько преимуществ. Для меня, конечно, самое важное из них — возможность ходить в брючном костюме. Но есть и другие. Такие как «дар магии». Тех детективов, которые прошли королевский экзамен, и получили должную квалификацию, сам король награждает «магией». Конечно, магия эта очень сильно отличается от той, которая дается человеку с кровью при рождении. Полученная магия — намного, намного слабее. Ты не повелеваешь стихиями, не превращаешься в зверей и птиц, не можешь лечить раненых. Много чего не можешь. И все же — это магия. Король лишь прикасается к тебе, и вливает в тебя, как в пустой сосуд, частичку волшебства. Его достаточно, чтобы зажечь свечу во тьме, превратить бумагу в птицу с посланием к другу, разбить слабую печать… В общем делать все, чтобы быть эффективным слугой короля. За такой дар многие готовы побороться. Наверное поэтому, королевских детективов — вернее претендентов на эту роль — ждет экзамен. Или лучше назвать это испытанием? Точно не могу сформулировать.
Экзамен на квалификацию состоит из трех частей. Первая — сдача экзамена своему учителю — детективу, взявшему тебя под свое крыло. Здесь господин Холмс создал лабиринт без входа и выхода. Если вам удастся выбраться — вы сдали. Я здесь — значит, я выбралась.
Вторая част очень скучная — письменный экзамен в королевском дворце. Он включает в себя знание истории Гор, включая все королевское древо, и еще много географии, астрономии, физики, химии… Бр…Но я слишком долго была чтецом, чтобы всего этого не знать. Я сдала.
В третьей части оставшихся претендентов подвергают испытанию. И моим испытанием была вода. Меня привязали к колесу мельницы, погружающемуся вниз, и за короткое время, что оно погружалось, я должна была найти выход.
Мне очень хотелось бы рассказать, что я сдала эту часть экзамена, но это будет ложью. Мой страх воды слишком велик. Как и сейчас, я просто потеряла сознание.
И я не была бы сейчас детективом, если бы не господин Холмс. Он верил в меня. Он использовал все свои связи, чтобы дать мне еще один шанс. В конце-концов я его получила. Мне сказали, что задание лишить меня сознания и привязать к злосчастному колесу, было поручено еще одному претенденту на квалификацию детектива. Если я узнаю, кто это, то мне дадут шанс получить полную квалификацию. Задание было не из легких — никто в моей группе по квалификации не был дураком — но я справилась. Теперь я детектив. У меня есть бумага о квалификации, но, учитывая мои обстоятельства, магию я получу лишь по прохождении моего первого задания. И тут снова появилась вода. Мы затоплены. Целиком и полностью в водном плену, призванном к нас Александром Магсом (без помощи его магии ручьи никогда не вышли бы настолько из берегов). Но я боюсь, вернее я знаю, Александр не сможет сам унять эту воду. Так же, как не может он сам снять печати с дверей. Он лишь механизм. Без ключа. А мы обречены на водный плен до конца аукциона.
— Я проклята? — спросила я, приходя в сознание.
— Мы все прокляты, — ответил мне голос Генри Соквела.
Глава 11
Я с трудом разлепила ресницы. Открыла глаза. Но мои усилия того не стоили. Вокруг меня царила тьма.
— Генри, где я? — спросила я дрожащим, еще не окрепшим голосом.
— Мы в зале для аукциона. Простите, Розалинда, я совсем позабыл зажечь свечи.
Я услышала шум. Шаги. Чирканье спичек. И, наконец, мои глаза увидели тусклый огонек свечи. Генри вынул свечу из подсвечника, подошел ко мне, и присел рядом.
— Если я спрошу, что мы тут делаем, это будет странный вопрос? — сказала я.
— Отнюдь. Вас принес на руках господин Магс. Боюсь, у вас было что-то вроде припадка. Вы все время кричали, и я чувствовал колыхания вашего тела. В моей семье были случаи подобных болезней. Я умею с ними справляться. Так я и сказал господину Магсу.
— И он оставил меня с вами? — удивилась я.
Генри мне, конечно, нравился, но все же он один из подозреваемых. Не слишком заботливо со стороны Александра бросать меня с ним.
— Нет. Что вы, — засмеялся Генри. Я и забыла, как хорошо он умеет чувствовать настроения людей.
— Господин Магс остался с нами. Смотрите, — и Генри указал свечой на пол. Там, под стульями, мятый и несчастный, спал Александр.
— Александр очень волновался за вас. Пока я приводил вас в равновесие, он сидел возле, и держал вас за руку. Думаю, он не хотел засыпать, но что-то из равновесия передалось и ему.
— Передалось? — тихо спросила я. Неужели Генри владеет магией, способной исцелять людей?
— Тсс…, - прижал Генри палец к губам, — Не будет здесь об этом.
Да уж, это точно не место, чтобы объявлять всем о том, что ты владеешь магией, когда законам это запрещено антикварщикам. И я решила сохранить маленькую тайну Генри. Все же он помог нам…мне.
Я села на колени возле Александра. Поправила прядь волос.
Генри пристально следил за мной. Это было странно, ведь я знала — он слеп. И на мне были даже не его глаза. Но поворот головы, и то, как направлены в никуда его зрачки, давали мне странное ощущение, будто Генри считывает мои движения и эмоции. Возможно, так оно и было.
— Генри, — спросила я, чтобы хоть как-то отвлечься от подобных мыслей, — А что ты делаешь здесь, один, в темноте?
И Генри засмеялся. Громко. Несколько даже истерично. Я осознала свою ошибку, но слишком поздно.
— Розалинда, — наконец ответил он, — Я всегда и везде один в темноте.
— Прости…, - прошептала я.
— Ничего страшного, — ответил Генри, — Действительно странно, что я сижу здесь посреди ночи. Но это место все же лучше моей комнаты.
— ???
— Здесь почти тихо. Я слышу большие часы. Слышу воду. Слышу звук пламени свечи. Но я не слышу, как ходит туда-сюда по комнате Кендр Арон, как он сжимает свои кулаки, мечтая ударить дочь, и как та плачет в своей комнате.
— Твоя комната рядом с Аронами?
— Увы. И они очень печальные соседи. А у меня слишком хороший слух.
— Мне жаль. Не думала, что у Аронов такие «непонимания» в семье.
Генри повернул голову на другой бок, словно обдумывал, отвечать мне или нет. После пары минут он решил в пользу первого.
— Ароны разорены. Вы должны были это заметить. Большинство вещей на аукционе — их.
— Но разве это повод для вражды? — вздохнула я, — Не должны ли они сильнее сплотиться друг с другом?
Конечно банкротство — это повод для вражды. Кому я вру? Семьи распадаются и по меньшим причинам. Кому как не мне это знать… Однако, это был шанс собрать информацию. и я притворилась невинностью. Хотя Генри вряд ли поверил мне. Но, думаю, он был рад поговорить, и потому продолжил.
