***
Сад в доме Аталлосов был очень обширный, особенно Елене полюбилось место возле небольшого пруда, перейдя каменный горбатый мостик, она оказывалась на зеленом островке, где росла огромная плакучая ива, поэтично касающаяся ветвями воды. Здесь можно было укрыться от всего света и наблюдать, как плавает в пруду декоративный красно–белый карп. Елена садилась на траву и с улыбкой наблюдала за тем, как Нимфея играет с Ханбеком в мячик или догонялки. В короткий срок отважный сын хозяйки стал настоящим другом для ее маленькой подопечной, выводя несчастную сироту из замкнутого, закрытого состояния. Девочка день ото дня все больше расцветала и становилась похожей на обычного ребёнка, веселого и шаловливого.
Госпожа Анника, когда не ухаживала за мужем, все время пропадала либо у себя в мастерской, где готовились духи и эфирные масла, либо разъезжала по салонам шелка по городу. Дамира держалась холодно и высокомерно с Еленой. Ни о какой дружбе тут речи и не шло. Она лишь оживала в присутствии господина Савалли.
В одно утро, сразу после осмотра господина Аталлоса, он вместе с Дамирой прогуливался неспешной походкой по саду. Говорила в основном она, он же слушал и задумчиво смотрел себе под ноги, изредка коротко отвечая. Елене было удобно наблюдать за ними из своего укрытия, оставаясь при этом совершенно незамеченной.
– Господин Савалли,– говорила Дамира, мечтательно поднимая на него глаза,– вы знаете, в эти дни я стала плохой дочерью.
– Почему же, госпожа?
– Я вдруг поняла, что стала радоваться тому, что мой отец болен.
Савалли остановился и в недоумении посмотрел на нее.
– Все потому, что если раньше вы приезжали к нам от силы раз в месяц, теперь же вы ездите к нам каждый день,– призналась она, краснея.
– Это нехорошо, госпожа, радоваться болезни другого человека, особенно родного отца.
– Но что же я могу с собой поделать,– начала в огромном волнении влюбленная девушка,– если я…
Но Савалли не дал ей договорить.
– Госпожа Дамира,– проговорил он строго, словно учитель, выпрямляясь и закладывая за себя руки,– я много раз просил вас оставить эти глупые мечтания и серьёзнее заняться учебою.
– Но почему?! Почему я должна оставить, как вы выразились, эти глупые мечтания? Мне уже четырнадцать, мне пора выходить замуж. Вы–друг моего отца! Он точно не будет против!
Савалли в раздражении поднял руку.
– Прошу вас! Давайте оставим этот разговор! Иначе мне придётся совершенно перестать посещать ваш дом,– и с этими словами Савалли откланялся и ушел прочь, оставляя Дамиру в слезах.
Елене было неловко от того, что она стала невольной свидетельницей этих признаний, и в то же время она всем сердцем сочувствовала безответно влюбленной юной госпоже. В этом возрасте все люди максималисты и способны совершать непоправимые глупости. Ей хотелось поговорить с Дамирой, но Елена понимала, что та приняла бы за дерзость и невоспитанность такое ее сочувствие.
Прошло еще несколько дней, здоровье господина Аталлоса поправилось настолько, что он даже стал потихоньку выходить гулять в сад. И вскоре он захотел видеть Елену и Варди. Они зашли к нему в комнату, с огромными окнами в пол, и с коврами на полу и стенах. Господин Аталлос сидел в высоком кресле, обложенный подушками, и смотрел в окно. Госпожа Анника находилась рядом и что-то тихо ему читала.
Завидев вошедших молодых людей, она сообщила мужу об этом, шепнув на ухо.
– Проходите, мои дорогие,– позвал господин Аталлос хрипло, приподнимаясь в кресле,– садитесь рядом, чтобы я мог получше вас рассмотреть. Своих спасителей.
Друзья подчинились и опустились на два стула, стоящие напротив кресла господина Аталлоса.
– Анника столько говорила о вас, так хвалила. Даже Тородд, обычно немногословный, и тот сказал, что я выжил только благодаря оказанной мне вами помощи. Это такой долг, который просто не может быть мною не оплачен. Поэтому, друзья мои, просите чего вашей душе угодно.
–Господин Аталлос, – начал Варди,– мы всего лишь обычные люди, оказавшиеся в нужное время и в нужном месте. Кто угодно на нашем месте поступил бы так же.
–Да, господин Аталлос,– подтвердила Елена,– нам ничего не нужно. Ваша жена и так была к нам очень добра и позволила насладиться ее гостеприимством.
– Я же говорила, Спирус!– воскликнула с улыбкой хозяйка. – Эти двое просто золото! Они ещё и очень скромны!
– Ваша скромность и несребролюбие делают вам много чести. Таких людей я стараюсь особенно беречь и сохранять подле себя,– проговорил довольно господин Аталлос,– хорошо, вам не нужно денег, но зачем-то вы прибыли в Фарсалу? Так зачем?
– Господин Аталлос,– отвечала Елена,– мы с моим другом Варди–бывшие крепостные крестьяне, что смогли выкупиться и теперь ищут новой жизни. Мы приехали в Фарсалу как раз для этого.
Господин Аталлос посмотрел с улыбкой на жену и, сложив руки на груди, спросил:
– А что же вы подразумеваете под этой новой жизнью? Могу я узнать?
– Мы желаем найти себе работу, – ответил Варди, – а Елена хотела бы еще выучиться письму и чтению.
– И то, и другое желание одинаково похвально, молодые люди. Тогда, раз вы не берете денег, могу я помочь вам в исполнении этих самых желаний? Например, для вас Варди, у меня есть несколько деловых предложений. Как вы относитесь, например, к морю и морским путешествиям?
Варди даже вздрогнул от неожиданности. Словно какой–то добрый дух накануне прочёл его мысли и вложил их в голову господина Аталлоса. Он обескуражено взглянул на Елену. Она весело ему улыбнулась.
– Ну так что?– спросил снова господин Аталлос. – Или вы предпочитаете работать на суше?
– Как раз нет, господин Аталлос,– отвечал растеряно Варди,– я мечтаю о море.
– Тогда по рукам. Сегодня же я отдам распоряжение капитану моего торгового судна, чтобы зачислил вас в команду. Конечно поначалу вам нужно будет многому научиться. Морское дело – оно требует много сноровки и отваги. Но почему–то мне кажется, что и того и другого у вас в избытке, не так ли, господин Варди?
Юноша был так взволнован, что даже не смог ничего ответить. Но господин Аталлос правильно понял его молчание, и, довольно улыбнувшись, обратился уже к Елене.
– А что до вас, юная госпожа, я хочу отметить, что у нас есть прекрасные учителя, дающие уроки Дамире и Ханбеку. С завтрашнего утра они будут приходить и к вам. Чтение, письмо, каллиграфия, этикет, литература, математика, игра на арфе, география, история Империи, древневерейский язык и языки номеноской группы, что там у нас ещё, Анника?– нахмурился господин Аталлос, смотря на потолок, пытаясь вспомнить какие предметы, изучают его дочь с сыном.
– Живопись и чайная церемония, дорогой, – подсказала госпожа Анника.
Елена замахала руками.
– Что вы, господин Аталлос! Не надо! Зачем мне так много предметов? Я хотела лишь научиться читать и писать. И тем более я не хочу злоупотреблять вашей добротой. Мне было бы достаточно устроиться на какую–нибудь прядильную или ткацкую мануфактуру, тогда бы я смогла работать и потихоньку учиться сама.
