Если нежная органическая пыльца, содержавшаяся в отложениях, до нашего времени не дошла, то для анализа всегда можно использовать фитолиты – микроскопические кварцевые частицы, которые присутствуют в клетках большинства растений. По сравнению с пыльцой они обладают более прочной структурой и часто лучше сохраняются на протяжении длительных промежутков времени. Из сгоревших элементов растений также можно получить множество сведений. Например, даже благодаря крошечным частицам древесного угля можно выяснить, как часто в регионе случались пожары и какие именно растения становились жертвой огня.
Столь же полезными могут оказаться и органические остатки на орудиях труда или в сосудах, которыми пользовались люди. Проанализировав их, можно понять, мололи ли наши предки зерно при помощи того или иного каменного инструмента или резали им мясо, и определить, что именно они хранили в глиняном горшке – кровь, молоко, мед, вино или даже сыр. Часто для этого достаточно одного глиняного черепка.
Если внимательнее изучить неорганические элементы, содержащиеся в породе, то перед нами откроются новые пути к пониманию прошлого. К примеру, размер, форма и слоистость отдельных частиц горной породы подскажут нам, образовались ли осадочные отложения в море или озере, нанес ли ветер материал из пустыни или же он сформировался в почве густого леса, принес ли его стремительный ручей или ленивое течение. Даже крошечные пылинки могут нам кое-что поведать: если когда-нибудь в прошлом их принесло штормом, на их поверхности останутся особые царапины, которые можно будет увидеть под микроскопом. Подробнее мы это рассмотрим в следующей главе, посвященной среде обитания грекопитека.
Химический состав минеральных компонентов горных пород также раскрывает ценную информацию о палеосреде. Так, за счет обмена веществ бактерий во влажной почве скапливаются намагниченные частички оксида железа. Исследовав их при помощи магнитометра, можно получить сведения об интенсивности осадков в течение некой эпохи. В свою очередь, анализ свойств изотопов кислорода, содержащихся в кальците, дает представление о температуре почвы и химическом составе дождевой воды, характерных для давно прошедших стадий развития Земли. Таким образом можно определить даже высоту региона, в котором некогда образовались ископаемые останки.
Благодаря внедрению этих методов сегодня раскопки проводятся совершенно иначе, чем раньше. Усилия исследователей теперь направлены на то, чтобы вписать находки в их геологический контекст, и поэтому все связанные с ними обстоятельства необходимо тщательно фиксировать. По этой причине прежде чем извлечь ископаемые останки из фундамента, ученые измеряют их положение при помощи тахиметра
[129]. Кроме того, нужно брать многочисленные пробы почвы и детально изучать условия образования пластов породы над находкой и под ней. Затем необходимо сделать снимки окаменелостей in situ, то есть на месте находки, чтобы зафиксировать их состояние. Хрупкие образцы часто заливают гипсом еще в земле и только позднее, уже в лаборатории, их извлекают из этой защитной оболочки. Новые методы, например лазерное сканирование, позволяют также воссоздать место находки на компьютере, как это сделали при изучении следов, найденных на Крите. Любая деталь, любое наблюдение, сделанное в процессе полевых работ, могут оказаться значимыми спустя некоторое время. Все, что не было задокументировано и зафиксировано, утрачивается навсегда, потому что в ходе раскопок неизбежно разрушается контекст находок. Поэтому серьезные раскопки в большинстве случаев мало чем напоминают захватывающую погоню за ископаемыми.
Важна каждая деталь
В том, что касается проведения раскопок с использованием современных методов и техник, палеонтологам, то есть исследователям вымерших животных, многому еще можно поучиться у археологов, работающих с предметами человеческой культуры [kulturelle Hinterlassenschaften]. Дело в том, что часто археологические раскопки проводятся значительно тщательнее. Если взглянуть на коллекции ископаемых останков, хранящиеся в музеях и исследовательских институтах, то складывается впечатление, что наши предки и их родственники оставили после себя только зубы и иногда кости. Среди прочего это объясняется тем, что благодаря прочной эмали зубы гораздо устойчивее к разрушению, чем более мягкие кости, и поэтому лучше сохраняются на протяжении длительных промежутков времени. Так, на сегодняшний день нам известны около 100 вымерших видов людей и человекообразных обезьян, а кости скелета, по-моему, были обнаружены лишь в случае четверти случаев.
И все же по собственному опыту я знаю, что весьма распространенной причиной подобного пробела являются ошибки, допущенные во время полевых работ. Сегодняшнюю ситуацию в области палеонтологии я часто сравниваю с той, которая характеризовала археологию в XIX веке, когда, следуя примеру Шлимана, все искали только драгоценные предметы
[130]. Поэтому палеонтологов все еще часто называют «охотниками за ископаемыми». Точно так же, как и обычный охотник, который по собственному усмотрению выбирает добычу (например, стреляет только в оленей с рогами в шесть ветвей), охотник за ископаемыми ищет только то, что хочет найти; или вовсе ничего не находит.
При таком подходе в расчет идут только трофеи, и ценностью они обладают совершенно разной. Найти зуб престижнее, чем кость; останки обезьяны важнее останков лошади; млекопитающие имеют большую значимость, чем рыбы, не говоря уже о растениях. Ну а на самой нижней ступени такой иерархии находятся горные породы и осадочные отложения. Из-за подобного субъективного отбора невозможно проводить дальнейший анализ окаменелостей, ведь иногда по его вине исследователи и вовсе не находят кости скелета, играющие ключевую роль в интерпретации останков. Во время раскопок Удо, нашей обезьяны из региона Алльгой, мы обнаружили не только голень, локтевую кость и позвоночник, но и кости запястья, а также фаланги пальцев. Как правило, непосредственно во время раскопок невозможно определить, кому именно принадлежали настолько мелкие кости или их фрагменты. Только в лаборатории, после соответствующей очистки и анатомического исследования, можно сказать, соответствуют ли кости запястья скелету обезьяны или это и вовсе кости оленя, только после тщательного анализа можно определить, принадлежат фаланги пальцев или коленная чашечка хищнику или нет. Даже в случае с Удо большую локтевую кость и голень мы опознали лишь в лаборатории.
В «кузнице» мы обнаружили даже тазовую кость новорожденного слоненка – первую в мире находку такого рода. По размеру она немногим больше ладони, и во время раскопок мы приняли ее за часть панциря черепахи. Однако мы аккуратно извлекли эту хрупкую кость, и теперь благодаря ей и остальным элементам скелета слона можно получить ценные сведения о биологических особенностях этого вида и о возможных причинах его вымирания.
