И время, словно поворачивало вспять. Неприятные, болезненный воспоминания возвращали меня в тот день, когда мы прибыли в монастырь святой Патриции.
Ирен совсем юная, но с таким лицом, словно готова была в любой момент броситься на того, кто причинит вред. Не ей. Мне. И как ни странно, эта ее стойкость, решительность, все это время придавала мне сил. Напоминала, какой следует быть мне, чтобы зваться дочерью своего народа. Дочерью своих родителей.
А дальше сухонький старичок с тонкими пальцами и белыми глазами с черными, словно горошек черного перца, зрачком.
Полутемная комната. Горячая ладонь сестры, удерживающая меня от паники и придающая сил.
– Какая сила… – трещит голос старика-мага. Его тонкие пальцы впиваются в мой подбородок. – Такая мощь! Жаль. Из тебя бы получился сильнейший маг, деточка. Жаль, что бы родилась не там и не в то время.
Мне даже послышалось в его голосе сочувствие. И я глупо понадеялась, что с нами больше ничего не случится.
Но…
Дальше была боль, сводящая с ума. И очнувшись, я узнала, что более никогда не буду магом. Что кровь моя хранит дар только для того, чтобы передать потомкам. И мой священный долг, которым я должна искупить преступление моих предков – передать свою магию сыновьям человеческих лордов.
Тогда я не чувствовала утраты. Мои способности еще дремали. Магия в принципе у крайнийцев просыпалась достаточно поздно. Потому, я не понимала, насколько ужасный ритуал провели над нами.
Хуже пришлось Ирлиен. Порой, мне казалось, что она ходит по краю этого мира и предки уже раскрыли объятья, чтобы встретить еще одну из своего рода. И с одной стороны, я всегда знала, что рано или поздно мы все переступим эту черту, все уйдем в мир наших предков, чтобы жить с ними вечно и хранить наших потомков. Но… я не могла представить себе, как быть и что делать, когда не станет Ирлиен.
Слава духам, сестра очнулась. Хоть я не могу сказать, что она была прежней. Из нее словно вытянули что-то жизненно важное. То, что делало ее той Ирен, которую я знала. Она более не была мягкой, не умела прощать и больше никогда не делилась со мой сокровенными тайнами.
Очередное урчание грома, прокатившееся, словно по крышам соседних домов, вырвало меня из раздумий и болезненных воспоминаний. И снова это проклятое жжение.
Я невольно закусила губу и облокотилась на прилавок.
Все же нужно было ехать домой. Ждать все равно так же глупо, как и доверять человеку, промышляющему контрабандой.
Грустно улыбнувшись собственным мыслям, я развязала тесемки передника и бросила его на стул.
Что ж. похоже, придется искать иные пути и способы. И, судя по всему, в другом городе.
Я еще раз окинула свою лавку пристальным взглядом, ощущая, как в груди что-то болезненно сжалось.
Соберись, Амеланис, ты всегда знала, что это произойдет. Так что не раскисай и делай, что должна.
Но в этот же момент наддверный колокольчик снова отозвался тонким звоном. И я резко обернувшись, затаила дыхание.
На пороге стоял капитан Корн, сунув руки в карманы и опершись на дверной косяк.
– Вечер добрый, мисс Вэйтс, – приветливо поздоровался капитан, как-то криво улыбнувшись, словно в это время что-то придумывал, что мне не понравилось бы. И мне и не понравился – его взгляд, такой, что хотелось умыться. Или просто плюнуть ему в лицо. – Прекрасно выглядите!
– Хотелось бы верить вам, – заставила я себя улыбнуться. – Но я прекрасно знаю, как выгляжу после рабочего дня. И прекрасного там не так уж много. Чай? Или может, горячий шоколад?!
– Если есть виски, то не откажусь.
– Увы, – я развела руки и состроила скорбную физиономию. На деле, у меня были крепкие напитки, но если общество трезвого капитана я еще могла выдержать, то выпившего – увольте. – У меня в семье не принято было употреблять что-либо крепче чая. И, похоже, это единственная семейная традиция, от которой я не спешу избавляться.
– Жаль! Но, Единый с ним. Я здесь все же по делу.
Капитан Корн оторвался от косяка и, осторожно прикрыв за собой дверь, прошел вглубь помещения. Сразу стало как-то тесно и душно от въевшегося в одежду и даже кожу запаха табачного дыма и спиртного. И я едва сдержалась, чтобы не морщиться.
– Вы обдумали, наконец, мое предложение? – я отчаянно старалась оставаться хладнокровной, но голос все равно меня подвел.
Правда, капитан сделал вид, что не заметил этого и ответил, немного помедлив. Словно того дня, что я ждала его, было недостаточно.
– Вы затеяли очень рисковое предприятие, юная мисс. Не каждый мужчина... да что там, не каждый бывалый морской волк не решится на такое. Из чего я сделал вывод, что вы либо не понимаете во что ввязываетесь, либо… – он сделал паузу, пристально глядя мне в глаза. – Либо раскрыли мне не все карты.
Я молчала. Ждала, когда он выговорится. И, кажется, не такого от меня ожидал капитан Корн. Но мне сегодня не хотелось играть в игры. Видимо, слишком эмоционален был день и я просто устала, чтобы реагировать еще и на его попытки провокаций.
– Во всяком случае, мне нравится эта авантюра, – наконец, выдохнул капитан. – Я отправлюсь с вами к берегам Крайна. – и у меня словно лопнула в груди пружина. Добрая половина дела сделана. – Я даже снаряжу его за свои деньги. – А вот это уже мне показалось подозрительным. И как выяснилось не зря. – Но от вас я потребую немного больше, нежели доставить эту йери на корабль.
– И что же? – уже предчувствуя, что ничего хорошего не услышу, спросила я.
– Вам придется перетянуть внимание императорского инспектора на себя, мисс Вэйтс. Иначе, у меня просто ничего не получится сделать.
Вот чуяло мое сердце. Но я даже предположить не могла, что именно оно там чуяло.
– Это исключено! – отрезала я.
– В таком случае, мне очень жаль, но и о каком сотрудничестве и речи быть не может. Без вашей крайнийки еще есть вероятность доплыть до Крайна. А вот снарядить корабль, скрываясь от внимания императорского инспектора…
Я скрипнула зубами, понимая всю правоту капитана и собственную безысходность.
– Я не уверена, что у меня что-либо получится, капитан Корн. Мне кажется, что лорда Тверга моя персона совершенно не интересует.
На что Корн хмыкнул и как-то неприятно ухмыльнулся:
– Поверьте, мисс, на неинтересную женщину мужчина не станет смотреть как на… как на шоколадный торт, если вам так будет понятней. И уж поверьте, вы не можете не привлекать. Я знаю о чем говорю.
Почему меня это совершенно не радовало?
– Я совершенно не представляю, что мне делать… – упавшим голосом обронила я. – Но… попытаюсь. Если это так необходимо для нашего дела.
Похоже, только что я взвалила на себя обязательства, которые исполнить будет практически невозможно. И, скорее всего, несовместимо с жизнью. Но что поделать?!
