Артем услышал, как Ган медленно и громко выдыхает сквозь стиснутые зубы. Сам он едва держался на ногах от напряжения. Только теперь, когда его блеф удался, а боги гарантировали им безопасность, Арте понял, до чего напуган… Как будто сила Аждая, до сих пор питающая его мужеством, покинула его. Но она все еще была где-то здесь.
– Мы вернемся к поискам Саандора, – сказала Тофф Провидице. На них она больше не смотрела. – Когда Арте получит ответы на вопросы, приведи его к избранникам и укажи путь. – Сияние ее лица померкло, а силуэт стал расплываться, как когда они только прибыли в Литта.
То же самое случилось с Верфетуйей. Закрылись одна за другой обе пары глаз.
Ремистер оставался плотным дольше богинь. Его маленькие черные глазки сверлили Артема и Гана.
– Без фокусов, человечки! – рявкнул он. – Я с вас глаз не спущу!
Действительно, когда свет шара Ремистера померк, а сам он замер, погружаясь в транс, глаза его продолжали буравить их и оставались открыты.
Провидица повернулась к Артему и Гану и улыбнулась.
– Я рада, что вы пришли к согласию. С чего же мы начнем?
– Может, для начала отойдем отсюда? – Ган выглядел мнимо расслабленным, но Арте заметил, что он не спускает глаз с уступа и не убирает руки от кинжала.
Провидица кивнула:
– Следуйте за мной.
Он бросил взгляд на Дайну, но с той, судя по всему, все было хорошо. Солнечный луч играл на ее волосах, песок надежно укутывал, мягкий и теплый с виду, и Дайна дышала легко и ровно.
Провидица отвела их с Ганом к пещере, но на сей раз внутрь они не пошли. Слева от входа Артем увидел большой каменный стол на массивных когтистых лапах и три таких же стула рядом с ним. Он был готов поклясться чем угодно, что никакого стола здесь раньше не было. Боги отсюда были не видны.
Стол был уставлен едой. Артем не помнил, когда в последний раз видел такое изобилие – разве что в Красном городе. Глиняные кувшины с винами, водой и ягодными соками, большие тарелки с ворохом зелени и горами свежих фруктов и овощей, кадушка с золотистым медом. В центре, на продолговатом синем блюде, ароматно дымилась разрезанная пополам огромная рыбина. В корзинках лежали куски белого сыра и мягкого серого хлеба. В маленькой глиняной миске плавали в соусе шляпки незнакомых грибов.
Пока они шли, Артему казалось, что после всего пережитого он не сможет проглотить ни кусочка, но, едва коснувшись каменного стула, он набросился на еду. Ган тоже ел без стеснения, впрочем, Артем заметил, что он не притронулся к грибам и вину. Сам Артем налил себе немного и пригубил – вино было вкусным, но голова от него почти сразу стала легкой и пустой, поэтому он с опаской отодвинул чашу.
Провидица молча смотрела, как они едят, и Артему стало неловко.
– А вы есть не будете?
Она покачала головой; звякнула цепь под золотым ошейником:
– Мне еда не нужна. Я – часть долины Литта.
– А имя у вас есть? – спросил Ган, перекладывая на тарелку бо́льшую часть сыра из ближайшей корзинки.
Провидица задумалась на миг:
– Обычно в нем нет нужды. Но вы можете звать меня Мия-Литта, если хотите. Или Миро-ло-Литта. Прждайа-Литта. На любых языках мое имя значит одно и то же.
– Мия вполне подойдет, – пробормотал Ган. Кажется, он уже пожалел, что спросил.
– Пожалуйста, расскажите о Событии, – тихо сказал Артем.
Он не мог быть точно уверен, что боги честны с ним, что их обещаниям можно верить – или даже тому, что Провидица на их стороне… Но он слишком устал от ухищрений и хотел только самого простого на свете человеческого общения. Задать вопрос. Получить ответ.
Провидица помедлила, крутя звенья цепи в тонких пальцах, а потом кивнула:
– Хорошо.
Ее голос стал ниже, и от озера повеяло холодом. Небо потемнело, хотя солнечные лучи ни на миг не переставали играть на воде.
Артем увидел, как над головой Провидицы сгущается бесформенный белесый туман, в котором уже проступали смутные очертания. То же самое могла делать Дайна, поэтому он уже знал, что увидит.
Но очертания не остались парить над темноволосой головой Мии-Литта. Они росли, росли и росли, пока не заполнили собой пространство долины почти целиком. Это было похоже на гигантский кинотеатр из тех, о которых рассказывал когда-то давно – жизнь назад – дедушка Каи.
Голос Провидицы тоже усилился. Теперь он гремел, как гром в горах, и эхо откликалось ему с вершин белых скал.
– Наш мир всегда пребывал в порядке. Все в нем строилось на соблюдении простых законов мироздания… – Над озером появились прекрасные туманные леса, поля, реки и горы. – Пять богов, что образуют круг. Каждый из них заботился о своих частях мира – и о своей пастве. Боги правили сотнями лет и редко сменялись – разве что кто-то из них уставал от своей доли.
Над озером закружилась в хороводе разномастная толпа. Людей в ней не было.
– Бога нельзя убить. Даже другому богу это не под силу, когда круг замкнут и каждый из пяти занимает свое место. Силы богов питал и поддерживал Гинн – обломок священного камня, создателя миров.
Алое сияние разлилось над водой.
– Гинн – клятва на крови, удерживающая круг замкнутым, договор между пятью, который не может быть нарушен. То, что защищает богов друг от друга – и от самих себя, – а мир от разрушения из-за их распрей.
Провидица на миг замолкла, и туман над озером снова изменился. Теперь Артем и Ган увидели долину Литта, только уменьшенную, – и большое людское войско, надвигающееся на нее. Войско вел всадник на хищном звере, горделивый, прямой. На этот раз Артем узнал Сандра сразу.
– Издревле в нашем мире все уживались друг с другом. Скротты, холхи, файели, люди и многие, многие другие… Все они одинаково важны для богов. Но пятьдесят лет назад Саандор восстал против существующего порядка вещей. – Голос Провидицы зазвучал ниже; теперь он напоминал ворчание зверя. – Великий вождь людей, он обезумел в своей гордыне. Он счел, что люди более совершенны, чем иные создания, и возжелал свергнуть богов и установить новый мировой порядок.
Туманный Сандр был теперь совсем близко, и Артем почувствовал, что по коже бегут мурашки. Лицо этого Сандра ничуть не отличалось от того, которого он знал, разве что больше в нем было надменности и меньше – усталости и печали.
А еще глаза у этого были моложе. В них читалось еще и любопытство – и упоение собственным великим замыслом.
За туманным Сандром следовали колонны воинов. Выхватывая из рядов отдельные лица, Артем видел воодушевление, восхищение, любовь… И вспомнил, как и сам еще недавно был готов сделать ради Сандра все, что тот ни прикажет.
– Искушенный в магии, проникший в ее тайны глубже, чем кто-либо из людей до него, Саандор так и не понял, к чему может привести его бунт. Он не думал о благе мира и его обитателей – лишь о себе. В тот год, как и во многие до него, круг состоял из Аждая – властителя гнева, Верфетуйи – госпожи мудрости, Тофф – матери милости, Ремистра – отца хитрости и Диара – владыки силы. – Провидица вздохнула, и этот вздох пронесся над озером, как первый осенний ветер. – Увы, они недооценили вождя людей. Хитростью Саандор вынудил их разомкнуть круг – такого не случалось веками. Ему удалось завладеть Гинном и расколоть его на части. В бою он поверг Диара, владыку силы…
