«Каждая мать, которая совершает аборт, подвергает опасности собственную жизнь. Однако немало женщин идет на этот риск, чтобы избавиться от тягот вынашивания и воспитания детей. Это, бесспорно, самое противоестественное преступление, которое даже в самых трудных обстоятельствах не может не вызывать ужаса. Когда же это совершает достойная матрона, действие еще более непростительно. Те злодейки, которые постоянно рекламируют помощь женщинам в этом деле, по всему заслуживают самого жестокого из всех человеческих наказаний».
Аборты были признаны незаконными в Британии в 1803 году, когда был принят закон лорда Элленборо: аборт после «оживания» (первых движений плода) карался смертью или высылкой. Аборты до «оживания» не считались преступлением, так как большинство богословов и врачей полагали, что до этого момента плод не обладает душой, а женщина не считалась вынашивающей ребенка. Но после «оживания» аборт становился аморальным преступлением. Доктор Джон Аструк называл «несчастных женщин», идущих на аборт, «позором человеческой природы и религии». Барристер Мартин Мейден признавал умерших в результате аборта «вдвойне виновными — и в самоубийстве, и в детоубийстве». Если жена приняла какое-то средство, чтобы вызвать аборт, ее поступок считался поводом для развода, о чем говорится во многих документах дел о разводах XVIII века.
Японская гравюра на дереве укиё-е с призывом против абортов, конец XIX века
Как мы узнали из предыдущей главы, к XVIII веку примитивные контрацептивы стали доступны. Кроме того, существовали разнообразные методы контрацепции: порой мошеннические, порой — действительно обеспечивающие определенную защиту. Метод прерванного акта проверен временем, хотя и не слишком надежен. Презервативы из кишок животных, которые нужно было прополоскать и использовать повторно, появились еще в XVI веке. Казанова в мемуарах упоминает льняной презерватив и ломтик лимона в качестве маточного колпачка. Посткоитальное вагинальное спринцевание с античных времен применялось, чтобы смыть сперму и предотвратить беременность. Из-за распространения болезней, недоедания и плохого здоровья фертильность женщин снижалась, но нежелательные беременности все равно случались довольно часто. Обнаружив себя «с набитым животом» (1785), девица вполне могла прервать беременность в силу жизненных обстоятельств, бедности и массы других причин.
В XVIII веке в Британии это не считалось незаконным, но аборт (после «оживания») все же был позорным актом, и практика эта осталась почти не описанной. В силу недостатка достоверных материалов изучать историю абортов чрезвычайно сложно. В судебных документах немало повествований о женщинах, которые умерли из-за абортов или подверглись преследованию за попытки вызвать аборт. Врачи и повитухи не желали рисковать собственной шеей, давая читателям инструкции по проведению абортов или называя необходимые для этого травы и вещества. При описании лекарственных растений на абортивные свойства намекали эвфемизмами и эзоповым языком.
В тексте могли перечисляться растения, вызывающие выкидыш: такие описания снабжались предупреждением «не принимать беременным женщинам». Точно так же «легальные наркотики» называли «научными химикатами», не предназначенными для «употребления человеком», — это позволяло обойти закон. Реклама «женских месячных таблеток» и средств для «менструальной блокады» вполне могла сойти за рекламу контрацептивов и средств для аборта. В «Английской сексуальности» (1990) Тим Хичкок писал:
«С начала современной эпохи рецепты средств для «срывания цветов» или регулирования менструаций встречались в любом травнике или сборнике рецептов, и купить их можно было у местного аптекаря».
Женщины, которые хотели «сорвать цветок» (1598), постепенно переходили от самых простых к самым опасным методам аборта. Использовались отвары разных трав, в том числе — можжевельник казацкий, мята болотная, рута и спорынья. Можжевельник казацкий также применяли для ароматизации джина. В многочисленных судебных документах после 1803 года, когда аборты стали считаться преступлением, он фигурирует как абортивное средство. Так, в 1829 году Марту Баррет обвинили в том, что она приняла «количество можжевельника казацкого с целью вызвать аборт». В 1834 году Уильма Чайлдза обвинили в проведении незаконного аборта — он дал Мэри Джейн Вулф «большое количество некоего средства, именуемого можжевельником казацким… с намерением вызвать у нее выкидыш». В 1855 году Уильяма Лонгмена обвинили в том, что он «злонамеренно выдал Элизабет Элдред Астинс 10 гран ядовитого растения, именуемого можжевельником казацким, с намерением вызвать выкидыш». Список можно продолжать. Такие растения, как можжевельник казацкий и мята болотная, действительно токсичны и в больших количествах могут вызвать выкидыш, а при превышении дозы — убить и мать (так частенько и случалось).
Можжевельник казацкий, ботаническая иллюстрация, 1790
Если эти методы оказывались неэффективными (а такое происходило нередко), женщина начинала искать все более отчаянные и опасные способы. Очень горячие ванны, большое количество джина, падение с лестницы или сильный удар в живот — вот лишь некоторые из них. Но если и это не помогало, несчастные обращались к хирургам. Истории хирургических абортов в XVIII веке крайне редки. Одно из немногих подробных описаний хирургического аборта XVIII века — это документы по делу Элинор Бер из Дерби 1732 года. Элинор обвинили в трех преступлениях: она заставила мужчину убить свою жену и дважды «уничтожила плод в утробе», «введя металлический инструмент» в тело. Одна из женщин, обратившихся к Бер, осталась «неизвестна присяжным», вторую звали Грейс Белфорт. Грейс какое-то время работала у Элинор, и в это время ее изнасиловал гость дома. Грейс призналась Элинор, что беременна, и за 30 шиллингов (выплаченных насильником) Элинор согласилась «очистить» ее от ребенка. Описание произошедшего настолько редко, что я решила привести документ целиком.
Свидетельница: Кто-то дал мне сидр и бренди, мы с хозяйкой напились, а когда гости ушли, мы с трудом поднялись наверх. Я легла на кровать, а хозяйка принесла инструмент, который я приняла за железную кочергу. Она засунула его в мое тело, и мне стало больно.
Суд: Что произошло дальше?
Свидетельница: Из меня потекла кровь.
Суд: После этого у вас случился выкидыш?
Свидетельница: На следующий день… у меня случился выкидыш…
Суд: Что сделала обвиняемая после этого?
Свидетельница: Она сказала мне, что дело сделано.
Элинор была признана виновной, ее приговорили к трем годам заключения, а до этого она должна была два дня простоять у позорного столба. Толпа была так возмущена преступлениями Элинор, что она чуть было не простилась с жизнью. Ее закидывали тухлыми яйцами, брюквой и камнями. Из ран на голове текла кровь, она чуть не лишилась сознания. Ее оттащили в тюрьму, но на следующий день все повторилось.
