Очевидное безразличие монголов создало вакуум, чем Джелал ад-Дин Манкбурны, сбежавший в Дели в 1221 году, воспользовался для того, чтобы отвоевать Фарс и Керман в 1224 году. Его младший брат Гияс ад-Дин тем временем обосновался в Исфахане, который Джелал ад-Дин также присоединил к своему султанату. Узбек, атабек Азербайджана, который во время набега Джебе и Субэдея купил неприкосновенность своей земли за счет высоких выплат, должен был в 1225 году признать сюзеренитет нового правителя тех областей
[878]. Чтобы укрепить свою власть в Азербайджане, Джелал ад-Дин совершил ряд успешных нападений на христианское государство Грузия между 1225 и 1228 годами. В 1227 году Тифлис (Тбилиси) оказался в его руках
[879]. Отправителя Георгия IV Лаша, умершего в 1223 году, престол перешел к его сестре Русудан.
Джелал ад-Дин сумел в некоторой степени восстановить свою империю, разрушенную Чингисханом. В 1230 году она включала области Фарс, Керман, Ирак-Аджеми, Азербайджан и Мазендаран; столицами были Исфахан и Тебриз
[880]. Во время борьбы за власть новый султан ни минуты не колебался при совершении злодеяний, не менее ужасных, чем сам терпел от монголов; простые люди, уже познавшие жестокость монголов, теперь должны были снова терпеть страдания от рук необученных воинов хорезмийского султана. Чтобы укрепить свои позиции, Джелал ад-Дин приказал убить своего брата Гияс ад-Дина, которого он считал соперником
[881]. Сын султана Мухаммеда II был, несомненно, храбрым военачальником, но как государственный деятель он был так же недальновиден, как и его отец. Вместо того чтобы подготовить Персидское царство к возможному возвращению монголов, он выступил против халифа Багдада, который и так уже смотрел на реставрацию султаната Хорезма с большим подозрением. Кроме того, у него были враждебные отношения с султаном Сельджуков Рума и Аюбидами в Сирии
[882].
Тем временем серьезная угроза Джелал ад-Дину появилась на востоке. В 1230 году Угедей послал 30-тысячную армию под командованием Чормагуна-нойона, чтобы положить конец неожиданному возрождению бывшего султаната Хорезма. Армия Чормагуна быстро продвигалась через Хорасан и Рей в Азербайджан, его авангард, достигнув окрестностей Тебриза, застал защитников врасплох
[883]. Джелал ад-Дин был достаточно благоразумным, чтобы как можно быстрее заключить соглашение с Сельджуками Рума и Аюбидами
[884]. Примечательно, что достаточно храбрый султан решил уклониться от встречи с монголами. Он бежал к равнинам Мугани и Аррана, затем к Дийар-Бакру. Монгольская конница следовала за ним по пятам точно так же, как десять лет назад она преследовала его отца. Во время побега Джелал ад-Дин терял все больше сторонников
[885]. Неизвестно, где султан нашел свою смерть, вероятно, он был убит курдами в 1231 году, когда остался практически в одиночестве. В течение нескольких лет после этого появлялись авантюристы, выдававшие себя за Джелал ад-Дина в надежде воспользоваться его правами
[886].
Чормагун стал военным губернатором в завоеванной им области Персии. Он устроил себе резиденцию на равнинах Мугани и Аррана, которые очень подходили для зимних квартир для конной армии
[887]. Правителем в Хорасане и Мазендаране стал Чин-Тимур, происходящий из каракитаев; он занимал этот пост до смерти в 1235 году. В 1239 году управление Хорасана и Мазендарана было поручено Коргузу; этот уйгур, христианский несторианин и большой друг Чинкая
[888], был компетентным правителем
[889]. За десять лет правления Чормагуна (1231–1241) он покорил соседние земли, пользуясь известными монгольскими средствами. Однако его продвижение проходило медленно, частично из-за того, что большое число государств на Кавказе было расположено в неблагоприятных природных условиях. Кроме того, он зачастую получал достойный отпор, особенно от грузин
[890]. Дийар-Бакр и его окрестности, где Чормагун проводил военные операции в 1233 году, испытали такие же страдания, как города Трансоксианы и Хорасана в 1220 и 1221 годах
[891]. Затем Чормагун сосредоточил свое внимание на Кавказе, разрушив Гянджу и вторгшись в 1236 году в Грузию. Царица Русудан бежала из Тифлиса в Кутаиси, и Грузия вошла в состав Монгольской империи как вассальное государство. Одной из последних операций Чормагуна стало взятие городов Карс и Ани
[892].
Чормагун предоставил свободу вероисповедания и христианам, и мусульманам. В 1241 году он внезапно потерял дар речи; титул правителя должен был перейти к его жене до прибытия нового командующего, Байджу-нойона. Байджу, как и его предшественнику, суждено было на долгое время остаться правителем в Персии и на Кавказе (до 1256 года), но он был менее терпим к христианам
[893]. Самым главным достижением Байджу стало окончательное уничтожение власти Сельджуков Рума в Анатолии.
Султанат Коньи, который отделился от государства Сельджуков приблизительно в 1075 году, со временем подвергся такому сильному греческому влиянию, что практически мусульманский фанатизм его исламского населения смягчился и вся страна фактически приняла христианскую культуру
[894]
[895]. После периода расцвета (1200–1237) государство начало быстро терять свое влияние во время правления султана Кай Хусроу II, который пришел к власти в 1237 году и вскоре показал себя человеком слабохарактерным
[896]. В 1242 году монголы вторглись в султанат Коньи. Город Эрзурум был окружен, но его жители оказали сильное сопротивление
[897]. Он пал в конце 1242 года и после тотального разграбления был подожжен. Поскольку приближалась зима, монголы возвратились к Муганской равнине
[898]. Сельджуки Рума не могли рассчитывать на серьезную поддержку со стороны халифа Багдада и Аюбидов в Сирии и Египте; те должны были решать собственные проблемы.
