На третий день осады защитники Самарканда совершили вылазку. Монголы были верны своей обычной тактике; медленно отступив на некоторое расстояние от города, они подготовили засаду, откуда начали контратаку. Приблизительно 50 000 защитников Самарканда погибло в этом сражении. Во время нескольких штурмов осажденного города монголы, как обычно, использовали пленных для прикрытия своего наступления. На пятый день гарнизон и горожане решили сдаться, хотя один отряд из приблизительно 2000 человек отказался капитулировать и укрылся в цитадели. Тюркская часть гарнизона под командованием правителя Тургайхана предложила перейти на службу к монголам. Как оказалось позже, монголы приняли это предложение, только чтобы ускорить сдачу гарнизона. Защитники цитадели совершили одну вылазку, и 1000 человек смогли прорваться сквозь монгольский фронт. Остальные погибли в бою.
Тюркские дезертиры не избежали гибели. После падения цитадели монголы свели с ними счеты. Весь личный состав, насчитывающий 30 000 человек, включая Тургайхана, был обречен на смерть
[589]. В Самарканде население было снова поделено на несколько групп: ремесленников отправили в Монголию; молодые люди были присоединены к армии для следующей осады; и женщин вынудили покориться насилию победителей. Все должны были оставить город, чтобы позволить монголам вволю мародерствовать. Мусульманские духовные лица были оставлены в живых, поскольку они не оказывали сопротивления. Завоевание Самарканда обернулось страшным бедствием для горожан. Когда китайский даос Чань-чунь останавливался в Самарканде в 1221 и 1222 годах, в большом городе оставалась только четверть от первоначального населения
[590]. Перед монгольским вторжением в Самарканде проживало 100 000 семей
[591].
Отрар осаждали дольше, чем любой другой город в Трансоксиане. Его правитель Инальчик имел все основания бороться до последнего. Здесь тюркские солдаты тоже дезертировали, но Чагатай и Угедей не стали тратить времени впустую, сразу приказав казнить предателей. После сдачи города повторилась та же самая ситуация, что в Бухаре и Самарканде. Инальчик продолжал борьбу в цитадели в течение месяца. Чингисхан дал приказ взять правителя живым. Инальчик сражался до тех пор, пока не осталось ни одного человека, способного оказать сопротивление монголам. Он был взят в плен и приведен к Чингисхану, который заставил его заплатить сполна, припомнив ему 1218 год
[592]
[593].
Наступление Джучи на Сыгнак и Дженд прошло успешно. Эта область была закреплена за Джучи, и любая территория, которую он завоевывал, становилась частью его владений
[594]. Он послал мусульманина в Сыгнак, чтобы предложить его жителям сдаться без боя. Посланник был убит, и разъяренный Джучи приказал штурмовать город. После семи дней непрерывной борьбы монголы ворвались в город. Почти все жители были убиты. После небольшого отдыха Джучи продолжил путь к Дженду. Когда Джучи достиг его, приблизительно 20 апреля 1220 года, гарнизон уже оставил город. Горожане открыли ворота без сопротивления, и в награду Джучи сохранил им жизни. Однако они должны были оставить город на семь дней, чтобы монголы могли спокойно грабить его. Отправленный Джучи отряд захватил и город Джаникент
[595].
Войсками, отосланными Чингисханом в Бенакат, командовал Алак-нойон. Бенакат сопротивлялся в течение трех дней. На четвертый день тюркские отряды сдались, умоляя взять их на службу к Чингисхану. Алак согласился выполнить просьбу, но после падения города все они были казнены. Есть свидетельство, что, после того как город был взят, Алак присоединился к Чингисхану во время осады Самарканда
[596].
Узнав о побеге Мухаммеда во время осады Самарканда, Чингисхан отправил три соединения для выполнения различных задач. Он уполномочил двух своих лучших военачальников, Джебе и Субэдея, преследовать Хорезм шаха
[597]. Об их кампании, которая оказалась одним из самых смелых набегов во всей военной истории, будет сказано позже. Алаку было приказано взять Куляб и Таликан.
Третий отряд, по-видимому, состоял из войск, которые взяли Отрар под командованием Чагатая и Угедея. Он пошел на Худжанд, столицу Ферганы
[598], чей гарнизон не был сильным. Правитель, Тимур-Мелик, бежал приблизительно с 1000 человек к острову Сырдарьи, расположенному на большом расстоянии от обоих берегов. Там он находился в относительной безопасности, но в конечном счете должен был уехать, поскольку испытывал нехватку пиши и оружия. Ночью он и его люди покинули остров на множестве лодок, рассчитывая плыть вниз по реке. Монголы преследовали его на обоих берегах. Возле Бенаката они протянули цепь поперек реки, но Тимур-Мелик сумел разрезать ее. Приближаясь к Дженду, он обнаружил, что его преследователи тщательно подготовились: они построили наплавной мост и устанавливали катапульты на берегах. Храбрый Тимур-Мелик высадил войска на западном берегу, оставил все свои обозы и бежал в направлении Гурганджа. Он достиг этого города в сопровождении только нескольких своих товарищей
[599].
После покорения Трансоксианы Чингисхан направился в гористую область к югу от Самарканда, чтобы его люди и лошади могли отдохнуть там до осени 1220 года
[600]. Из своей резиденции в окрестностях современного Карши он руководил восстановлением нормальной жизни в Трансоксиане
[601].
Преследование султана Мухаммеда II
В то время как Чингисхан с основными силами отдыхал, корпус монгольской армии преследовал бежавшего хорезмшаха. Этот корпус состоял сначала из трех туменов, которыми командовали Джебе-нойон, Субэдей-баатур и Тогачар-баатур
[602]. Чингисхан приказал преследовать Мухаммеда и настичь его прежде, чем он сумеет собрать новые войска
[603]. Поскольку надо было двигаться как можно быстрее, осады и грабеж сводились к минимуму. Чингисхан назначил Джебе старшим командующим отрядов, которым было поручено преследовать Мухаммеда; Субэдей стал его помощником
[604]
[605].
