После падения Пекина хорезмшах пожелал больше узнать о завоевателе этого могущественного города. По этой причине он отправил к Чингисхану посольство во главе с Баха ад-Дином Рази
[470] (см. гл. 6). Во время их первой встречи сына и министра императора Цзинь заковали в кандалы
[471]; это было сделано, конечно, с целью произвести впечатление. Чингисхан попросил Баха ад-Дина Рази передать Мухаммеду, что он считает султана правителем Запада, а себя правителем Востока
[472]. Он был убежден, что два правителя должны заключить договор о мире и беспрепятственной торговле между своими империями
[473].
Чингисхан также отправил ответное посольство в 1218 году
[474] во главе с двумя мусульманами: Махмудом из Бухары и Юсуфом Канкой из Отрара
[475]. Махмуд — это, очевидно, Махмуд Ялавач, который позже станет одним из советников Чингисхана
[476]. Это посольство привезло для султана Мухаммеда множество дорогих подарков, включая очень большой самородок золота из Китая
[477]. Весной 1218 года хорезмшах принял обоих послов в Трансоксиане (по-видимому, в Бухаре). Они сказали Мухаммеду, что Чингисхан наслышан о его власти и победах. Монгольский правитель предлагает султану не только мирный договор, но и отношение «как к самому любимому сыну»
[478]. Мухаммед, желавший получить сведения о Чингисхане, отдельно принял у себя Махмуда. Он сказал послу, что для него, как для подданного хорезмшаха, интересы его страны превыше всего; поэтому Махмуд должен быть при дворе Чингисхана как шпион хорезмшаха. Мухаммед объяснил, что он был очень разгневан на то, что неверующий назвал его, властителя мусульманской империи, «своим сыном» (другими словами, «вассалом»)
[479]. Махмуд уверил хорезмшаха, что Чингисхан не имел никакого намерения напасть на правителя Запада. Кроме того, монгольская армия не может сравниться по численности с войсками хорезмшаха
[480]. Обрадованный этими новостями, Мухаммед принял предложенный мирный договор и дружбу Чингисхана
[481].
На основании доступных источников нельзя заключить, что у Чингисхана было намерение вступить в войну с хорезмшахом
[482]. Его посольства, несомненно, предназначались для поддержания торговых отношений Средней и Юго-Западной Азии в связи с изменившейся политической ситуацией
[483]. Караваны, идущие в Монголию и из нее, старались избегать территории Кучлука
[484]. Правда, монгольским посольствам было также поручено собирать различного рода сведения
[485]; оригинальной уловкой стало использование для этой цели мусульман
[486].
Известно, что мусульманские торговцы играли существенную роль в распространении ислама. Но нельзя преуменьшить их значение и как информаторов и агентов. Они как нельзя лучше подходили для шпионажа. Замаскированные под невинных торговцев, они держали ухо востро и, таким образом, получали много информации о стране, ее жителях, городах, численности отрядов, военной технике, общественном мнении и иногда даже о секретных планах
[487]. Похоже, султану Мухаммеду было известно о таком положении дел. По-видимому, его возражения против свободной торговли с Монголией были вызваны прежде всего опасениями, что Чингисхан организует шпионаж.
Торговля с оседлыми соседними племенами была очень важна для кочевников. Одежду монголы приобретали преимущественно у них. После военных операций в Северном Китае (во время которых уничтожались большие участки пахотной земли) зерно должно было быть импортировано в Монголию из других районов. Посредниками в этой торговле выступали мусульмане
[488]. Поэтому соглашение о свободной торговле между Центральной и Юго-Западной Азией было выгодно всем — и монголам, и купцам: таким образом Чингисхан обеспечивал себя поддержкой мусульман
[489]. Они же помимо прочего были убеждены, что монгольский правитель, хотя и исповедует иную религию, является терпимым и самым мощным монархом
[490].
В свою очередь султан Мухаммед II не извлек из этого соглашения практически никакой выгоды. Он не только относился к нему с недоверием, но и не развивал торговые отношения с Русью и Китаем, которые могли бы принести большую прибыль
[491]. Разногласия с соседями хорезмшаха давали преимущества Чингисхану, и он использовал их в полной мере. Поддержавшие его мусульманские купцы доставляли ему множество сведений о султанате Мухаммеда
[492].
После того как посольство Махмуда и Юсуфа Канки покинуло территорию Хорезма
[493], доверху нагруженный караван из Монголии прибыл в 1218 году в пограничный город Отрар. Он состоял приблизительно из 450 человек (главным образом мусульман) и 500 верблюдов
[494]. Чингисхан отправил с этим караваном гонца Ухану
[495], который вез послание для хорезмшаха. Правитель Отрара — И Нальчик — состоял в родстве с матерью султана Мухаммеда. Он носил титул Кадырхана. Все члены каравана были взяты Инальчиком в плен, в частности из-за того, что один из торговцев (который был знаком с Инальчиком) обратился к нему, не назвав его титул, и из-за того, что правитель хотел заполучить ценные грузы
[496].
