В 1217 году Мухули начал наступление на провинцию Хэбэй и северные части Шаньдуна и Шанси. Город Дамин был захвачен
[409], но потом снова оказался в руках Цзинь. В том же году Сун возобновила войну против своих северных соседей. В следующем году Мухули действовал главным образом против Шанси; города Тайюань и Пинъян сдались монголам
[410]. Хотя эта важная аграрная провинция в 1219 году была в значительной степени под их контролем, небольшие вражеские отряды продолжали доставлять неприятности администраторам Чингисхана.
В 1220 году подвергнуться нападению наступила очередь Шаньдуна, но Мухули потребовалось больше времени, чтобы завоевать эту провинцию, чем он ожидал. Правда, он взял города Цзинань и Дамин
[411], но на остальной территории Цзинь оказывала серьезное сопротивление. Только в мае следующего года Шаньдун частично оказался под властью монголов. В юго-западной Шенси Цзинь также потеряла города Паонан и Фучжоу, и вообще в течение того года ее положение ухудшилось. К монголам и Сун теперь также присоединилось Си-Ся. Император Сюаньцзун просил у Чингисхана мира, соглашаясь принять статус вассала при условии сохранения титула императора. Чингисхан оставался непреклонен: настаивал на отказе от всех областей севернее Хуанхэ и принятии звания лишь правителя (князя) Хэнани. Сюаньцзун не мог согласиться с последним условием
[412].
Мухули начал свою последнюю кампанию осенью 1222 года. Выбрав приблизительно тот же маршрут, что и Самуха зимой 1216/17 года, он прошел через Ордос и Шенси к реке Вэйхэ
[413], захватил древний город Сиань, располагавшийся южнее этой реки, который уже был опустошен Самухой. Тогда же император Цзинь предпринял еще одну попытку заключить мир. Чингисхан, ставший властелином целой области к северу от Хуанхэ благодаря усилиям Мухули, отказался ставить условия
[414]. Весной 1223 года во время осады Фынсян Мухули узнал, что правитель Цзинь вторгся в провинцию Шанси через крепость Тунгуань. Он начал его поспешное преследование; правитель Цзинь не ждал этого и снова отступил. Мухули окружил город Пучжоу. Во время этой осады он серьезно заболел и вскоре, в апреле 1223 года, скончался
[415] в возрасте 54 лет. Лежа на смертном одре, он гордо объявлял, что не потерпел ни одного поражения. Его место занял его сын Бол, который также унаследовал титул Го-Ван
[416].
Мухули более чем справился с поставленной перед ним задачей. За семь лет, что он представлял Чингисхана в Северном Китае, он уменьшил империю Цзинь до провинции Хэнань. Мухули работал неустанно на благо Монголии, показав себя превосходным военачальником и верным подданным. Борьба действительно должна была продолжиться после его смерти, но серьезных боевых действий на этой территории больше не велось. Только смерть Чингисхана заставила двоих его сыновей, Угедея и Толуя, возобновить и закончить войну в Северном Китае.
Победитель и побежденный
Из своих кампаний против Цзинь Чингисхан привез огромное количество трофеев, включая золото, серебро, шелк и вьючных животных, и много пленных. Пленные были обречены стать рабами; монголы сохранили им жизни, так как рассчитывали использовать их знания и навыки. Большинство из них были мастерами или художниками, но встречались также ученые и чиновники. Хотя лучшие и самые прекрасные приобретения всегда доставались Чингисхану, его высшие военачальники тоже получали свою долю. По возвращении из Северного Китая примитивные палатки степной аристократии сменились на более роскошное жилье
[417]. Их слугами стали главным образом рабы. Несмотря на процветание, Чингисхан требовал, чтобы исконные обычаи, законы и образ жизни кочевников неукоснительно соблюдались
[418].
Рост его империи требовал большого количества чиновников для административных должностей, которые не могли занимать малограмотные монголы. Образованные люди из покоренных племен восполняли этот дефицит
[419]. После падения Пекина наследник прежней киданской династии Ляохэ, Елюй Чуцай (1189–1243), был взят Чингисханом в плен. Молодой кидань был человеком большого ума, полностью принявшим китайскую культуру. Как астролог, он был одним из наиболее образованных пленных. Когда Чингисхан первый раз увидел его, он был поражен: его высокий рост, длинная борода и звучный голос очень понравились монгольскому завоевателю. Чингисхан сказал киданю, что теперь, когда императоры Цзинь побеждены, его предки отомщены. Елюй Чуцай не стал порочить своих прежних господ. Он ответил: «Мой отец и дед служили Цзинь почтительно. Как могу я, подданный и сын, быть столь неискренним в глубине души, чтобы считать моего повелителя и отца врагами?»
[420] Чингисхан всегда высоко ценил верность пленного вассала его побежденному сюзерену. Монгольский завоеватель почувствовал, что обрел в лице молодого киданя того, кто будет управлять его постоянно растущей империей.
Этот выбор показывал, что Чингисхан умел угадывать природу людей, которые были намного образованнее его самого. Астролог Елюй в кратчайшие сроки стал выдающимся государственным деятелем. Благодаря своему образованию он смог за счет постепенных преобразований в правительстве Монгольской империи ввести в нее элементы оседлой культуры. Процесс, начатый при Чингисхане, был продолжен Елюй Чуцаем в правление Угедея. Он совмещал обязанности писца-секретаря, отвечающего за официальные документы в Китае, и придворного астролога-астронома
[421].
Самую большую выгоду монголам приносили не бесконечные караваны с добычей из Китая, а умение Чингисхана назначать подходящих людей на административные посты. Китайская структура власти стала моделью для администрации Монгольской империи. Елюй Чуцай, пользуясь преимуществом своего положения, стремился создать максимально эффективную административную структуру. Из китайских пленных он выбрал тех, кто мог бы ему помочь в решении этой задачи. Он также брал на обучение плененных детей. Среди военных трофеев, вывезенных монголами из Китая, были книги и лекарства, которые использовал Елюй Чуцай. Когда в Монголии вспыхнула эпидемия, он смог спасти много жизней благодаря этим лекарствам
[422].
