– Сексуально неразборчив, страдает недержанием, публично опозорен женщиной. Имеет пару приводов за сексуальное насилие и непристойное обнажение. Мне это нравится. А теперь посмотри на его финансы. Никоим образом он не смог бы поддерживать такой образ жизни на свои заработки. Ему нужна женщина – в настоящий момент это Пеппер Франклин, – чтобы его содержать.
– Он мне не нравится, – пробормотал Рорк, продолжая читать. – Она заслуживает лучшего.
– Он приставал к Пибоди.
Теперь Рорк оторвался от компьютера и поднял голову. Его глаза грозно сверкнули.
– Он мне совсем не нравится. А к тебе он приставал?
– Нет, меня он боится.
– Ну слава богу, хоть не полный идиот.
– Я тебе скажу, что он такое. Эгоистичный до мозга костей, лживый подонок, которому нравится укладывать в постель безмозглых цыпочек – Пибоди как раз изобразила безмозглую цыпочку – и использовать более сильных женщин, чтобы они о нем заботились, а потом изменять им. Он образован, умеет пустить пыль в глаза. Любит пожить на широкую ногу – отсюда и шикарная почтовая бумага, – достаточно театрален, чтобы овладеть искусством имитации, расписание свободное, имеет возможность выслеживать и охотиться. Что у нас есть на его родителей?
– Все на экране. Как видишь, его мать актриса. В основном характерные роли второго плана. Честно говоря, я знаком с ее игрой. Она хорошая актриса, выступает до сих пор. Лео родила от мужа номер два, всего их было пять. У Лео имеется несколько сводных братьев и сестер. Его отец – театральный продюсер. Как и сам Лео. Осуществляет театральные проекты. Так… Ну вот, тут тоже есть намеки на скандал. – Он быстро пролистывал текст в поисках ключевых слов. – Лео было шесть лет, когда его родители развелись. Оба имели весьма громкие романы на стороне, пока состояли в браке, да и после тоже. И это еще не все. На суде мать Лео утверждала, что его отец проявлял склонность к насилию. Он утверждал то же самое насчет ее. Даже судя по отрывочным сведениям, их дом представлял собой зону военных действий.
– Значит, добавляем для полноты картины бурное детство и пренебрежение со стороны родителей. Мамаша – публичная фигура, это делает ее влиятельной. У них наверняка была прислуга – так? Горничные, садовники, няньки, гувернантки на полной ставке. Посмотри, сумеешь ли ты выяснить, кто присматривал за маленьким Лео. А пока выведи мне Ренквиста. – Тогда я возьму еще печенье.
Ева оглянулась на Рорка, уже готовясь отпустить какое-то ядовитое замечание. Но стоило ей бросить на него взгляд, один только взгляд, стоило только увидеть, как он сидит за ее столом и его волосы влажно блестят после душа, а глаза, устремленные на экран, светятся возбуждением, как сердце у нее растаяло.
Это просто нелепо. Она же хорошо знает, как он выглядит! И все-таки, даже не прилагая особых стараний, он мог заставить ее трепетать.
Должно быть, Рорк почувствовал ее взгляд, потому что оторвался от экрана и посмотрел на нее. Красивый до неприличия мужчина с печеньем в руке.
– По-моему, я его заслужил.
– Кого? – растерялась она.
– Печенье, – ответил Рорк и откусил кусочек. Потом он насторожился: – А в чем дело?
– Ни в чем.
Слегка смутившись, Ева снова отвернулась и приказала своему сердцу успокоиться. Пора, сказала она себе, переходить к следующему.
Ренквист, Найлз. Самодовольный, наглый. Но это всего лишь ее личное мнение. А теперь настала пора фактов.
Он родился в Лондоне. Мать – наполовину англичанка, наполовину янки. Завидная родословная со стороны матери, тонны денег со стороны отца. Отец Найлза – лорд Ренквист, член парламента и стойкий консерватор. Одна младшая сестра, живущая в Австралии с мужем номер два.
Ренквист получил полный пакет классического английского образования. Школа Стоунбридж, Итон, Эдинбургский университет. Прослужил два года в Королевских ВВС в чине капитана. Свободно владеет французским и итальянским, в дипломатический корпус вступил в тридцать лет, в тот же год женился на Памеле Элизабет Дайзерт.
У нее примерно та же история. Высокопоставленные родители, элитное образование, включающее шесть лет в закрытой школе в Швейцарии. Она была единственным ребенком в семье и располагала значительным независимым состоянием.
Среди людей их круга, подумала Ева, такой брак наверняка называется «блестящей партией». Ева вспомнила маленькую девочку, спускавшуюся по ступенькам, пока она допрашивала Памелу Ренквист. Роза Ренквист, золотисто-розовая куколка, дернувшая свою няню за рукав.
Нет, не няню. Памела называла ее «au pair». У подобных людей всегда и для всего находятся мудреные имена. Интересно, у самого Ренквиста была au pair, когда он рос?
Его расписание в дневное время было не столь гибким, как у других. Но разве всякие там ассистенты-референты стали бы к нему приставать, если бы он отлучился по делам на пару часиков? Изучив изображение Ренквиста с протокольной фотографии на экране, Ева в этом усомнилась.
Ни у него, ни у жены не было криминального досье. Никаких скандалов, судимостей или небольших правонарушений, как у Брина или Фортни. Идеальная картина, лакированная и блестящая. И фальшивая, не сомневалась Ева.
Он женился в тридцатилетнем возрасте, вспомнила она. Это возраст разума, когда обет «пока смерть не разлучит нас» дается всерьез. К тому же карьерный дипломат мог преуспеть в своем деле только при наличии полного семейного комплекта: жены и детей. Но, если только он не давал обет целомудрия, наверняка у него были добрачные связи. А может быть, и внебрачные.
Пожалуй, стоит поговорить с нынешней няней. Кто лучше знает о внутрисемейных отношениях, чем живущая в доме прислуга? Ева вернулась к столу, чтобы налить себе еще кофе.
– Можешь выводить данные о Кармайкле Смите.
– Что раньше: Смита или данные о няне Фортни?
– А они у тебя уже есть?
– Что я могу сказать? Я отрабатываю свое печенье.
– Сперва Фортни, умник. Все надо делать по порядку.
– Трудная задача, если учесть, что он переходил от одной няньки к другой, как эстафетная палочка. Похоже, его мать ела их на завтрак. Кормилицы, няни, аu pain, называй как хочешь. Семь воспитательниц сменилось меньше чем за десять лет. Ни одна не продержалась больше двух лет, средняя продолжительность службы – полгода.
– Не так долго, чтобы оказать серьезное влияние. Видимо, роль домашнего деспота сыграла сама мать.
– Судя по этим данным, она играла свою роль очень зажигательно. Трое бывших служащих подали на нее в суд за незаконную эксплуатацию, но по всем трем искам было достигнуто мировое соглашение.
– Придется мне поближе познакомиться с этой мамашей. – Ева принялась расхаживать взад-вперед перед экраном, сопоставляя данные. – У Лео мать актриса, а сейчас и любовница тоже актриса. Он выбрал профессию, связанную с актерами, причем он имеет над ними некоторую власть. И в то же время зависит от них. Это кое-что да значит. Убийца играет роли, изображает других убийц, доказывает, что умеет превзойти оригинал, действовать более утонченно. Когда я проведу вероятностный анализ с этими данными, Лео окажется у меня в верхней части списка. – Она задумалась. – Давай пройдем список до конца, прежде чем опускаться на более глубокий уровень. Найди мне няню Ренквиста, или как они их там называют в Англии.
