— Ты такая мила-а-ая-я!!!
— Какого…? — крикнула я, тут же врезав мужику маленькой ножкой, что была обута в летные сандалии, в лицо, заставив его отскочить с объятиями назад. — Запомните сразу: может я и выгляжу как ребенок, но я не ребенок! — Росинант все еще сидел на полу и с удивлением смотрел на меня, потирая ушибленное лицо. Я подошла к мальчику, что практически на голову был выше меня. — Иди за мной, — сказала я ему, а сама направилась в небольшую комнатку, из которой дедушка сделал мне медицинский кабинет.
Я никогда об этом не просила. Дедушка сам все принес. Тут стояли небольшие пробирки, колбы, набор шприцов и множество различных медицинских инструментов, которые в нашей деревне днем с огнем не отыщешь. Но дедушка смог. Он все время надеется, что если я буду находиться в привычных мне обстоятельствах, то потеря памяти замедлится. Возможно, это и правда помогало, но вот только результат был практически не заметен.
В центре комнаты стоял большой металлический стол, что практически весь был завален различным хламом. Книги по медицине, мои рисунки, различные коробки с травами и пузырьки с лекарствами. У меня никогда не было порядка, да и какой порядок с моей-то памятью, поэтому то, что может немедленно понадобится, обычно лежало на этом столе.
Я указала на металлический стул.
— Сними рубашку и присядь.
Мальчик спокойно исполнил то, что я ему велела, однако его скептический взгляд говорил о многом. Можно сказать, он даже смеялся тому, что его сейчас будет осматривать ребенок, так и еще тот, что младше его самого. К этому я привыкла. Каждый, кого приводил дедушка, в итоге так смотрел на меня.
Но в глазах этого мальчишки было кое-что еще, что я редко видела даже в глазах взрослых. Этот взгляд наполнен злобой, болью и ненавистью. Он видел Ад. Только те, кому пришлось пройти через подобное, могут заметить такой взгляд. Не удивлюсь, если он уже убивал. Да я даже в этом уверена.
— Шапку сними, — требовала я, когда он сел на стул без рубашки, но в пятнистой шляпе. Тот сначала недовольно посмотрел на меня, словно я затронула что-то запретное, но потом просто положил ее себе на колени. Чтобы этот мальчишка не думал, нужно сразу расставить все точки над «i». — Ты мне не нравишься, — мальчик посмотрел мне в лицо. — Твой взгляд… — начала я, задумавшись. — Подобен взгляду волка.
Странно, но после моих слов мальчик лишь улыбнулся и ответил:
— Как и твой.
Он прав. Значит, он тоже заметил во мне угрозу. Мы теперь, как два волка, смотрели друг на друга и выжидали мгновения для лучшего нападения. Однако это моя территория, так что ему лучше не совершать глупостей.
Я приблизилась к мальчику и стала ощупывать его белые пятна. Они были везде и такие большие. Кожа, где находились пятна, была такой тяжелой и плотной. Словно она окоченела. Эти пятна были даже на лице, левом ухе и на голове. Это плохо. Их так много. Сколько же он болеет? Я слышала нечто об этой болезни. Как она называется? Ну же… вспоминай. Это слово прямо вертится на языке. Я должна вспомнить! Что-то связанное с металлом… да… металл. Кажется… свинец? Точно! Свинец! Янтарный свинец. Но почему он запустил свою болезнь так сильно? Если свинцовые пятна дойдут до сердца… он умрет. Сколько ему осталось? Трудно сказать, нужно взять еще крови на анализ.
Мальчик заметил мой хмурый взгляд и почему-то весь затрясся. Он стал словно маленькой бомбой. Весь сжался, мышцы напряглись, зубы оскалились, а из глаз полились слезы.
— Что ты…? — не понимала я, но договорить не успела, так как мальчишка резко оттолкнул меня, вскочил на ноги и словно обезумел.
Он стал кричать, сбрасывать все со столов на пол. Драгоценные пробирки со звоном упали и разбились, но и этого мальчику было мало. Он стал громить абсолютно все. Смеялся, плакал, кричал и проклинал всех. Я знаю, что это — отчаяние. Возможно ли, что я была последней надеждой, но он теперь просто потерял эту надежду? С одного металлического подноса он схватил скальпель и стал отгонять меня от себя, что-то крича о том, что он убьет меня. Убьет каждого, кого встретит. Ему все равно.
Взгляд волка. Я знаю этот взгляд. Я знаю это поведение. Сейчас, чтобы я не сказала, он меня не услышит. Нужно что-то такое, чего он никак не сможет ожидать. Что-то, что введет его в ступор и выведет из бездны безумного отчаяния.
Каждый раз, когда я подбегала к нему, он только еще дальше отходил. Словно боялся притронуться ко мне. Что он говорит? Что заразит меня? Что он специально заразит меня своей болезнью, и я должна держаться от него подальше? Он сам-то хоть верит в то, что говорит?
Я устала бегать, поэтому залезла на стол, что стоял в центре комнаты, и одним большим прыжком набросилась на мальчишку. Ему нужен шок. Единственное, что пришло мне в голову, это чтобы я обхватила его за шею и укусила за белое ухо. Кусала я со всей силой. Ему должно быть больно.
Мальчик замер. Он буквально окаменел. Даже дышать стал через раз, но бешено бьющиеся сердце я отчетливо слышала.
— Теперь ты успокоился? — не разжимая зубов, спросила я.
— А… да… — бросил он, все еще пребывая в неком шоке.
— Тогда позволишь продолжить осмотр? — я медленно отстранилась, готовая в любую секунду вновь накинуться на него. Сколько же он мне тут всего переломал.
— Угу… — кивнул мальчик и вернулся на стул.
Больше осматривать его пятна мне не надо, поэтому я просто взяла у него пару капель крови из пальца. Мальчик даже не ойкнул. Молча наблюдал за всеми моими действиями. Наконец-то я закончила.
— Можешь одеваться и возвращаться в общую комнату, — бросила я ему. — Попроси дедушку налить тебе чай, а я пока посмотрю результаты.
Мальчик вновь ничего не сказал. Его ухо, что я укусила, покраснело и слегка вспухло. Должно быть больно, но он не жаловался. Надел рубашку, шапку и вышел из комнаты.
Прошло какое-то время. Я проверяла анализы вновь и вновь, но результат оставался тем же. Этому мальчику осталось жить меньше двух месяцев. Я же вылечить его не смогу. Во всяком случае, не до конца. Моих знаний больше не достаточно… если бы они только нашли меня хотя бы на полгода раньше!
Как бы то ни было, я скажу им все, как есть.
Мальчик и мужчина сидели за кухонным столом и пили чай. Мужчина, правда, так резко хлебнул горячего напитка, что тут же обжог себе весь рот и выплюнул весь чай обратно. Что за идиот? Дедушка все еще стоял у плиты и что-то весело напевал себе под нос. Он, пожалуй, единственный, у кого хорошее настроение.
Когда я вошла на кухню, все разом посмотрели на меня, ожидая вердикта. Я ничего не намерена скрывать, так что, сев за стол напротив гостей, начала:
— Скажу сразу — если ничего не предпринять, то ты умрешь через два месяца.
— Я это знаю, — спокойно ответил мальчик. — Мой отец был врачом, поэтому я видел свою карту и знаю, сколько мне осталось.
— Но ведь можно что-то сделать?! — воскликнул мужчина. — Вы единственный целитель, что не побоялся этих пятен. Прошу вас! Скажите, что хоть как-то поможете!
