Милана повернулась от плиты и подмигнула – вроде как очень тонкий намёк на жаркие и пошлые обстоятельства.
Мы ненадолго примолкли. Я пила кофе, подруга выкладывала омлет по тарелкам. И тут случилось чудо!
Ну ладно, никакое не чудо, но неожиданность – точно.
Совершенно голый Измайлов зашёл на кухню, тут же прижал хозяюшку к столу и сорвал с неё халатик, который и так держался на честном слове. Руки его легли на высокую грудь, уверенно сжали её, поползли вниз.
– Доброе утро, моя красавица, – брутальным альфасамцовским голосом проворковал он на ушко Милане.
– И тебе не хворать, Измайлов, – ехидно ответила я.
– Эльвира?
Сергей от неожиданности развернулся ко мне. Весь. Вот прямо как был. В боевой готовности.
Не до конца проснувшаяся Милана хмыкнула и продолжила раскладывать наш омлет по тарелкам; я же с ног до головы огладила Измайлова снисходительно-оценивающим гадким взглядом. Сегодня имею полное право быть стервой – меня разочаровал очередной мужик. Не мужчина. Мужчик. Или даже так: мужичонка.
Так что буду язвить и издеваться. Ну не рыдать же, в самом-то деле? Да и если уж по правде, то рыдать здесь нужно не мне, а этому сексуальному гиганту с пипеткой наголо.
– Она самая. Твои глаза тебе не изменяют. Кстати, я бы на твоём месте нацепила портки: хвастаться-то здесь нечем, а другого повода для столь откровенного приветствия не вижу.
– Эля! – возмутился Измайлов. Но отступил с женской территории в глубину квартиры.
– Ну ты даёшь, – хихикнула подруга, выставив передо мной тарелку. – Приятного аппетита.
– Ты чего мне не сказала про него? – я кивнула в сторону спальни.
– Не успела. Да и рассказывать там особо нечего, – Милана протяжно зевнула, потом добавила: – Это из серии «пшик». Когда тебя охватывает жгучее желание, ты готова отдаться мужчине хоть на улице у дерева, от поцелуев подкашиваются ножки и улетучивается здравый смысл, но как только он переходит вниз, ты понимаешь – пшик.
– Обидно.
– Обидно, досадно, но ладно. Мужик не годный, не берём, – вынесла вердикт разочарованная Милана и в очередной раз зевнула. – Ой, блин, я тебе зелень не добавила.
– Да сиди уже. Мой кофе можешь допить, если хочешь, – предложила великодушно. – Омлет, кстати, волшебный. Найду себе порядочного мужчину, попрошу дать мне урок.
– Эльвира, – в очередной раз за утро произнёс уже одетый Измайлов. – Доброе утро. Извини за эту сцену.
– Тебе совершенно не за что извиняться, – произнесла, прожевав еду. – Я сегодня как древняя римлянка – сижу в гостях, получаю хлеб и зрелища. Прекрасное утро. И зачем люди смотрят сериалы, когда достаточно лишь заглянуть к подруге на завтрак?
Измайлов поджал губы, мы же с Миланой продолжили завтракать.
– Может, кофе? – неосторожно попытался он напроситься на чашку наркотика. И, как понимаю, на возможное продолжение ночи. Думал небось, что я как приличная девочка поем и свинчу в свою холостяцкую берлогу, а он подкрепит силёнки – и на второй заход.
– Нет, спасибо, Сергей. Мне Эля принесла, да и куда-то топать не хочется, – Милана сделала вид, что не поняла намёка. – Тебе уже на работу пора, да? Ну, беги. Дверь захлопывается.
И никакого «я тебе позвоню» или «встретимся в другой раз».
Нет, я не удивлена – это как раз в духе Миланы. А вот Измайлов слегка офигел. Глаза выпучил, рот открыл. Вероятно, впервые в жизни получил стандартную мужскую реакцию вместо женских приставаний из любви к его деньгам, – безразличие.
Что он там говорил про бегающую за ним половину города? Да эта половина просто не знает, какой он кобель! И совсем не половой гигант.
Нечто демоническое во мне инфернально захохотало, довольно и зло. Всё-таки, несмотря на все недостатки, моя соседка – настоящее чудо. Кто-то же должен промывать мужчинам мозги и двенадцатисантиметровыми шпильками втаптывать в грязь самооценку?
– Пока, Серёж, – проявила я вежливость и даже рукой помахала. – Милана, ты божественно готовишь. Очень вкусно.
– Пока, – по слогам произнёс Измайлов, развернулся и вышел вон. Прямо весь. Вместе со своим негативом.
Мы расхохотались.
– Надеюсь, это не тот, на которого ты положила глаз, – сказала Милана.
– Признаюсь, склонялась к нему, хотя они оба у меня под вопросом.
– Второй лучше, – уверенно заявила она. – Но с таким лучше не торопиться. Пусть разочаруется в молоденьких девочках окончательно. Он только на студенточек заглядывается, это я ещё вчера заметила.
– Если бы на мужчинах висели таблички: «До готовности к совместной жизни с тобой осталось пять месяцев», я бы ещё подумала. А мне уже куда тянуть? Или себе родить, или по старинке, через свадьбу. Да и Петров обещал меня познакомить с холостыми состоятельными друзьями.
– Свадьба – это прошлый век. Да и сложно состоявшейся женщине найти равного себе партнёра. И я даже не про деньги. Путь хоть олигархи, но жить с ними невозможно. Говорю из собственного опыта.
В голосе Миланы звучало глубокое разочарование, однако каждое её слово болью и пониманием отдавалось в моём сердце.
– Так и есть.
– Так что не хочешь тянуть – не тяни. Залети по-быстрому, или лучше обсуди со своим Петровым брак по расчёту и роди от него ребёнка. Семья, конечно, неполная, зато счастливая.
– Но у ребёнка не будет примера семьи перед глазами, – повторила я слова мамы.
– Эля, у нас вся страна посмотри, как живёт. Одну бьют, вторую унижают, третью свекровь в грязь мордой макает – и лезет, лезет, лезет, – Милана произнесла фразу про свекровь с такой ненавистью, что особо догадываться не пришлось, с чем конкретно она столкнулась. – Четвёртую ревнуют так, что та от малейшего звука шугается, пятая сама изменяет, шестой и всем последующим изменяют мужья, а кому-то даже любовники, – тут она хохотнула. – Самое гадкое, Эля, то, что я перечислила далеко не всё, а оно бывает ещё и в комплексе, не по отдельности.
– Бывает.
– Думаешь, это офигенный пример для детей? Не лучше ли, чтобы ребёнок вырос с хорошей, любящей его, спокойной, уверенной в себе мамой, а выходные и каникулы проводил с папой – успешным бизнесменом и порядочным человеком?
– Если так рассуждать, то звучит неплохо. Но мы-то верим в лучшее.
– А я не верю, Эля. И никому не рекомендую верить мужикам. Вон, на Измайлова своего посмотри. С виду – огонь, а не мужик, порядочный, ответственный, а копни глубже – гнильца и заниженная самооценка. Короче, не тупи. Так, прости, мне надо собираться уже.
– Аналогично. Голый Измайлов сбил меня с рабочего настроя, – пошутила я, но уже без горечи.
Хрен с ним, с этим Серёженькой. Не больно-то уж и хотелось.
