– Я-я-я-я-я…
– Перестаньте. Дышите. Вдох – выдох. Вдох – выдох…
Динго втянул в себя воздух и зачастил:
– Я работаю помощником фотографа в студии и на натурных съемках. Я-я-я… – Ева погрозила юноше пальцем, и он снова судорожно вздохнул. – Я готовлю камеру, расставляю прожекторы, приношу мебель – в общем, делаю все, что ему нужно.
– Как давно вы у него работаете?
– Две недели. – Динго с опаской посмотрел на дверь, за которой ждал Хастингс. Потом наклонился к Еве и понизил голос до шепота: – Большинство его помощников долго не выдерживает. Я слышал, что мой предшественник проработал у него всего три часа. А рекордный срок – шесть недель.
– Как вы думаете, почему?
– Потому что он чокнутый. Термоядерный. Если что-то не по нему, он сразу вскипает. И тогда – берегись.
– Он склонен к насилию?
– Я видел, как на прошлой неделе он бился головой о стену.
– А видели, как он бил кого-нибудь другого?
– До сих пор не случалось, но я слышал, как во время натурных съемок он угрожал бросить какого-то парнишку под автобус. Впрочем, не думаю, что он мог бы сделать это.
– Вы видели здесь эту девушку? Лично или на фотографиях?
Динго посмотрел на снимок:
– Нет. Она не в моем вкусе.
– Что?
– С этой девушкой не сходишь на вечеринку.
– Значит, что она во вкусе Хастингса?
– Думаю, да. Сомневаюсь, что он вообще посещает вечеринки. Но такие лица ему нравятся.
– Динго, у вас есть какое-нибудь транспортное средство?
Он посмотрел на Еву снизу вверх.
– Мотороллер.
– Я имею в виду транспортное средство с дверью.
– Нет. – Эта мысль заставила его улыбнуться. – Но водить я умею. Это одна из причин, почему меня взяли сюда. Я могу возить Хастингса на натурные съемки и прочее дерьмо. – Динго помолчал, а потом мрачно посмотрел на фотографию. – Он ведь никого не бросил под автобус, правда?
– Насколько я знаю, нет. Что вы делали позавчера вечером?
– Наверно, гулял.
– А где именно?
– Гм-м… Не помню. Я просто… – В полумраке его глаза казались круглыми от страха, лицо побелело. – О боже… О господи… Вы меня подозреваете?
– Почему вы не хотите сказать, где были, что делали и с кем?
– Я-я-я… Черт побери, мы с Лузом, Бриком и Джазом немного поторчали дома у Брика, а потом пошли в клуб «Пятно», где часто бываем. Потом Луз здорово набрался, и мы отвезли его домой. Сколько тогда было? Что-то около часу. После этого мы еще немного погуляли, а потом я пошел домой и завалился спать.
– У этих ваших приятелей есть настоящие имена?
– Да… Конечно…
– Назовите их сержанту, а заодно продиктуйте свой адрес. Потом можете идти.
– Могу идти? Идти? – На его лице сменилась целая гамма чувств: сначала потрясение, потом подозрение, облегчение и наконец разочарование. – Значит, мне не нужно обращаться к адвокату или делать что-нибудь в этом роде?
– Нет, Динго. Просто постарайтесь не уезжать из города. А если уедете, то поставьте нас в известность.
С Лайзой Блю, которая оказалась специалистом по прическам и гриму, Еве пришлось пройти через то же минное поле. Стоило ей повернуться к Лайзе, та застучала зубами, и Ева тяжело вздохнула.
– Послушайте, Лайза, вы чувствуете себя в чем-то виноватой?
– Ну… На прошлой неделе я обманула своего бойфренда…
– Я не собираюсь вас за это арестовывать. Как давно вы работаете у Хастингса?
– Гм-м… Понимаете, я работаю по договорам. Имею дело со многими фотографами, занимаюсь прическами и гримом на свадьбах… Хастингсу нравится моя работа, и он приглашает меня на съемки уже около года. – Она жалобно посмотрела на Еву. – А что?
– Кто покупает косметику?
– У меня есть собственный набор, но у Хастингса тоже имеется кое-какой запас. Он очень привередливый. Впрочем, все они такие.
– А продукция фирмы «Бэрримор» у него есть?
– Конечно. Это отличный грим.
– Вы когда-нибудь имели дело с этой девушкой? – спросила Ева, протягивая ей снимок Рэйчел Хоуард.
Лайза поджала губы.
– Не думаю. Обычно я использую яркую розовую губную помаду. Если бы я пользовалась упомянутой вами продукцией фирмы «Бэрримор», то взяла бы «Ферст Блаш» или «Спринг Роуз». Посмотрите на ее губы. Форма неплохая, но ее нужно слегка подчеркнуть. И выделить глаза. Впрочем, ее лицо кажется мне знакомым. Не знаю, откуда…
Лайза осеклась и бросила фотографию, словно она жгла ей руки.
– Это та самая мертвая девушка из новостей! Та, труп которой нашли в нижнем городе, в контейнере для утилизации мусора!
– Где вы были позавчера вечером?
– С моим бойфрендом. – У нее дрогнул голос. – С Айвеном. Я чувствовала себя виноватой перед ним. Не понимаю, зачем я это сделала! Я чуть не рассказала ему все, но все-таки промолчала. Мы ходили в кино, а потом вернулись к нему.
– Пибоди, запиши ее данные… Лайза, вы можете идти домой.
– Скажите, вы думаете, что ее убил Хастингс? Если вы так считаете, я ни за что не вернусь сюда!
– Его ни в чем не обвиняют. Мне просто нужно задать ему несколько вопросов.
Ева прошла в комнату, где ждал Хастингс. Он сидел, сложив руки на груди, и смотрел на себя в зеркало.
– Мы можем поступить по-разному, – начала Ева. – Я могу задержать вас, получить ордер на обыск этого здания, включая вашу частную квартиру на четверток этаже и принадлежащие вам транспортные средства. Либо вы сами согласитесь на проведение такого обыска.
– Черт побери, вы все равно ничего не найдете!
– Если так, то вы не станете нам мешать.
Их взгляды встретились в зеркале.
– Что ж, ищите.
ГЛАВА 9
Ева вызвала бригаду и начала обыск.
Она не нашла наркотиков, чему немало удивилась. По ее мнению, люди типа Хастингса были не прочь время от времени побаловаться «Зонером», но ничего подобного в доме не было. Как и следов транквилизатора, которым усыпили Рэйчел Хоуард. Ни в квартире, ни в студии, ни в машинах.
В студийном наборе обнаружилось несколько образцов продукции фирмы «Бэрримор», и Ева сравнила их с теми, которые использовал убийца Рэйчел, тщетно пытаясь представить себе медвежьи лапы Хастингса, тщательно наносящие помаду на девичьи губы и веки.
