Соммерсет приподнял стальную бровь.
– Что ж, мне нечего добавить.
– Значит, я сэкономила время. – Ева начала подниматься по лестнице. – Рорк вернулся?
– Только что. – Соммерсет нахмурился, раздосадованный тем, что Ева лишила его возможности покритиковать ее. – Он ждет вас в своем кабинете.
Ева бросила тоскливый взгляд в сторону спальни, испытывая непреодолимое желание прыгнуть под душ. Но чувство вины направило ее стопы к кабинету Рорка.
Дверь была открыта, и она услышала его голос.
Очевидно, Рорк оговаривал детали сделки, заключенной во время сегодняшнего обеда. Но Ева прислушивалась не к словам, а к голосу, который до сих пор неизменно трогал ее суровое сердце. Этот удивительный ирландский голос словно превращал в музыку сухие факты и цифры.
Голос Рорка идеально соответствовал его чеканному лицу, полному дикой кельтской красоты, с глубокими голубыми глазами и твердой линией крупного рта. Очевидно, какой-нибудь склонный к ваянию ирландский бог вылепил его в особо удачный для себя день.
Ева остановилась на пороге, глядя на Рорка, который, стоя у окна, диктовал текст. Она заметила, что его густые черные волосы, которые обычно свободно ниспадали на плечи, аккуратно зачесаны назад и собраны на затылке. Высокий, стройный, облаченный в черный вечерний костюм, Рорк являл собой образец элегантного удачливого бизнесмена, но Ева порой видела под внешним лоском грозную кельтскую натуру, безумно привлекавшую ее.
Она увидела ее и сейчас, когда Рорк обернулся, встретившись с ней взглядом.
– Подпись «Рорк», – закончил он диктовку. – Передайте текст и отошлите копию компании Хагерман – Росс… Добрый вечер, лейтенант.
– Привет. – Ева сунула руки в карманы. Просто удивительно, как этим рукам всегда хочется прикоснуться к Рорку! – Прости, что не явилась на обед.
Он усмехнулся:
– Зато тебе не пришлось скучать, как ты опасалась.
– Если бы мне пришлось скучать так, как я опасалась, то я бы впала в кому. Но я сожалею, что подвела тебя.
– Ты меня не подвела. – Подойдя к ней, Рорк приподнял пальцами ее подбородок и поцеловал в губы. – Я только вырос в их глазах, когда извинился за жену, которой пришлось задержаться на службе из-за очередного преступления. Убийство всегда оживляет застольную беседу. Кого прикончили на сей раз?
– Двух парней в нижней части города. Мелкий наркоторговец огрел соседа бейсбольной битой, потом набросился на женщину и копа, который его и прикончил.
Рорк поднял бровь. Упомянутое происшествие было довольно заурядным, и он не понимал, почему в глазах Евы столько беспокойства.
– Едва ли эта история могла задержать тебя допоздна.
– Копом был Трухарт.
– Ага! – Рорк положил руки ей на плечи. – Ну, и как он после этого?
Ева покачала головой и шагнула назад.
– Паршиво. Парень, можно сказать, лишился девственности.
Рорк погладил толстого кота, растянувшегося на консоли, затем слегка отодвинул его в сторону.
– Интересная метафора.
– Некоторым копам за всю жизнь не приходится никого убивать. А тут парень носит униформу меньше года – и на тебе! Для него это все меняет.
– А для тебя тоже все изменилось, когда тебе впервые пришлось убить кого-то, находясь на службе?
Они оба знали, что Ева убила человека задолго до того, как получила значок. Она часто спрашивала себя, насколько это повлияло на ее отношение к смерти вообще. Не потому ли она воспринимает смерть, как личное оскорбление?
– Я – другое дело. Трухарту всего двадцать два года – он еще… не привык к такому. – Жалость душила Еву. Она присела на корточки, рассеянно почесывая шею Галахада. – Этой ночью парень наверняка не сможет заснуть – будет снова и снова проворачивать в голове то, что произошло, думать, мог ли он поступить иначе. А завтра… – Ева выпрямилась и закрыла лицо руками. – Я не могу помешать тестированию.
Она знала, что это такое. К раздетому догола человеку присоединяют мониторы, залезая к нему в голову, словно опухоль.
– Ты боишься, что он не выдержит?
Обернувшись, Ева взяла у Рорка бокал вина.
– Трухарт крепче, чем кажется, но он смертельно напуган, и считает себя виноватым. Сомнения и чувство вины могут утопить кого угодно во время тестирования. А если это случится, БВД начнет расследование.
– Почему?
Ева села и начала рассказывать, поглаживая кота, который успел устроиться у нее на коленях. Всегда полезно сообщать подробности человеку, способному быстро воспринимать услышанное. Это помогает привести в порядок мысли.
– Парализатор не может убить при таких обстоятельствах, – заметил Рорк.
– Вот именно, – кивнула Ева. – Он должен был только оглушить. А для того, чтобы перекрыть пульсацию на шее, потребовалось бы несколько выстрелов.
– Следовательно, версия событий, изложенная Трухартом, не совсем верна?
Ева сразу же подумала о том, как сделать, чтобы БВД не пришло к подобному выводу.
– Трухарт находился в чрезвычайных обстоятельствах. Один человек был убит, другой серьезно ранен, да и он сам получил травму.
– Эти доводы ты собираешься привести БВД?
Рорк всегда понимал все с полуслова.
– Что-то вроде того. – Ева беспокойно барабанила кончиками пальцев по пушистой спине кота, потягивая вино. – Мне нужен рапорт медэксперта. Конечно, Трухарта не могут обвинить в том, что он намеренно прикончил этого типа. Но его на месяц отстранят от службы за то, что поддался панике, и подвергнут принудительному лечению. Я не в состоянии этому помешать. И какого черта он связался со мной, прежде чем официально уведомить о происшедшем?! БВД сразу почует желание обзавестись прикрытием, и парню крышка.
Рорк сел и глотнул вина.
– А ты не думала обратиться к своему старому другу Уэбстеру?
Ева перенесла барабанную дробь со спины Галахада на подлокотник стула и устремила взгляд на Рорка. Его усмешка ей не слишком понравилась.
Дон Уэбстер был не совсем «старым другом» Евы – много лет назад и в течение очень краткого промежутка времени он был ее любовником. По каким-то непонятным для Евы причинам Дон никак не мог забыть единственную ночь, которую они провели вместе. И это привело однажды к бешеному столкновению с Рорком.
Еве не хотелось повторения этого эпизода.
– Возможно, я так и сделаю, – ответила она, – если только ты не усмотришь в этом шанс снова разукрасить его физиономию.
Рорк улыбнулся.
– Думаю, мы с Уэбстером отлично поняли друг друга. Я не могу порицать его за то, что ему нравится моя жена, так как мне она нравится не меньше. Но он знает, что если снова потянет лапы к тому, что принадлежит мне, то я пересчитаю ему все кости.
